Темный грех (ЛП)

Сапог попадает мне в лоб, откидывая голову в сторону. Следующий удар попадает мне под ребра. Я устремляю взгляд в небо, пока по моему телу наносятся новые удары, приветствуя боль. Надеялся, что сил хватит, чтобы пересилить боль в сердце.
Но это не так.
ГЛАВА 26
ДВА МЕСЯЦА СПУСТЯ
Распечатки, папки и блокноты разложены передо мной по всей поверхности дубового дерева огромного офисного стола Батисты. Похоже, теперь он мой. Вместе с проблемами, которые мой дорогой муж создал за несколько недель своего правления. Договоры аренды, которые он не успел продлить. Контракты, которые нужно было просмотреть и подписать, и которые уже давно просрочены. И ряд разгневанных инвесторов дышит мне в затылок, требуя прогнозов доходов на следующий год. Весь этот бардак, который Батиста так хотел свалить на меня, чтобы проводить большую часть времени в одном из стрип-клубов Семьи.
Запах старой мебели и вонь сигарет, въевшаяся в обивку и портьеры, просто тошнотворны. Прошло чуть больше месяца с тех пор, как мы поженились и я переехала в его дом. Со всеми этими неоконченными делами у меня не было времени на перепланировку этой комнаты, но в скором времени я это исправлю.
В дверь кабинета раздается сильный стук.
— Заходи, — бормочу я, скользя взглядом по кредитным ведомостям, которые прислал наш банк.
Сальво заходит внутрь и садится в кресло по другую сторону стола.
— У нас проблема.
— Опять звонили инвесторы и говорили, что недовольны тем, как идут дела с финансами семьи? — Я вздыхаю. — Не думаю, что смогу разобраться с ними сегодня.
— Мы нашли крота, Нера.
Я вскидываю голову.
— Кто-то разговаривал с властями?
— Хуже. Похоже, один из наших солдат работает на Сальваторе Аджелло.
Я опускаю документы. Проблемы с нашими кредитными линиями внезапно кажутся незначительным неудобством.
— Ты уверен?
— Да. Один из моих людей работает с ним с сегодняшнего утра. Он сдался час назад.
— Хорошо. Я навещу Массимо и узнаю, как он хочет, чтобы мы с этим разобрались.
— Есть только один способ справиться с этой ситуацией, и Массимо скажет вам то же самое. В любом случае, мы не можем ждать до завтра. Кто-то сказал Брио, что мы поймали предателя, и он только что прибыл в помещение, где мы его держим. Полагаю, некоторые из капо, если не все, уже на пути туда. Они захотят лично убедиться в том, что этот вопрос решен.
У меня перехватывает дыхание. Наказание для тех, кто предает Семью, — смерть.
— Пойду разбужу Батисту, — говорю я. — И передай ему, что он должен пойти и позаботиться об этом.
Сальво выдерживает мой взгляд, и, хотя он старается этого не показывать, я вижу в его глазах беспокойство. И жалость.
— Это должна быть ты, Нера.
Я откидываюсь назад так внезапно, что мое офисное кресло проезжает по полу на целый фут.
— Батиста — дон. Раз уж ему так нравится расхаживать перед семьёй и заставлять людей целовать ему руку, не говоря уже о его хвастливой заднице о том, как он устранил проблему, которую мой отец устроил с Каморрой, то он должен быть тем, кто убивает людей.
— Остальные члены Семьи могут не знать, что именно ты держишь бразды правления, но капо знают. Вам удалось погасить часть инвестиций Каморры в наши казино, но этот факт будет сдерживать их лишь некоторое время. Капо должны быть убеждены, что вы способны сделать то, что нужно ради Семьи.
— Я никого не убиваю, Сальво.
Он ставит локти на стол, наклоняясь вперед.
— Среди капо были слухи. Брио упомянул о возможности начать обсуждение смены руководства на следующем собрании. Если они сочтут, что Батиста не подходит на эту роль, и решат проголосовать за его отстранение, вы окажетесь в числе сопутствующих потерь. — Его глаза пробегают по моей груди и останавливаются на животе. — Все считают, что он отец вашего ребенка.
 
Мои руки тут же взлетают, чтобы прикрыть и без того довольно заметный бугорок, как будто простое поглаживание может защитить моего ребенка от того, на что намекает Сальво. Я думала, что Батиста, заявив о своем родстве, защитит моего ребенка, но это может сработать только в том случае, если он будет доном. Если Батисту сбросят с трона, Массимо не сможет занять его. Я никогда не получу свободу, и, независимо от пола, моего ребенка постигнет участь, которую я пытаюсь предотвратить. Если это будет мальчик, рано или поздно кто-нибудь попытается его убить. Если это будет девочка, ее выдадут замуж неизвестно за кого. А я не смогу ничего сделать, чтобы предотвратить ни то, ни другое.
Ужас бурлит в моем желудке, его токсичность захватывает все тело. Как я могу заставить себя покончить с жизнью человека? Убить того, кто ничего мне не сделал? Я хватаюсь за подлокотник и сжимаю его так крепко, что костяшки пальцев белеют. Может, этот человек и не сделал мне ничего плохого, но он представляет угрозу для моего ребенка. Сделав глубокий вдох, я подхватываю сумочку и направляюсь в другой конец комнаты.
— Поехали.
— Куда?
— Туда, где вы держите шпиона Аджелло, — шепчу я.
Я сделаю все, чтобы мой ребенок был в безопасности. Если для этого придется продать душу дьяволу, убив человека, то так тому и быть.
ГЛАВА 27
Три года спустя
Тюрьма строгого режима за пределами Бостона
Даже после трех лет еженедельных посещений, когда Массимо занимает место напротив меня за металлическим столом, грохот цепей в этой тихой комнате все еще обволакивает мой позвоночник холодным страхом. Как всегда, охранник прикрепляет кандалы к металлической петле и уходит. Несколько мгновений спустя камера в углу комнаты выключается.
— Я же сказал тебе, Нера, — сквозь зубы произносит мой сводный брат, — только один визит в неделю, иначе кто-то может заподозрить, что за этим стоит нечто большее, чем просто теплое воссоединение семьи.
— Я знаю.
— Так какого хрена ты здесь делаешь сегодня? — рычит он.
Раньше вспышки Массимо заставляли меня трястись как осиновый лист. Я сидела на этом стуле и терпела его ярость, боясь заговорить с ним в ответ. Больше нет. После всего, что он заставил меня сделать, не говоря уже о том, что я делала без его приказа с тех пор, как мы начали эту шараду, его крики не оказывают на меня абсолютно никакого влияния.
После моего первого убийства было еще два шпиона Аджелло, которые требовали моего личного "внимания". Каждый раз я приставляла пистолет к голове мужчины и нажимала на курок без малейшего дрожания пальцев. Я также приговорила на смерть нескольких наших людей, отправив их в Нью-Йорк шпионить за этим ублюдком. Он обнаружил каждого из них. Я получила их обратно по частям специальной курьерской доставкой.
Их было больше. Служащий одного из казино, которого поймали на воровстве. Бухгалтера, который подделывал счета и наживался за этот счёт. Может, они и не погибли от моей руки, но приказы отдавала я. Либо их жизни или либо безопасность моей маленькой девочки. В моих глазах это был не выбор. Безопасность моего ребенка превыше всего в этом богом забытом мире.
— Я здесь точно не потому, что мне захотелось увидеть твое лицо, Массимо. — Я скрещиваю руки под грудью. — Здоровье Батисты ухудшается.
Выражение лица моего сводного брата превращается из ярости в озабоченность.
— Что случилось?
— У него была аневризма мозга. Она была незначительной. Через пару дней его отправят домой и назначат специальные препараты, чтобы, как мы надеемся, предотвратить повторный приступ, но доктор не может гарантировать, что он не повторится, и не может сказать, насколько серьезным может быть приступ. — Я стискиваю зубы. — Ты должен выйти и взять на себя управление, пока он не умер.