О тех, кто не слушает добрых советов (СИ)

К Банри вернулась способность двигаться. Она медленно попятилась, не сводя глаз с дракона, и ударилась обо что-то поясницей. Чуть не вскрикнув от неожиданности, имперка все же обернулась, в один момент заметив скелет, камень душ в подставке и маленькое дорожное святилище Акатоша на алтаре. Статуэтка Отца Времени выглядела подозрительно новой, даже снег ее не слишком запорошил. На гладкой полированой поверхности Банри углядела свежие царапины, будто от больших когтей. Это казалось невероятным, но похоже, что дракон стащил откуда-то маленький алтарь своего родителя, сделанный руками смертных, и принес сюда.
Банри бочком-бочком обошла большой алтарь, и стала медленно отступать к спуску в ущелье. Дракон следил за ней с некоторым любопытством во взгляде, но взлетать не собирался, только изредка шевелил крыльями и хвостом. Немного осмелев, но не переставая коситься в сторону чешуйчатого «родственника», Банри вышла опять на середину уступа, постояла немного, быстро прошагала к маленькой рукотворной смотровой площадке под козырьком, располагающейся напротив Стены, и немного полюбовалась открывшимся видом на Скайрим. Если бы за спиной не сидел дракон, имперка получила бы гораздо больше удовольствия от созерцания, но и так зрелище оказалось захватывающим. Она вернулась к алтарю, схватила камень душ и спрятала его в карман. Дракон ничего не сделал. Тогда Банри обошла Стену Слов слева, миновав подмороженный труп мужчины в доспехах и обнаружила там огромный древний сундук. Имперка подергала крышку – вроде не заперто, но жутко тяжелая – с трудом откинула ее, и тут сверху, со Стены, послышалось шуршание и скрежет. От ужаса у Банри язык примерз к небу, она подняла голову и увидела, что драконье крыло убралось, а вместо него теперь имеется драконья же голова – дов просто повернулся так, чтобы продолжать наблюдать за тем, что делает эта странная смертная. Больше всего он напоминал Банри зрителя, попавшего на премьеру нового спектакля, и который наблюдает за действием со всем вниманием, из опаски, что не поймет смысла пьесы, если что-нибудь упустит.
Банри быстро принялась вытаскивать из сундука драгоценности и монеты и запихивать их прямо под куртку. На дне еще нашелся кинжал, вернее, короткий меч из невероятно редкого теперь морровиндского стекла-сырца. Подобные перестали изготавливать пару веков назад, когда случился катаклизм, имперка видела похожее оружие только на картинке в какой-то книге. Сам клинок выглядел так, словно был отлит из прозрачной зеленой леденцовой карамели, и сверкал на солнце так, что глаза слезились при взгляде на него. Банри вложила меч в ножны, засунула его за пояс и подняла голову. Дракон по-прежнему с интересом разглядывал ее.
Имперка вышла из-за Стены к алтарю, держа в руке старинный серебряный кубок, найденный в сундуке. Дракон немедленно занял прежнее положение, заставив Банри в очередной раз облиться ледяным потом. Кубок женщина пристроила у святилища Акатоша, между статуэткой и левой голенью скелета. Потом стянула с плеч лямки своего мешка и, развязав тесьму, выудила из горловины небольшую бутылку вина, купленную в «Вересках» перед самым отбытием. Не Сурили и не Тамика, конечно, но вполне приятное на вкус. Банри налила вино в кубок, бормоча под нос короткую молитву и краем глаза следя за драконом. Он опустил голову и наблюдал, как темно-красная жидкость быстро заполняет серебряную емкость почти до краев. Несколько архаичный обычай, но Банри не знала, что еще пожертвовать Предводителю Восьмерых, а уходить, не оставив приношения, ей показалось неправильным.
Имперка спрятала оставшееся вино в мешок и робко посмотрела на дракона. Теперь тот смотрел на нее с тенью одобрения во взгляде. Банри мелкими шажками придвинулась к лестнице, и тихонько сказала:
– До свидания... – И сразу же поняла, что это слишком опрометчиво и исправилась: – То есть... Прощай.
Дракон промолчал – к счастью. Банри развернулась и стала спускаться вниз, со страхом ожидая, что вот сейчас послышится хлопанье огромных крыльев, и их обладатель пустится за ней в погоню. Но ничего такого не произошло. Имперка обернулась: дракон сидел на Стене Слов, вытянув шею, насколько это возможно, и провожал ее взглядом, пока Банри не скрылась из виду.
 
Альфсигра методично объедала красные плоды снежноягодника, растущего рядом с деревом, где ее привязали, и даже не соизволила оторваться от своего занятия, когда появилась хозяйка. Ругаясь сквозь зубы, Банри заползла в седло и направила несносную кобылу вниз по тропе. Было далеко за полдень, и имперке хотелось переночевать если и не под крышей, то хотя бы уже в долине. Она понукала Альфсигру идти быстрее, и та, отдохнувшая и сытая, двигалась довольно бойко.
Дороги видно не было. Банри ехала строго на юг, надеясь, что рано или поздно выедет на дорогу, ту самую, что как-то привела ее из Вайтрана в Рорикстед и обратно. Дорогу она в конце концов увидела, только другую – старую и полузаброшенную, ведущую прямиком на неспокойное кладбище, населенное весьма энергичными вооруженными скелетами и не менее энергичным драугром, присоединившимся к компании ходячих костяков прямиком из своего саркофага. Ради разнообразия, драугр не был Языком, зато кидался здоровыми сосульками на манер некромантов из Устенграва. Со скелетами Банри живо расправилась при помощи все той же Безжалостной Силы, но с ходячим мертвецом ей сейчас связываться совсем не хотелось.
Имперка стегнула Альфсигру запасной тетивой за неимением кнута, но лошадь не нуждалась в стимуле и припустила на юг по дороге галопом. Банри едва удержалась в седле. Кобыла неслась по старому тракту, хотя драугр и его обиталище давно скрылись из глаз. Имперка, чувствуя, что сейчас вот-вот свалится наземь, изо всех сил натянула поводья, и Альфсигра замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась. Ожидая, пока лошадь успокоится и передохнет, Банри оглянулась, чтобы убедиться – драугр давно и безнадежно отстал – и медленно поехала вперед, на юг.
Они как раз миновали какой-то старый мост через ручей, когда Банри услышала нарастающий гул, повернула голову и увидела несущийся прямо на нее огненный шар размером с бычью голову. Женщина в панике попыталась увести кобылу из-под удара, но избежать атаки полностью не смогла – шар ударил в мостовую под копытами Альфсигры и с оглушающим грохотом взорвался, разнеся камни в щебень и отшвырнув лошадь с всадницей с полотна дороги.
Наверное, Банри все же на несколько секунд потеряла сознание, а когда очнулась, то обнаружила, что валяется на земле, а ее правая нога придавлена неподвижно лежащим на боку телом Альфсигры. Глаза лошади были открыты и смотрели в никуда. Имперка всхлипнула и потянулась к морде кобылы, не веря, что она мертва, но тут же отдернула руку и попыталась выбраться из-под туши – из-за ближайшего холма появились нападавшие: три высокие фигуры – одна в длинной темной мантии с капюшоном, две другие – в золоченых доспехах и с таким же оружием, все украшено стилизованными соколиными головами.
Они приближались не слишком быстро, видя, что жертва почти беспомощна, Банри в отчаянии дергала ногу, силясь освободиться, но ничего не получалось. Те двое, в доспехах, неспешно вытаскивали мечи, к лукам, таким же золотистым и блестящим, как и остальная экипировка, они не притронулись, зачем – и так сойдет. Тот, что в мантии приготовил новое заклинание, на сей раз что-то электрическое – Банри заметила маленькие лиловые молнии на его ладони...
Умирать не хотелось совершенно. Имперка рванулась еще раз изо всех сил, и нога, кажется, поддалась, правда сапог почти сполз, но это были мелочи. Талморцы были совсем близко, волшебник давно мог воспользоваться своим заклинанием, но медлил, видно, хотел бить наверняка. Оружие было далеко, да им Банри вряд ли бы смогла воспользоваться, о магии и думать не приходилось – этому колдуну она не ровня. Ей оставалось последнее средство – Крик.
Два Слова Безжалостной Силы всколыхнули землю вокруг и отшвырнули альтмеров далеко, но, к сожалению, недостаточно, чтобы совсем от них избавиться. Хотя они и вырубились на некоторое время почти как сама Банри от атаки талморского мага. Пока эльфы охали, слабо трепыхались и мотали головами, пытаясь избавиться от звона в ушах, имперка из последних сил дернулась и вытянула правую ногу из плена. Убежать сразу у нее не получилось – конечность была сильно помята и плохо слушалась. К тому же, сердце требовало мести за Альфсигру, так что Банри схватила свой лук и пару стрел и прохромала подальше от лошадиной туши, чтобы иметь лучший обзор и место для маневра.