Изумрудная роза (СИ)

— Откуда ты узнал, что я не из Болотца?
— По крыльям.
Он посмотрел на дыры в крыльях, которые все еще неплохо носили его по воздуху.
— А что они?
— Они лиловые.
— И?
Бернард замер на миг, пожал плечами и пошел дальше.
— У Жути Болотца были красные крылья.
— Были? — повторил Рафаэль. — Что значит, были красные крылья?
Ответный вздох был недовольным.
— Господин все объяснит. Это не мое место, сэр.
Рафаэль шел за человеком в лес, потому что знал, что мужчина не смог бы его убить. Бернард был намного меньше и медленнее, не выглядел как боец. Но ему нужен был еще один ответ.
Он остановился посреди леса и ждал, пока человек заметит, что он уже не следовал за ним.
Бернард тяжко вздохнул и обернулся.
— Что еще? Я веду тебя в замок, ты сказал, что хотел этого. Что еще тебе нужно?
— Меня послали к брату, — ответил он. — Я хочу знать, есть ли тут кто-то, кто не помнит, кто он. Воспоминания… тяжело мне даются. Я даже не знаю его имя.
Бернард смотрел на него, его лицо изменилось. Возмущение сменилось шоком, потом восторгом, потом ужасом. Напряжение пропало из тела мужчины, он смягчился.
— Если я правильно понял, твой брат тут.
— Откуда ты знаешь? — Рафаэль едва дышал. Он скоро получит ответы, за которыми прилетел.
— Мне так кажется, сэр. Твоего брата зовут Александр. И он — хозяин Болотца. Мы все теперь зовем его королем.
ГЛАВА 30
Даниэлла скользила среди толпы к входу в замок. Она не хотела, чтобы ее заметили жители. Они точно слышали, что принцессу прогнали с позором, и могли напасть.
Женщина отодвинулась, извинившись, посмотрела на капюшон на лице Даниэллы.
— Все хорошо, милая?
— Да, спасибо.
— Они еще не скоро откроют двери. Так ты в замок раньше нас не попадешь.
Но Даниэлла хотела подойти к страже и показать свое лицо. Они оттащат ее к семье, и там решат ее будущее.
Она сглотнула.
— Думаю, они меня впустят.
Женщина странно посмотрела на нее и полезла в складки платья. Она вытащила из кармана блестящее красное яблоко.
— Вот. Если спешишь, нужно поесть.
— Я не могу у вас это взять, — прошептала Даниэлла, отодвигая ее руку. — Прошу. Ешьте сами, приберегите еду.
Даниэлла не знала, было ли дело в тоне женщине или ее мягком выражении лица, но она доверяла ей.
Она огляделась, проверяя, что никто не следил за ними. Убедившись, что все чисто, она отодвинула капюшон и показала лицо.
— Мне не нужна ваша еда, — сказала Даниэлла.
— Принцесса, — охнула женщина. — Вы живы.
— Жива и цела.
Удивительно, но женщина сжала ладони Даниэллы. Сжала с силой, стараясь не проявлять эмоции на лице, и огляделась.
— Принцесса, мы все переживали. Они сказали, что вас убили монстры.
— Нет. Монстры добрые. Они дали мне крышу над головой, еду, защитили от моей семьи, — Даниэлла притянула женщину ближе. — Если в Холлоу-хилле есть те, кому нужно это услышать, дайте им знать, что я вернулась, и что я постараюсь освободить их из хватки моего отца.
Женщина вздрогнула от слов, но кивнула.
— Айе, принцесса. Многие будут рады услышать это. Но я боюсь того, что будет с нашим королевством.
Даниэлла сжала еще раз и отпустила ее руки.
— Я не знаю пока, как все исправить, но я тут. Люди Холлоу-хилла не одни, и они больше не будут одни.
Слезы блестели в глазах женщины.
— И я рада слышать это. Вы звучите как ваша мать.
Даниэлла пошла сквозь толпу. Она отодвигала некоторых плечами с новой решимостью. У нее была поддержка, хоть и не большая. Но скоро многие узнают, что она пришла домой.
Смелость покинула ее, когда она оказалась перед белыми стальными вратами. Стражи хмуро глядели на толпу. Они отталкивали людей, ворча, что король впустит людей, когда будет готов.
 
Король.
Даниэлла не хотела видеть отца. Она не могла снова терпеть его взгляд, ведь знала правду. Она еще помнила его хитрый взгляд, когда на бал прибыли Жути. Как просто он отдал дочь, чтобы сохранить тайны о себе.
Но она не могла позволить лжи и слухам продолжаться. Она пришла сюда не просто так. Она свергнет отца, даже если это будет последнее, что она сделает.
Сначала нужно было обезопасить себя от алхимиков. Рафаэль знал, что делал. Он отправился в Болотце, но дал понять, что вернется за ней.
И тогда они вернут королевство вместе с Жутями. У нее не было повода бояться за свою жизнь или безопасность.
Глубоко вдохнув, Даниэлла подошла к ближайшему стражу в серебристо-голубых доспехах.
Он окинул ее взглядом и сказал:
— Отойди к остальным. Король еще не открыл врата.
— Он откроет их для меня.
Страж ухмыльнулся.
— Наглеете с утра?
Она сдвинула капюшон. Золотистые волосы рассыпались по плечам. Толпа охнула и отпрянула от нее, шепчась и восклицая, звук расходился волной.
— Принцесса Даниэлла, — пробормотал кто-то.
— Она жива?
— Монстры убили ее! Это не может быть принцесса.
Страж все понял. Может, он был на ее балу. Или слышал слухи.
Он побелел. Паника сделала его глаза большими, он молниеносно вытянул руку. Он сжал ее руку и потянул ее вперед от толпы и людей, тянущихся к ней.
— Принцесса, — прошипел он. — Лучше бы вам оставаться мертвой.
— А тебе лучше оставить испорченного короля, — прорычала она. — Веди меня к отцу.
— Он не будет рад.
— Ты и дальше будешь болтать? — она отклонилась, приподняла бровь и посмотрела на его ладонь на своем запястье. — Или ты будешь выполнять работу, солдат?
Его рычание было понятным ответом. Она знала, что стражи не пойдут против ее отца. У них была идеальная жизнь.
Еда. Дом. Их семьи были защищены от всех ужасов, которые задумал ее отец. Их жизни были идеальными. Зачем рисковать?
Но когда она станет королевой Холлоу-хилла, она сделает все, чтобы ни у кого не было такого прикрытия. Все будут наравне. Какими бы полезными они ни были для правителя.
Страж потянул ее и открыл врата так, чтобы они пролезли в брешь. Он повел ее по улицам к замку.
— Ты не должна была возвращаться, — сказал страж еще раз.
Даниэлла смотрела на монолит, что был раньше ее домом. Еще два стража открыли дверь. И скоро ее отец будет снова управлять ею.
— Знаю, — прошептала она. — Но у меня не было выбора.
Страж толкнул ее к другому стражу. Этот был в темно-синей форме личного стража ее отца. Откуда он уже узнал, что она вернулась? Они послали гонца, которого она не заметила?
— Куда он решил меня отправить? — спросила она, когда ее потащили. — В подземелье?
— В тронный зал, — рявкнул страж. — Больше никаких вопросов.
— Конечно. Проще, когда добыча не знает, что вы задумали.
Если страж и злился, он не показал этого. Он молчал, тянул ее по коридорам замка.
Странно было вернуться сюда с другим взглядом на жизнь. Она смотрела на белый мраморный пол и стены, чистую красоту, но думала лишь о том, что там не было отпечатков пальцев. Будто тут никто не жил.
Ее отец создал гробницу, а не замок, полный придворных и гостей. Он создал холодный панцирь.
Даже мраморные статуи смотрели на нее с апатией. На их лица не было выражений.
Как она смогла тут вырасти? Любой ребенок в этих коридорах боялся бы всего, что смотрело на него свысока. Конечно, Мило говорил, что ему плохо от замка.
Двери тронного зала виднелись впереди. Ее желудок сжался от страха, ладони стали мокрыми от пота. Она пыталась унять грохочущее сердце. Ей нужно было выжить несколько дней. Дождаться Рафаэля. Даже если ее отец запрет ее в подземелье, Жуть найдет ее.