О тех, кто не слушает добрых советов (СИ)

Оказавшись на улице, Банри глубоко вдохнула – прохладный воздух после душной задымленной и воняющей потом и элем таверны показался даром Восьмерых. Было очень темно. Дождь перестал, но тучи по-прежнему плотно укрывали небо, так что даже свет лун не пробивался сквозь них. Впрочем, это обстоятельство скорее было на руку – меньше вероятность, что кто-то заметит ее голую задницу.
Купаться она решила в ручье, протекающем на противоположном берегу Белой, главным образом потому, что опасалась реки. О ее коварстве местные предупреждали всех путешественников – если на расстоянии локтя от берега было точно безопасно, то увеличение этого расстояния хоть на ширину ладони могло оказаться смертельным. Вдобавок, еще ниже по течению начинались пороги, то есть, попав в стремнину можно было запросто попрощаться с жизнью.
Банри перешла мост и, свернув налево, пошла вдоль берега, спотыкаясь о камни и какие-то корни и сокрушаясь про себя о том, что не захватила факел. Оставалось надеяться, что мимо ручья она не пройдет.
Не прошла. Запнулась об очередной камень, торчащий из земли и, не удержавшись на ногах, упала на четвереньки прямо в воду, разбив оба колена о мелкую гальку. Хорошо хоть мешок не свалился в ручей.
Банри громко выругалась. Было очень больно, да еще и обидно, но винить-то, кроме себя, некого. Выбравшись из воды, она сбросила мешок на землю, подальше от русла, потом стала выбираться из промокшей и грязной одежды. Воздух сильно посвежел. Вода в ручье явно была горного происхождения, так что оказалась еще холоднее. Если честно – ледяной настолько, что руки немели, и теперь Банри с содроганием представляла, что ей предстоит. Но отступать было поздно, так что она, прихватив кусок купленного мыла, приступила к водным процедурам.
На берег она выбралась чуть живая, быстро вытерлась приготовленной холстиной и натянула на себя чистое платье. Теперь нужно было еще выстирать грязную одежду. На это ушли остатки сил, которых, впрочем, не хватило на мертвецкие тряпки. Банри опять свернула их, перевязала веревкой и пихнула в мешок, решив разобраться позже. Кое-как выжав постиранную одежду, она связала все в узел и направилась к деревне, с трудом переставляя ноги. От холода у нее уже зуб на зуб не попадал, так что теперь вонючий, но теплый трактир был сущим благословением.
Банри заползла в свою комнатушку и захлопнула дверь. Мешок она забросила под кровать и потратила еще немного сил на то, чтобы разложить мокрые вещи на крышке сундука. Затем со стоном растянулась на постели и почти сразу же заснула.
Снаружи доносился собачий лай. Банри открыла глаза и уставилась на грубые деревянные доски стены, в которую почти упиралась носом. Интересно, сейчас утро или уже день? Солнце явно встало, его свет с трудом просачивался сквозь грязные окна.
Банри кое-как встала с постели и, сунув ноги в башмаки, полезла под кровать, чтобы проверить сохранность имущества. Кажется, все было на месте и сложено в том же порядке – и кошелек с деньгами, и Драконий камень, и остальное добро. Она перевела дух и немного успокоилась. И только сейчас почувствовала жуткий голод – ведь вчера она не поужинала.
Банри оделась, вышла из комнаты и первым делом отправилась на улицу, чтобы умыться, потом вернулась в таверну и заказала у бессменного Оргнара жареную куриную грудку с печеной картофелиной, рулет с глазурью на десерт и бутылку вина.
– А где Дельфина? – словно бы невзначай поинтересовалась Банри, когда ей принесли заказ.
Оргнар пожал плечами.
– Да ушла куда-то. Она частенько куда-то уходит…
Он вернулся к полировке стойки, а Банри, прихватив посуду, направилась к ближайшему столу. После завтрака женщина заскочила в «Ривервудский торговец», чтобы попрощаться с Луканом и его сестрицей, вышла оттуда, махнула рукой Алвору, работавшему на свежем воздухе и отправилась в Вайтран.
Почему-то в этот раз она добралась до города быстро, солнце, казалось, совсем не изменило своего положения. Поднимаясь по уже знакомым улочкам, Банри чувствовала нарастающее волнение. Она сделала то, что просил ярл – вернее, его колдун – и вправе была ожидать награды, вот только сама не знала, чего хочет.
 
Когда она дошла до огромных дверей Драконьего Предела, сердце едва не выпрыгивало из ее груди. Один из стражников, стоящих на посту приоткрыл для нее створки, и Банри просочилась в прохладный тронный зал. Ярла на месте не было. Отсутствовали также и Ирилет, и управитель.
Банри сперва растерялась, но потом решила отнести камень сразу Фаренгару и направилась в сторону покоев волшебника, на ходу вытаскивая скрижаль. У колдуна были гости – она заслышала голоса на подходе к его обиталищу. Банри понадеялась, что там ярл, но Фаренгар разговаривал чересчур беззаботно, можно даже сказать, фамильярно:
– Видишь? Терминология явно времен Первой эры, а то и раньше. Я уверен, это копия гораздо более древнего текста, возможно, написанного сразу после Войны драконов. Если так, я мог бы сверить имена с более поздними.
Услышав про драконов, Банри оттопырила оба уха и стала слушать с усиленным вниманием. Вне себя от любопытства, она осторожно выглянула из-за угла. Колдун обращался к какому-то коротышке в кожаной броне и кожаном же капюшоне. Этот тип склонился над столом и что-то там разглядывал. В комнате было не так уж много света, и Банри решила, что он то ли тупой, то ли скрывает свою внешность, раз до сих пор не снял свой клобук.
– Хорошо, – отозвался незнакомец безумно знакомым женским голосом, и Банри чуть не выронила от неожиданности Драконий камень, который сжимала в руках. – Я рада, что твоя работа не стоит на месте. Моим нанимателям не терпится получить более… материальные ответы на свои вопросы.
Банри в изнеможении прислонилась к косяку. Нет, не может быть. Это не она. Или она? Что она тут забыла?..
Имперка тряхнула головой и решила слушать еще внимательней. Нехорошо, конечно, и побить ведь могут, но кто предупрежден, тот вооружен.
– А, не беспокойся, – проговорил волшебник. – Сам ярл наконец-то этим заинтересовался, так что теперь я могу уделять исследованиям все свое время.
– Но время на исходе, Фаренгар, помни об этом. Теперь это не голая теория. Драконы вернулись.
– Да, да. Не волнуйся. Хотя увидеть живого дракона своими глазами было бы чрезвычайно ценно... Но позволь показать тебе еще кое-что… весьма любопытное… Думаю, твоих нанимателей это тоже заинтересует…
Колдун продолжал зудеть, и Банри опять выглянула, чтобы посмотреть на его гостью еще разок, но тут ее засекли.
– К тебе пришли, – резко сказала Дельфина и отступила в угол, где было совсем сумрачно.
Фаренгар замолчал, правда не сразу, и озадаченно покрутился на месте, словно не соображая, куда подевалась его собеседница. Банри поняла, что хорониться больше не имеет смысла, и зашла в приемную волшебника.
– Хм? А, протеже ярла? И как там на Ветреном пике? Надо же, еще дышишь.
От такого заявления слова приветствия застряли у Банри в глотке. Чувствуя, что сейчас лопнет от злости, она подошла к столу и бросила скрижаль на его плоскость поверх всего мусора, что там накопился. Фаренгар внезапно очень оживился и схватил ее алчно скрюченными пальцами.
– А-а! Драконий камень из храма Ветреного пика! Он у тебя!
«Уже у тебя, урод», – свирепо подумала Банри, по-прежнему храня молчание. Фаренгар оторвался от созерцания антиквариата и взглянул на нее вроде бы с долей уважения.
– Ты из другого теста, чем все эти дуболомы, которых мне присылает ярл.
Банри хмыкнула.
– Ну, допустим. Вот тебе Драконий Камень. Что дальше?
– Здесь твоя работа заканчивается, а моя – начинается, – ответил волшебник омерзительно снисходительным тоном, отчего ярость Банри, притихшая было, разгорелась с новой силой. – Работа ума, которую, увы, недооценивают в Скайриме.
Он подошел к столу и осторожно, даже благоговейно уложил скрижаль на свои записи.