Танец мертвого сердца (СИ)
Сказала она, довольно-таки приятным, но очень холодным голосом, проходя в кабинет и даже не смотря на черноволосую вампиршу, а спустя мгновение, уже стояла рядом со своим будущим мужем.
— Милый, прибыл Люциус. Да и Максимилиан тебя уже обыскался. Не думаю, что твое отсутствие в зале — это хорошее начало переговоров об официальном перемирии наших кланов и заявлении «о нашей свадьбе».
Последние слова она произнесла с особенной интонацией, адресуя их не тому кому говорила, а словно пытаясь поставить на место ту, на которую даже не смотрела.
— Ты права.
Он нежно коснулся губ, уже почти жены и улыбнулся, затем перевел взгляд на Айду, которая уже сидела на столе и медленно попивала темный ром из своего бокала.
— Надеюсь, ты присоединишься к празднованию, ведь это и твоя заслуга.
Он покинул кабинет не дожидаясь ответа, нежно обнимая свою избранницу.
А Айда, сделав приличный глоток рома, сказала скорее самой себе.
— Я вроде и так праздную…
Посмотрев в бокал, вглядываясь в поверхность рома, словно в зеркало времен, она улыбнулась своим мыслям и переместила остатки рома из бокала в себя. Поставив бокал на стол, Аидел с присущей ей грацией ловко спрыгнула на пол и покинула кабинет.
Глава 2. «Новая семья»
Год 2009…
Множество мифов, легенд, историй повествуют о жизни вампиров. Но большинство из них выдумка самих вампиров. Для того что бы выжить в этом безумном ритме развивающегося мира, проще сказать полуправду или откровенную ложь чем отрицать само их существование. Большинство вампиров предпочитают жить в закрытых кланах и взаимодействовать с людьми только в особенных случаях. Но есть и те, что живут среди людей. Ведь ни один человек не признает вампира без его воли, особенно если он древний. Да, они боятся солнечного света, но только если очень долго находятся под его прямыми лучами. Чем старше вампир, тем дольше он может существовать «днем». Они не боятся серебра, но клинок с серебряным напылением сильнее ранит вампира чем обычный даже самый острый нож. Поэтому любое холодное оружие принадлежащее вампиру, куется с примесями серебра. Вампиры не боятся чеснока, но боятся осины. Сок осинового дерева для них самый страшный яд. Многие вампиры предпочитают есть обычную еду, она им не нужна, но они настолько привязаны к своей прошлой человеческой натуре и привычкам, что не в силах от них отказаться. Вампиры даже спят, да их сон отличается от человеческого, но он нужен для восстановления энергетического баланса, особенно если вампир обладает магическими способностями. Вампир может проспать и пять минут, и день, и двести лет, все зависит от того, чего он хочет от сна, восстановить силы или просто убить время…
Ничто не могло потревожить «сон» очаровательной вампирши, мирно спавшей на черных шелковых простынях. Ее обнаженное тело, скорее по привычке дышало в такт, потрескивающему в камине огню. Длинные жгуче-черные волосы игривыми локонами лежали на спине, словно укрывали ее покрывалом в тон постели. Спустя мгновение в комнате раздались звуки чарующей мелодии — «Behind Blue Eyes» Limp Bizkit.
— Ммммммм
Раздался в ответ ее сладкий, но унылый стон. Не открывая глаз, она вытянула руку в сторону источника звука, нащупала на белой резной тумбе смартфон и нажала отбой.
— Еще пять минуточек. От них не убудет.
Аидел уже и не помнила, когда в последний раз спала так сладко и глубоко, не говоря уже о том, что последние несколько месяцев, она вообще спала в образе тигрицы на земле. Да и в принципе ей не хотелось просыпаться, вернее, сказать она не хотела вставать и видеть тех, кто теперь наполнит ее ночь, станет частью ее мира. Всего лишь очередной замок, очередной клан, те же самые похотливые, а иногда и злобные взгляды, лишь принадлежащие новым лицам, всего лишь очередной виток ее темной жизни. Глубоко вздохнув, она перевернулась на спину при этом закинув руки за голову и приподняв упругую пышную грудь, сладко потянулась.
— Нет, все, пора вставать. Будет не прилично, если я опоздаю.
Снова потянувшись, она все же открыла свои черные, как сама ночь, глаза. К этому времени огонь в камине почти погас и в комнате стало совсем темно. С грациозностью кошки, все еще потягиваясь, Айда спорхнула с кровати и в один шаг оказалась у окна. Резко раздвинув шторы, она устремила свой взгляд куда-то вдаль. Ночь, яркая луна светила прямо в окно, отражая витиеватый серебряный узор стекла на коже вампирши. «Первая ночь в замке, а я заставляю себя ждать» Айда улыбнулась своим мыслям. «Какая я плохая».
— Надо будет, как-нибудь обязательно прокатиться по окрестностям.
Она впервые была в Будапеште, но много слышала о нем от Флорисции, одной из немногих вампиров кого Айда считала другом и кому могла всецело доверять. Изобразив что-то наподобие вздоха, она вновь подумала о тех, кто наверняка ее уже ждал.
— Надо, но не сейчас.
Посмотрев еще разок куда-то вдаль за горизонт, она развернулась в сторону камина.
— Была бы я человеком, так и замерзнуть не долго.
Айда снова вспомнила подругу обладающую магией огня «Мне тебя не хватало Фло. Рада что мы наконец встретимся».
— Что ж.
Подойдя к камину она подбросила в него несколько поленьев. Получив пищу, огонь тут же начал разгораться и уже через пару минут его света стало предостаточно, что бы осветить комнату. Интерьер спальни играл контрастами. Темные стены и пол, подчеркивали изящность белой мебели и в полной мере отражали сущность ее хозяйки. В очередной раз потянувшись Айда улыбнулась, «Макс знает чем завлечь девушку». С этими мыслями она подошла к гардеробному шкафу, ее одежда прибыла в замок несколькими днями ранее и уже была аккуратно развешена и разложена по шкафам.
— И так. Что одеть???
Айда достала из шкафа два платья: черное платье футляр из коллекции Антонио Берарди для показа аж в следующем году, и пышное зеленое платье в пол. Несколько минут она поочередно прикладывала их к себе перед огромным зеркалом. А потом убрала оба обратно, и достала короткое красное платье с изображением золотых тигров, напоминающее японское кимоно. Но свободный короткий трапециевидный крой отдаляли его от строгой тонкости востока.
— Не, ну а что?
Спросила она, улыбнувшись в зеркале самой себе. Кинув платье на кровать, она выдвинула верхний ящик комода, стоявшего рядом со шкафом. Спустя несколько секунд ловкого и быстрого перебирания нижнего белья, в ее руках все же появились ажурные черные трусики, такой же бюстгальтер и черные чулки. Подойдя к кровати, она не торопилась одеваться, хотя могла потратить на это не более пяти секунд. Ее пальцы игриво скользили по линии собственного тела, медленно одевая трусики, скользили по ногам, аккуратно натягивая чулки, пару раз задели упругие соски, когда прикрывала их бельем. Вернувшись к шкафу Айда достала черные сапоги-чулки почти по самое бедро. С сапогами и платьем она не стала тянуть, поэтому одела их достаточно быстро, и снова посмотрела в зеркало. Тонкая изящная фигура, холодный и закрытый взгляд. Спустя несколько мгновений ее голову украшала изящная прическа, подстать ее наряду. А ее лицо обрамлял легкий макияж, который сама Айда называла «маской неприступности». Снова вернувшись к кровати, она достала из-под подушки своих «девочек» (пару сдвоенных коротких кинжалов). Ловко поместив кинжалы с внешней стороны бедра в специальное отделение в сапогах и оправив юбку, она покрутилась перед зеркалом и несколько раз улыбнулась, словно выбирая подходящую улыбку. А затем положила руку на ложбинку между грудей, где покоился медальон с изображением дракона, и прикрыв глаза, проговорила одними губами.
— Salvum me fac luna. (латинский. «сохрани меня луна»)
Открыв глаза, она снова посмотрела в зеркало. На ее лице ни осталось, ни одной эмоции. Лишь пустота и не проницаемость, включая темный холодный взгляд.
— Ну, вот вроде бы и все.
С этими словами она прихватила с тумбы у кровати телефон и беспроводные наушники, вставила наушники в уши и двинулась к выходу. Выйдя в коридор Айда закрыла дверь на ключ, предварительно спрятав в проеме двери волосок, так что бы не заметил даже самый острый взгляд вампира, если не знать где волос находится. Пока что, здесь в замке, Айда не доверяла ни кому, кроме Фло и Максимилиана. Затем убрав ключ и телефон в потайной карман платья, она двинулась по коридору в сторону Зала старейшин, дабы предстать перед взглядом клана, перед взором новой семьи.