Последний Охотник на Магов. Том 3 (СИ)

— Нет, Владимир, — помотал головой Сокольников. — Такова моя воля. Я имею большой вес в этой академии. И если что-то пойдёт не так, смогу себя защитить.
— Давайте договоримся так, профессор, — ответил я. — Если хотите нас поддержать — я не против. Но если появится хоть какой-то риск, что вам будет грозить опасность — сразу сообщите мне. Как вы уже могли понять, я могу постоять не только за себя, но и за других людей.
— Хорошо, — согласился Сокольников и расплылся в улыбке. — Спасибо, Владимир. И ещё… Если можете, скажите, Аркадий Сергеевич в безопасности?
А на этот вопрос я и сам бы хотел знать ответ. Но про инцидент с Тёмным Миром Сокольникову точно знать не следует.
— К сожалению, я не знаю. Освободить его удалось, но мы разминулись, — уклончиво ответил я. — Нам остаётся надеяться, что декан смог скрыться от преследования.
— Хоть бы это было так, — кивнул Сокольников.
После неожиданного разговора с профессором я решил посетить ещё одного преподавателя, с которым мне уже давно хотелось поговорить по душам.
Мой отец — Алексей Белов сидел в старом кабинете Ольги Лазаревой. Там я его и нашёл.
Изначально планировал, чтобы именно он обеспечил нам прикрытие на случай, если следователи из Светлого Дня явятся допрашивать студентов. Но ситуация сложилась даже лучше, чем мне того хотелось. Так уж сложились обстоятельства, что в данный момент я доверял профессору Сокольникову куда больше, чем собственному отцу.
Ведь Алексей Белов умудрился какого-то лешего донести на Быкова, что он якобы отлучался во время собеседования и вполне мог убить ректора в этот промежуток времени.
— О, Владимир! — обрадовался моему появлению отец. — Заходи, я как раз заканчиваю проверять эссе твоих однокурсников. Кстати, что-то твоего друга Бродского сегодня не было видно на занятиях…
— Отец, я здесь не для светской беседы, — сурово произнёс я и сел напротив Алексея Белова.
— Что-то случилось? — удивлённо подняв брови, спросил он.
— Я хочу знать, какое участие ты принял в убийстве Андрея Робертовича Пересветова.
— Владимир, ты с ума сошёл! — воскликнул он, вскочил со стула и подбежал к двери.
Отец выглянул в коридор, убедился, что снаружи никого нет, а после плотно закрыл дверь и повернул торчащий в замочной скважине ключ.
— Нельзя просто взять и ляпнуть что-то подобное посреди Магической Академии! — разозлился он. — Тут везде могут быть уши!
— Отец, хватит юлить! — прикрикнул на него я. — Я знаю, что ты дал показания не в пользу Быкова. И да, мне известно, что его осудили неправомерно.
— С чего ты это решил? — насупил брови отец, но через мгновение в его глазах появилось осознание. — О боги… Только не говори мне, что это ты его освободил…
— Я устал повторять свой вопрос, — проигнорировал я болтовню отца. — Зачем. Ты. Дал. Показания. Против…
— Не могу! — воскликнул он, схватился за голову и развернулся ко мне спиной. — Не могу, Владимир, я не могу сказать!
— Не можешь или не хочешь? — решил уточнить я.
Алексей Белов медленно обернулся и взглянул на меня налившимися кровью глазами.
Магическая клятва. Отец дал кому-то слово о том, что не раскроет эту информацию. Добровольно или нет — вопрос второй. Главное, что пытать его и пытаться получить ответы — не имеет смысла. Более того, это опасно. Клятва может убить Алексея Белова, если он её не исполнит.
— Я понял, отец, — кивнул я. — Прошу, сядь. Поговорим в рамках дозволенного.
— Спасибо, Владимир, — тяжело вздохнул отец и вернулся за стол.
Я видел, как ему было трудно находиться на стыке двух приоритетов. С одной стороны, он не мог раскрыть всей информации, но с другой не хотел лгать собственному сыну.
Нестоит давить на него слишком сильно.
— Отец, постарайся рассказать хотя бы то, что можешь. Не рискуя при этом собой, — попросил я.
— Я лишь могу сказать, что тебе не стоит лезть в это, сынок, — ответил он. — Ты даже представить себе не можешь, какая это большая игра. Убийство Пересветова — это мелочи, в сравнении с тем, что происходит на самом деле.
 
— Ты служишь человеку, который убил ректора, — понял я. — Можешь ничего не говорить. Я это и так уже понял. Не знаю, как тебя занесло в эти дебри, но я бы хотел помочь тебе выбраться. Пусть у нас и была целая масса разногласий, но ты всё ещё мой отец. Ты — часть семьи Беловых, хоть и вынужденно отделённая от остальных членов рода. Если есть какой-то способ тебе помочь — намекни.
Алексей Белов сжался в комок и, казалось, был готов разрыдаться. То ли от отчаяния, то ли от слов, которыея только что произнёс.
Думаю, по обеим причинам.
— Я не хочу рисковать тобой, Владимир, — заикаясь от скопившихся слёз, произнёс отец. — Прошу тебя, не лезь в это дело. Ситуацию уже никто не сможет исправить.
— Ты правда думаешь, что после того, как я увидел твоё состояние, я ничего не сделаю? — спросил я. — Не хочешь помогать — я сам докопаюсь до истины. От магической клятвы я тебя освобожу. Отражением я пока это сделать не могу — слишком рискованно. Такой резкий сброс оков может тебя убить. Но я найду другой способ.
Отец провёл ладонями по лицу и нервно рассмеялся.
— Ты совсем не такой, как я, Владимир. Ты был прав, когда говорил, что мы совсем не похожи. Я уже сдался. А тебя, похоже, вообще ничего не может остановить.
Я ничего не ответил. Молча ждал, когда Алексей Белов соберётся с мыслями и попытается дать хотя бы одну подсказку.
И ожидания себя оправдали. Отец сказал:
— События последних десяти лет сильно взаимосвязаны. Попробуй разгадать эту загадку.
Да уж… Принёс же он ясности в нашу беседу.
Его подсказка заставляет меня лишь ещё больше задаваться вопросами. Но ничего, и этого достаточно для начала.
— Спасибо за помощь, — кивнул я. — Больше не мучай себя. Остальное — за мной.
Я покинул кабинет отца, оставив его наедине с собой.
События десяти лет… О чём он, волкодав меня подери, говорил? Десять лет назад Алексей Белов уже работал в Магической Академии. Тогда он проводил эксперименты над студентами. Может, уже в тот момент он действовал по чьей-то указке? Ведь он пытался вживить им способность открывать порталы в Тёмный Мир. Мой отец полагал, что это поможет уничтожить угрозу, но… Что, если кто-то его обманул? Использовать его наработки не для уничтожения Тёмного Мира, а для ослабления барьера между нашими мирами?
Я вышел во дворе академии и уселся на лавочку напротив массивного фонтана, в котором когда-то скрывался тайный проход в Закрытый Клуб. Ещё во времена «правления» Павла Мясникова.
Ну и подкинул же ты мне загадку, отец. Попробуй теперь её разгадай…
— Стоп… — прошептал я.
Голову пронзило предположение, от которого даже мне стало не по себе. Алексей Белов сказал «попробуй разгадать эту загадку». А что, если эти слова и были подсказкой?
Пазл в моём сознании начал складываться. И, чёрт меня дери, мне он совсем не нравился.
Рядом со мной уселся Николай Бродский. Судя по его уставшей физиономии, мой друг проснулся всего полчаса назад.
— Доброе утро, Владимир, — смачно зевнув, поприветствовал меня он. — Чего такой кислый?
Как ни крути, а всё это время Николай был самым близким моим другом. Фактически правой рукой в моём новоиспечённом студенческом клане. Я решил поделиться с ним своими догадками.
— Кажется, я знаю, что происходит в нашей академии, Коль, — сказал я.
— Не понял. Это ты о чём? — Бродский явно ещё не до конца проснулся.
— Я знаю, кто на самом деле убил ректора Пересветова, — заявил я.
Мои слова взбодрили Бродского похлеще кружки кофе.
— Ты когда уже успел расследование провести⁈
— Я, в отличие от некоторых, с утра был на парах, а не в постели дрых, — сухо усмехнулся я.
— И что, хочешь сказать, темой лекции было «Убийство Пересветова»?
— Сейчас не до шуток, Николай. Мы в очень опасной ситуации. И пока что ты — единственный, с кем я могу этим поделиться.