Новые Боги: Темный культ (СИ)
- Имя? – грохочет у меня над ухом.
- Что? – вылетает из моего горла хрипом, из-за чего прокашлявшись, я повторяю вопрос еще раз.
- Я хочу знать твое имя, грешница, - длинные пальцы ловко постукивают по металлической ручке трона.
То, как этот неизвестный назвал меня, должно было натолкнуть на нужные мысли относительно места нахождения, но уж больно я зациклилась на Его требовательно-неуважительном тоне.
- Что? Ты не смеешь меня так называть, каким бы главным в этой шайке преступников ты не был!
- Преступников? – мужчина широко улыбнулся, отчего миру показались острые, отточенные веками клыки. Там должны быть зубы, как у всех нормальных людей…, людей. О, Боже! Мои догадки подтвердились резким приближением мужчины ко мне. Не было ног, ступни не опирались на холодную землю, из-под длинного, черного балахона струился черный дым, который принес мужчину прямо мне под нос. Я почти дышала ему в живот, и боялась произнести хоть слово. Уж слишком все стало явно, и я корила себя за столь глупые и отчаянные отговорки.
- Ты не знаешь, кто я? – худые с синеватым оттенком пальцы пронеслись мимо моего лица, слегка задевая ногтями мою кожу. Острые, будто сделанные из стали когти.
- Знаю, - чуть слышно сказала я куда-то в кровавую дорожку, на которой продолжала стоять. Добавилась лишь дрожь во всем теле.
- Подними свою голову и посмотри мне в глаза, грешница, - все так же громко и надменно. Я повиновалась и увидела два, горящих алым пламенем глаза, место волос занимали шупальцавидные отростки, которые можно с легкостью принять за волосы, если не приглядываться. Мне казалось, что мои глаза тоже начинают гореть неистовым пламенем, было слишком жарко, но я не смела отвести взгляда, иначе меня бросят на съедение мерзким тварям или другим грешникам. Делать, что угодно, но лишь не отрывать от Него глаз.
- Не хочешь отвернуться? – почти улыбаясь, обнажая клыки.
Я лишь помотала головой, не в силах говорить.
- Ты так глупа…- Его пальцы с острыми ногтями, в самую пору их называть когтями животного, опустились мне на живот и не прилагая усилий, на нем появился идентичный порез. Идентичные боли стали заполнить мое тело. Вновь. Чувствовать это снова – нет, только не это. Я скривила лицо в жуткой гримасе боли, страдания и желания стоять до последнего, лишь бы не сердить, лишь бы не в самое пекло.
- Твоя душа такая…, - Он потер указательный и большой пальцы свободной руки, словно что-то пробуя, - редкая на вкус.
Не понимая ничего, от заполняющей меня боли, я бездумно кивала головой на Его реплики.
- Сначала белое, а потом черное, черное, черное. Ты так гнила.
Снова кивок.
- Ты хочешь обратно? Наверх?
Я мотаю головой. Не знаю, почему. Бессознательно ли?
- Нет? – удивлен? И почему я думаю об этом?
Я быстрее мотаю головой, подтверждая свой недавний выбор.
- Я могу терзать твою душу раз за разом, прокручивая худшие ощущения твоей жизни. Каждый час, каждую минуту, каждую секунду ты не будешь чувствовать ничего, кроме боли. Боль будет сковывать мысли, желания - все. Твое существование – одна длинная, тянущаяся боль. Все еще не хочешь обратно?
Я серьезно решила поиграть с Богом боли и безумия? Я? Весьма мудро. Я снова мотаю головой.
А хочу ли я обратно, на самом деле? Дело лишь в игре? Он злился или мне так казалось, но я слышала, как клацают острые клыки в Его рту, как сильнее проступают вены на руке. Откуда у этого существа вены? Он ведь бессмертен.
- Ты, действительно, хочешь думать о такой чепухе, пока я тебя убиваю?
Откуда-то появились силы посмотреть на Него снова. И силы на голос кто-то даровал:
- Откуда ты..., - горько ухмыляюсь – ах, ну да, ты же Бог.
- Почти как оскорбление. Он вынимает свои чудовищные когти из моей плоти. Рука в крови, которая быстро куда-то исчезает, оставляя кожу идеально чистой. Рана на животе, к слову, тоже срастается за мгновение. Отголоски боли где-то на задворках памяти.
- Ты не хочешь наверх, - Он потянул меня за руку, повернул, вокруг оси, как бы осматривая с разных сторон, - не хочешь боли. Что же мне с тобой сделать?
Еще, будучи живой, я поняла одно - лучший ответ – это молчание. Я мирно ждала своей несчастливой участи в загробном мире. Я не хотела никуда. Я как бревно, плывущее по течению: куда поток - туда и я. Наверное, тот мужик, которому я должна была денег, правильно поступил с моей жизнью, оборвав ее самым простым способом.
- Ты будешь служить мне.
Работа палачом? Слышала я истории о душах, которые извратило это чудовище, - пронеслось у меня в мыслях, что сразу же стало достоянием Его мыслей. Он ухмыльнулся. Опять:
- Нет, этим занимаются другие. Ты будешь моим шедевром, произведением искусства.
Не поняв смысл сказанного, я продолжала что-то высматривать в Его пылающих красных глазах.
- Я вижу, ты не поняла, - Он притянул худую руку к моему бедру, обвив его с ужасающей силой, - ты будешь МОЕЙ, во всех смыслах этого слова. Я буду развлекаться с твоей душой, с твоим телом. Пока мне не надоест, пока я не изменю, не извращу тебя, всю твою суть достаточно.
Медленно, но красочно до меня начал доходить смысл сказанного. Глаза полезли на лоб, а рука пыталась нащупать длинные, холодные пальцы, чтобы оторвать их от тела. Не может быть, Он же Бог, пусть и официально мертвый, но Бог. Зачем ему плотские утехи смертных? Наверное, в моих глазах читался ужас, потому что Его реакция была, как у довольного торговца, выгодно загнавшего лошадь по удвоенной цене.
- Я не…, - я не успела сказать и слова, как все вокруг изменилось и меня не швырнули в какое-то решетчатое помещение, довольно узкое.
- Я давно хотел себе... Обживайся.
За доли секунд в моих мыслях промчалась вся жизнь, начиная от нечленораздельной речи, заканчивая рваной раной на животе в темном переулке. Осознание будущего ужаса накрыло слишком красочно. Крик отчаяния и загнанного в угол животного уже никто не слышал или не слушал.
Не знаю, сколько я просидела в этом сером помещении. Воздух здесь, будто был пропитан смертью, кровью и безысходностью. Это ужасно давило на сознание. Каждую свободную секунду я думала над Его словами. Что-то не сходилось, ведь едва ли не ежеминутно в этот мир прибывают все новые и новые души, тела. Зачем ему я? И, кстати, о телах. Ведь здесь, в Его царстве –внутри Его физического тела, куда попадают все сожранные им души. Почему тогда я смогла ощутить Его пытку, словно у меня было тело? Но нет, минуту назад я убедилась в обратном, пропустив свою ладонь через живот – я бестелесна. Над всем этим я думала десятки часов. Не хотелось есть, не хотелось пить и спать. У меня не было даже оболочки, да и душа была нужна лишь Ему для каких-то игрищ. Это обязывало играть по Его правилам.
Сколько еще прошло времени, прежде чем я услышала звук отпирающегося ржавого замка? Мне показалось, целая вечность. До жути мерзкое создание с хвостом, козьей головой, лапами льва и человеческими руками, схватило цепь моих кандалов и потянуло в неизвестном мне направлении. Еще одна вещь, над которой у меня было время подумать по пути к Нему: зачем духу кандалы? В этом мире все вверх-дном. Почему-то это заставило меня изобразить вымученную улыбку на своем прозрачном лице. С мерзким созданием мы поднимались по разрушенной лестнице, которая не особо выделялась из общего фурнитура в стиле «кровь-кости», да и отвращение с рвотным рефлексом у меня куда-то исчезли, адаптация – дело несложное. Пока цепь гремела из-за моих движений, я успела осмотреться вокруг: все те же кости, все та же расчлененка и черно-красные тона. Завывает страшный звук, от которого продрогнут даже мертвые, наверное, это и были их голоса. Они бесконечно просили прощения за свои проступки и преступления, все как один их голоса сливались в один вибрирующий звук, который так и останется не услышанный никем, кроме Него и Его подчиненных. Я не заметила, как мы остановились с козло-львом, а зря. Я исследовала стены, двери и, когда решила перейти к другому объекту изучения, встретилась взглядом с Ним. Теперь он не пылал зеленым огнем, простые две темные бездны покоились на Его лице, синий огонь продолжал мирно мерцать на голове, а длинные пальцы были переплетены между собой. Наверное, так и выглядит абсолютное Зло. Под этим взглядом можно прогнуться, стать цепным псом, что собственно, со мной и происходит сейчас.