Я и мое отражение
– Пойдем в ванную, – шепнул он. – Из коридора слышно, что происходит в комнате.
Я заколебалась. Дядюшка обиделся.
– Да не нужна ты мне! – сказал он со злостью. – То есть…
И он поперхнулся.
– Нужна, но не в том смысле, – подсказала я.
– Ну-у-у…
Игра во влюбленность ему явно не удавалась, и дядюшка это признал.
– В общем, ты права.
– Это хорошо, – сказала я, вставая. – Мне от вас тоже ничего не нужно, кроме помощи.
– Вот-вот! – обрадовался дядюшка. – Мы можем быть друг другу полезны! Ну, что? Идем в ванную или рискнем поговорить здесь?
Я поднялась с кровати и молча направилась в открытую дверь гардеробной. Дядюшка бесшумно последовал за мной.
Оказавшись в ванной, я включила свет, дождалась, когда дядюшка переступит порог, и закрыла дверь на шпингалет.
Уселась на закрытую крышку унитаза, спросила:
– Ну?
Дядюшка присел на край ванны. Он был в пижаме и халате, наброшенном на плечи. Я подумала, встала, сняла с крючка махровый халат и завернулась в него.
Теперь мы являли собой классическое зрелище двух заговорщиков, планирующих цареубийство.
Интересно, почему я подумала о цареубийстве? Не знаю. Это было что-то вроде предчувствия.
– Хочешь что-нибудь спросить сама? – осведомился дядюшка.
– Хочу, – ответила я. – Кто был мужчина, за которым сегодня гонялся охранник?
– Он работал в нашем доме.
– Это мне уже известно.
– Он выпустил Женю из дома в ту ночь, когда произошла авария и сбежал.
– И это мне известно, – ответила я с удивлением. Надо же! Тетушка не соврала!
– Зачем он вам? – поинтересовалась я. – Хотите наказать его за Женины травмы?
– Женя умерла, – ответил дядюшка коротко.
А я застыла с открытым ртом.
Умерла?!
Дядюшка окинул меня трезвым оценивающим взглядом. Понял, что следующего вопроса придется ждать долго, и взял ситуацию в свои руки.
– Женя погибла в той аварии, о которой ты знаешь. Машина сорвалась с дороги в пропасть и взорвалась. У нее не было ни одного шанса на спасение.
Я подняла дрожащие руки и помассировала виски.
– Это была страшная трагедия, – сказал дядюшка с приличным скорбным выражением лица.
– Еще бы! – не сдержалась я. – Деньги-то принадлежали Жене, а не вашей жене!
Дядюшка чуть не подавился.
– Откуда ты знаешь?
Я с отвращением усмехнулась и продолжила массировать виски.
– В общем, ты права, – признал дядюшка. – Владеет деньгами Женя. То есть владела, – поправился он.
– А вы на них жили.
– Жили, – снова согласился дядюшка.
– И неплохо, – добавила я, обводя одобрительным взглядом роскошную ванную комнату.
Он ничего не ответил. А что тут можно сказать? И так все очевидно!
– Откуда у Жени такие деньги? – спросила я.
– От отца, – ответил дядюшка.
– А кто у нас отец?
Дядюшка почесал нос.
– Неважно, – сказал он наконец. – Он умер.
– Умер богатенький Буратино и завещал свои деньги внебрачной дочери, – догадалась я.
– Не совсем, – ответил дядюшка уклончиво. – Но это неважно.
– Да, – согласилась я. – Неважно. Главное, что Женя должна была получить большую сумму после своего тридцатилетия. Так?
Дядюшка кивнул. Я немного подумала.
– Представляю, какая это была для вас катастрофа, – сказала я. И пояснила:
– Женина смерть.
– Катастрофа! – подтвердил дядюшка с жаром. – Страшная катастрофа!
– Вы были здесь?
– Мы с Леной были в Москве, – ответил дядюшка. – За Женей приглядывал доверенный человек. Но в ту ночь он почему-то очень крепко спал.
Дядюшка пожал плечами и договорил.
– Говорит, ему подсыпали снотворное.
– Женя хотела от вас убежать? – спросила я.
– Наверное, хотела, – ответил дядюшка. – Не знаю. Знаю только одно: у нее не получилось.
– Не получилось, – эхом откликнулась я.
– Лене удалось замять дело, – продолжал дядюшка. – Она представила все таким образом, будто Женя попала в аварию и получила легкие травмы. Нам нужно было выиграть время, чтобы понять, как действовать дальше.
Помолчал и сварливо добавил:
– Не на улицу же идти!
– То есть вся эта роскошь…
И я обвела рукой ванную.
– …не ваша?
– Не наша, – ответил дядюшка. – Женя получала проценты с основного капитала. На них мы и жили.
– Значит, то, что я подписала в банке…
– Это была доверенность на перевод процентов Лене, – договорил дядюшка.
– Она заставила Женю отдавать ей деньги?
Дядюшка покачал головой.
– Да нет… Женя была не против. Все равно делами занималась Лена. И расходами по дому занималась тоже она. Женька была даже рада, что ее избавили от этой головной боли.
– Ага, – сказала я деревянным голосом. – Вы готовы были избавить ее от этой головной боли навсегда.
– Не я! – быстро открестился дядюшка. – Только не я! Мне Женька нравилась! Я был рад, когда Лена забрала ее из детдома…
Тут он спохватился и умолк.
Очень интересно! Выходит, Женя не постоянно жила в благородном семействе Володиных! А Елена Борисовна сказала мне, что Женька ей «досталась» сразу после смерти сестры!
– Давно она живет вместе с вами? – спросила я.
Дядюшка что-то мысленно прикинул.
– Давно, – ответил он наконец. – С пятнадцати лет.
– То есть с того времени, как она стала получать деньги?
Дядюшка поежился и промолчал. Глупый вопрос. И так понятно.
Я прислонилась спиной к бачку и задумалась.
То, что у Женьки богатый отец супругам Володиным стало известно пятнадцать лет назад. Или до этого он был не настолько богат, чтобы заинтересовать благородное семейство?
Возможно.
– Давно вы женаты? – спросила я дядюшку.
– А что? – не понял он.
– Просто интересно.
– Пятнадцать лет, – ответил дядюшка.
Я кивнула. Интересное совпадение. Пятнадцать лет назад неизвестная мне девочка Женя стала получать щедрое содержание от своего отца. И в это же время был заключен счастливый брачный союз ее родственников.
Очень интересно.
– В общем, мы немного потянули время, – продолжал дядюшка. – Пустили в городе слух, что Женя лежит в частной подмосковной клинике. Мы не знали, что делать дальше…
– И тут вы встретили меня, – подсказала я.
– Я просто в ступор впал! – откровенно высказался дядюшка. – Мне показалось, что я вижу ожившую Женьку!
Он споткнулся и неуверенно сказал:
– Знаешь, это было довольно страшно.
А я вспомнила побледневшую Елену Борисовну и поняла, почему она так испугалась, увидев меня в образе своей покойной племянницы.
Нечистая совесть, надо полагать.
– Что вы решили делать, когда познакомились со мной? – спросила я.
Дядюшка опасливо покосился на меня.
– В общем… Лена решила использовать ваше сходство.
– Для чего?
Он неловко развел руками.
– Ну… Сама понимаешь.
– Подошел срок получения процентов, – начала перечислять я. – Нужно было мое присутствие и моя подпись. То есть Женино присутствие и Женина подпись.
Дядюшка кивнул.
– Про день рожденья я уже и не говорю.
Дядюшка трусливо промолчал.
– Много я получу после тридцатилетия? – поинтересовалась я.
Дядюшка легко выдохнул воздух и почти неслышно прошелестел:
– Много…
– Ясно, – подвела я черту. – Вы хотите, чтобы я, получив эти деньги, поделилась с вами. И тогда вы сможете послать Елену Борисовну ко всем чертям.
Дядюшка молча почесал нос. Угадала, значит.
– Вы хоть понимаете, что обойти Елену Борисовну невозможно? – поинтересовалась я. – Нет, серьезно! Я знаю вашу жену совсем недавно, но понимаю одно: безнаказанно ее не кинуть.
– Это так, – подтвердил дядюшка. – Она нас обоих в землю живьем закопает.
– И что вы предлагаете? Закопать ее первой?
Я сказала это в шутку, но молчание, сгустившееся вслед за моими словами, расплющило меня в лепешку.
Я медленно приподнялась со своего импровизированного сидения.