Все дороги ведут сюда (ЛП)
Пейзаж менялся и менялся, а я восхищалась красоте и зелени вокруг. И, может быть, потому, что я была слишком занята, любуясь всем и думая, что жизнь наладится, я не заметила изменений неба. Не видела темных туч, которые начали надвигаться, пока вспышка молнии и раскат грома не разорвали то, что было ясным небом, напугав меня до чертиков.
Я буквально взвизгнула и побежала к ближайшей группе деревьев, пригнувшись за секунду до того, как начался дождь. К счастью, Клара предупредила меня, чтобы я брала с собой брезент в дальние походы, и я укрылась им, натянув дождевик Роудса для дополнительной защиты. Я все еще сидела там, когда град начал забрасывать все вокруг.
Но я оставалась оптимистом. Я знала, что это только часть этого. У меня уже случалась такое ранее раз или два. Это никогда не длилось долго, и этот раз не стал исключением.
Я начала снова, продолжала идти, уставала, но ничего страшного. Дождь шел не так долго, чтобы превратить все в слякоть, а просто земля стала влажной.
Я пересекла отрывочный участок и гребень, который пытался убить меня в прошлый раз, через который мне пришлось карабкаться, и тогда я поняла, что мне осталось немного. Я была почти там. Максимум час.
Я проверила свой телефон, увидела, что у меня есть сеть, и отправила пару сообщений.
Первое было Роудсу.
Я: Добралась до гребня. Всё хорошо. Я напишу тебе на обратном пути.
Затем я отправила Кларе одно, которое было в основном таким же.
В этот момент пришло входящее сообщение от Амоса.
Амос: Ты пошла в поход одна?
Я: Дааааа. Я добралась до гребня. Всё хорошо.
У меня даже не успела снова перевести телефон в авиарежим, когда от него пришло ещё одно сообщение.
Амос: Ты с ума сошла?
Ну, полагаю, я могла бы также посидеть здесь еще минуту. Я могла бы использовать перерыв. Так что я ответила ему, упершись задницей в ближайший камень, решив, что ещё пять минут не убьют меня.
Я: Ещё нет.
Амос: Я мог бы пойти с тобой.
Я: Ты помнишь, как ты был несчастен, когда мы проходили четыре мили?
Я достала драгоценный батончик мюсли и съела половину за один укус, глядя на небо. Откуда, черт возьми, взялись эти облака? Я знала, что они нагрянули непрошено, но….
Ещё одно сообщение пришло, пока я жевала.
Амос: Ты не должна делать это сама!!!
Он использовал восклицательные знаки.
Он любил меня.
Амос: Папа знает????
Я: Он знает. Я позвонила ему, но он не ответил. Честно, я в порядке.
Я прикончила остаток своего батончика во второй укус, сунула обертку в пакет из продуктового магазина, который я использовала для мусора, и, когда я снова не получила ответа ни от Амоса, ни от Клары, ни от кого-либо, я встала — моя нижняя часть тела плакала от отчаяния, от того, как она уже устала — и продолжила идти.
Следующий час прошёл чертовски отстойно. Я думала, что я в хорошей форме, думала, что смогу справиться с этим дерьмом.
Но я была измотана.
Одна только мысль об обратном пути заставила мой энтузиазм исчезнуть.
Но я делала это для мамы, я была здесь, и, черт возьми, я не собиралась заканчивать это на полпути. Лучше бы это озеро было величайшей вещью, которую я когда-либо видела.
Я продолжала идти и идти.
В какой-то момент я уловила мерцание того, что, по моему мнению, должно было быть озером вдалеке, блестящим и похожим на зеркало.
Но с каждым моим шагом тучи становились все темнее и темнее.
Снова полил дождь, и я достала свой мокрый брезент и спряталась с ним под деревом.
Но на этот раз он не прошёл через пять минут.
Или десять.
Двадцать или тридцать.
Он лил и лил. Потом град. Потом лил ещё.
Гром сотряс деревья, мои зубы и мою душу. Я вытащила свой телефон из кармана и проверила, есть ли у меня связь. Не было. Я съела большую часть закусок, которыми планировала побаловать себя, когда доберусь до озера, чтобы сэкономить время. Мне нужно было добраться туда, в значительной степени развернуться и начать возвращаться.
Дождь, наконец, превратился в моросящий спустя почти час, и оставшиеся четверть мили казались мне десятью.
Особенно, когда дерьмовое озеро было самой удручающей вещью, которую я когда-либо видела.
Я имею в виду, это было мило, но это было не… это было не то, что я ожидала. Оно не светилось. Оно не было кристально-голубым. Это было просто… обычное озеро.
Я начала хихикать; затем я начала смеяться, как идиотка, слезы навернулись на мои глаза, когда я снова расхохоталась.
— О, мама, теперь я понимаю, почему была волна. — Так себе. Это было так себе. Это должно было быть так.
Я ожидала найти кого-нибудь поблизости, но никого не было. Были ли они ещё на тропе? Континентальный Водораздел находился в нескольких милях отсюда, ответвляясь от другой тропы, примыкающей к этой.
Я снова рассмеялась ещё больше.
Затем я села на мокрое бревно, сняла ботинки и стала есть яблоко, наслаждаясь хрустом и сладостью. Мое гребаное удовольствие. Выхватив свой телефон, я сделала селфи с тупым озером и снова засмеялась.
Никогда снова.
Я сняла носки и пошевелила пальцами ног, прислушиваясь к животным и людям, но ничего не было.
Десять минут спустя я встала, снова надела носки и обувь, застегнула куртку, потому что дождь сильно понизил температуру, а солнце не вышло, и пошла обратно.
Все болело. Мне казалось, что каждая мышца моей ноги была разорвана. Мои икры были на грани смерти. Мои пальцы никогда не простят и не забудут этого.
Я потеряла темп, когда мне пришлось остановиться из-за дождя, и еще один взгляд на часы сказал мне, что я потеряла два часа из-за погоды и остановок. То, что казалось трудным на пути к озеру, оказалось в сто раз тяжелее на обратном пути.
Чёрт, дерьмо, чёртово дерьмо, грёбаный чёрт, все это вылетело из моего рта. Как, черт возьми, кто-то прошёл это, было выше моего понимания. Я останавливалась, казалось, каждые десять минут, я так устала, но всё же продолжала идти.
Два часа спустя, не зная, как мне пережить следующие три часа, и глядя на проклятые тучи, которые снова вернулись, я вытащила свой телефон и стала ждать, надеясь, что смогу словить сеть.
Не было ни одной палочки.
Пришлось попробовать отправить несколько сообщений.
Первое было Роудсу.
Я: Опаздываю. Я в порядке. Возвращаюсь.
Затем я отправила Кларе тоже самое сообщение.
И, наконец, Амос получил моё третье.
Я: На обратном пути. Я в порядке. Погода испортилась.
Я решила не включать авиарежим, надеясь, что в конце концов смогу снова соединится с вышкой. Батарея была на 80 %, поэтому я подумала, что этого будет достаточно. Я надеялась.
Земля была скользкой, гравий опасен под моими ботинками, и это еще больше замедляло меня. Вокруг никого не было. Я не могла рисковать причинить себе вред.
Я знала, что мне придется идти еще медленнее, чем я планировала.
Тучи сгустились ещё больше, а я показывала себе средний палец за то, что была упрямой идиоткой.
Я должна была быть осторожна. Я должна была быть медленной.
Я даже не могла позвать на помощь, потому что не было никакой связи, и я не собиралась позориться перед Роудсом, будучи тем человеком, которого нужно спасти. Я могла сделать это. Моя мама могла это сделать. Но…
Если я выберусь отсюда, я больше никогда не буду делать это дерьмо в одиночку. Разве я не знаю этого лучше кого-либо? Конечно, черт возьми, это так.
Это было глупо.
Я должна была остаться дома.
Я хотела, чтобы у меня было больше воды.
Я вообще не собиралась ходить в походы в следующем году.
Я больше не собиралась никуда ходить.
О Боже, мне ещё нужно было ехать домой.
Черт, черт, черт.
Я не сдавалась. Я могла сделать это. Я собиралась сделать это.
Больше я никогда не стану совершать трудных походов. По крайней мере, не за день. К черту это дерьмо.