Карта костей (ЛП)

Некоторое время мы просто сидели, уставившись на обломки мебели во дворе.
— Тебе известно, что они искали? — спросила я. — Когда-нибудь слышала о Далеком крае или Ковчеге?
— Нет. — Она пожала плечами. — Он практически не говорил о том, чем приторговывал. Да и, честно говоря, я сама знать не хотела, предпочитала отворачиваться. У меня на руках были дети, о них следовало заботиться. Джо торговал на черном рынке и, конечно, имел дела с вещицами из эпохи До. Но голова у него варила. Любые механизмы, любые устройства с проводами в его понимании приносили больше бед, чем монет. Такие вещи его пугали. Сказать по правде, и я бы не позволила принести их в дом. Те штучки времен До, которыми он торговал, были всего лишь барахлом — бумаги, битая посуда. Куски металла. Вещи, на которые большинству просто любопытно глянуть. Половина этого хлама была даже не времен До. Однажды летом Джо со своим дружком Грегом успешно продал набор керамики, выдав ее за посуду из запретного города. На самом деле это были вещички, которые они умыкнули из телеги альф, а затем замочили в чае и грязи, чтобы состарить. Людям такое нравится: немного экзотики, немного опасности, щекочущей нервы. — Она слегка улыбнулась. — Мой Джо не искал себе неприятностей. Для этого он был слишком ленив. Его интересовали всякие мелочи, какие можно быстро сбыть с рук и заработать пару лишних монет, о которых не узнают мытари.
— Не он один торговал запрещенными вещами или уклонялся от выплаты подати. Почему же его убили? Почему пытали несколько дней?
При слове «пытали» Эльза вздрогнула, словно ее ударили.
Я поднажала:
— Ты никогда не видела вещи, которыми он торговал?
Она покачала головой:
— Он ничего здесь не держал, тут же были дети. Хранил товар на складе на рынке и сам частенько оставался там на ночь. Я не подпускала его к детям, когда он напивался.
— Склад, — пробормотала я. — Он еще сохранился?
— Не глупи. На следующий день после ареста Джо склад сгорел, захватив заднюю стену пекарни. Естественно, это не случайность. Грег видел, как солдаты Синедриона до рассвета выгребали оттуда весь хлам. Я все ждала, что после этого придут за мной. Но здесь в кои-то веки помогло то, что альфы официально не признают наши браки. Они знали, что Джо сюда приходил, иногда чем-то помогал, потому и перевернули приют вверх дном. Но так как у него был склад на рынке, они решили, что он там и жил. Нас же считают чуть ли не животными, никто и не предположил, что мы женаты.
Она снова замолчала.
— Расскажи мне, что они искали. Пожалуйста.
— Я уже говорила, — отрезала Эльза. — Он никогда не вдавался в подробности.
— Это не значит, что ты не знаешь.
Я не видела такой Эльзы раньше. Я привыкла, что она вышагивает по дому, отдает Нине распоряжения о покупках, одновременно заплетая волосы ребенку. Сейчас она словно сдулась, плечи поникли. Расфокусированный взгляд, прикушенные губы.
— Я молчала об этом четыре года. — Она шептала, хотя на кухне мы были одни. — Я видела, что они сделали c Джо. Теперь я видела, что они сделали с детьми.
— Я не стану уговаривать тебя не бояться. Ты правильно делаешь, что боишься. Я видела то же самое, я помогала доставать детей из баков. Мы обе знаем, на что способен Синедрион. Именно поэтому ты должна мне рассказать. — Я взяла ее за руку. — Если мы не найдем того, что они ищут, то не сможем их остановить. Будет больше резервуаров, больше убийств. До тех пор, пока нас всех не поместят в баки. — И не станет ни детей в приютской спальне, ни криков во дворе. Лишь тишина баков и плавающие малыши.
Эльзы замерла, словно за ней уже пришли.
— Ты знаешь, что прятал Джо? — спросила я.
— Не знаю, что, — отозвалась она, расправила плечи и вытерла руки о передник. — Но подозреваю, где.
  
Глава 24 
 
Эльза тяжело опустилась на скамью.
— Перед тем, как за ним пришли, Джо пребывал в дурном настроении, но такое с ним частенько случалось. На тайник он наткнулся за неделю до этого. Купил ли, нашел или стащил, не знаю: он не говорил, а я не спрашивала. Поначалу ему показалось, что там годные вещи, которые можно продать или обменять, но позже выяснилось, что там только бумаги. Их трудно продать, по крайней мере, омегам. Как и большинство из нас, Джо не умел читать. Я пыталась его обучить — хоть чуть-чуть, — но у него никогда не хватало терпения. Однажды Джо попытался продать бумаги альфам — тех времена До занимают, как и нас. Когда-то он торговал кое с кем из альф время от времени, но уже давно не имел с ними дел. Из-за засушливых лет и новых реформ альфы запросто могли выдать его Синедриону и обвинить в нарушении табу. Поэтому сбыть бумаги с рук было нелегко. Больше я ничего не знаю.
 
— И ты их не видела?
— Я уже сказала. Я никогда не позволила бы принести что-то подобное сюда. Сначала я решила, что бумаги были у него на складе. Предположила, что Синедрион наверняка их забрал, прежде чем устроить поджог. Но потом узнала, что мужа пытали, вспомнила, как они перевернули тут все вверх дном, и подумала о целовальном дубе.
Я непонимающе на нее посмотрела.
— Джо нашел его еще подростком, — продолжила Эльза. — Мы ходили туда, когда только начали встречаться. Я жила в приюте, у Джо был склад, но там постоянно околачивался Грег — никакой личной жизни. Поэтому Джо водил меня к целовальному дубу. Это такое огромное дерево, полое внутри. Уединенное место, укрывающее не только от непогоды. — Она не смутилась, и впервые после возвращения в Нью-Хобарт я даже заметила на ее лице улыбку. — Джо даже прибил там полочку для свечей, спичек, одеяла. Даже когда мы поженились и я стала работать в приюте, мы иногда туда захаживали, чтоб устроить пикник и уединиться подальше от детей. — Она медленно выдохнула, вспоминая ушедшие годы. — Когда его забрали, мы давно уже там не были. Годы и годы. Но целовальный дуб оставался нашим секретным местом, никто кроме нас о нем не знал. Джо держал там то, что хотел утаить от патрулей Синедриона, а иногда товар, которым не хотел делиться с Грегом.
— И где же этот дуб?
— В лесу, к югу отсюда.
Я села рядом с ней и опустила голову, представляя почерневшие обугленные пни.
— Не кори себя, — сказала Эльза. — Вы спалили не весь лес. И даже если дерево сгорело, я даже не знаю, было ли там что-то спрятано.
— Ты никогда не проверяла? — спросила я.
— Ты меня не слушаешь? Я видела, как мужа забрали, а потом узнала, что с ним сотворили. — Эльза медленно покачала головой. — Если бы я туда пошла, то только чтобы самой сжечь дерево и его содержимое.
Ω
Зои, ждавшая снаружи, отправилась вместе с нами в контору мытарей, чтобы рассказать о целовальном дубе Дудочнику и остальным. Они настояли, чтобы в лес нас проводил небольшой караул солдат Сопротивления. Не похоже, что вокруг города сновали отряды Синедриона, но не стоило рисковать. Инспектор приказал, чтобы солдаты у южных ворот выдали нам лошадей. Я прижала сломанную руку к ребрам и постаралась не дрогнуть, когда Зои пришлось помочь мне забраться в седло. Эльза никогда в жизни не ездила верхом, поэтому села за мной, плотно обхватив меня за пояс.
Прошло три дня после сражения, наши войска собрали тела павших, но мерзлая земля отказалась принимать мертвецов, да и времени на погребение не было. Обогнув холм, за которым мы укрывались во время атаки, я увидела груду тел: людей, лошадей. На снегу, как на карте смерти, красные линии показывали, как волокли трупы. Наши солдаты пытались их сжечь, но снег и мокрые дрова мешали кострам разгореться, и большинство тел лежали еще целыми. Снег не давал им разлагаться — как и гореть, — и в воздухе не чувствовалось прогорклого запаха гниения. Разливался лишь металлический аромат крови, перебиваемый смрадом обгорелой плоти. У кургана тел буквально в пяти метрах от нас замерла ободренная пиршеством лисица. Я старалась не смотреть на ее красную пасть.