Фигуристая Сестричка (ЛП)

Я взорвалась, откинула голову назад и поднялась на руки и колени. Он зарычал, довольный, и стал усерднее обрабатывать узелок двумя пальцами, перекатывая, оттягивая и надавливая, с каждым толчком заставляя меня выгибаться навстречу ему, трахая его, а не наоборот. Должно быть, он сводил меня с ума своими хрипами, стонами и ругательствами. Я чувствовала себя как дикий зверь, пытающийся вырваться из клетки. Он навалился голой грудью на мою спину, обхватил шею своей толстой рукой, а другую засунул мне между ног. Он уже почти не выходил из меня, зажатый в замок, который мы создали своими скользкими, потными телами.
Он прижался ртом к моему уху, чтобы я могла слышать каждый вздох, стон и рык, пока он ласкал меня до беспамятства.
— Вот так, Кас, кончи для меня. Кончи, выкрикивая мое имя. — Он уткнулся носом в мои волосы и покусывал ухо. — Я хочу слышать тебя.
— Джейсон, это слишком, слишком… ох… ох… ох! — два сильных толчка, и он исполнил свое желание.
Я откинула голову назад, прижавшись к его плечу, и стала выкрикивать его имя, которое быстро потеряло связность. Взрыв света и звезд ослепил меня, и моя киска забилась в конвульсиях вокруг его толстого члена.
Я дергалась, билась в спазмах, потеряла все силы и рухнула вперед на простыни под его весом. Он осыпал поцелуями мое лицо, плечи и позвоночник, а затем отпустил мой клитор, выпрямился, крепче сжал мои бедра и снова начал долбить меня. На этот раз сильнее, удовлетворяя свои потребности, а я лежала, содрогаясь, и волны удовольствия накатывали на меня время от времени.
Казалось, что мой оргазм длился часами, по крайней мере, столько, сколько ему потребовалось для того, чтобы достичь своей собственной разрядки. Он ласкал мой зад, проводя ладонью по каждой ягодице. И вдруг вскрикнул, впился в меня, обхватил за талию, зарылся до самого основания и кончил. Он кончал и кончал мощными рывками, которые сотрясали его, выкрикивал мое имя всё громче и громче, а потом тихонько выдохнул мне в затылок. Кэсс, Кэсс, Кэссиди Блю. Он долго и сильно содрогался, пока не затих.
Мы опустились на простыни, хотя он не выскользнул из меня. Мы прижались друг к другу, когда он обмяк, его руки крепко, как тиски, обхватили мое тело, его потный лоб уперся в мое потное плечо.
Мы потеряли счет времени. Когда я снова открыла глаза, то поняла, куда падали лучи света, проникающие между его шторами. Он больше не находился внутри меня, но мы всё ещё были связаны, как и после того, как он кончил. Джейсон дышал равномерно и спокойно, прижимаясь к моей коже, и на мгновение мне захотелось, чтобы так было и дальше. Навсегда, если понадобится.
Но мои голова и сердце были слишком разбиты для этого. Секс, безусловно, а объятия? Слишком много. Я как можно мягче разжала его руки и выскользнула из постели, стараясь не разбудить его.
— Ммм. Кас?
Провал.
Я взглянула в зеркало над его комодом и увидела, как он перебирал пальцами простыни там, где мгновение назад было мое тело. Он выглядел красивым и потрепанным.
Я поискала свои трусики и лифчик. Найти их оказалось сложнее, чем следовало бы, учитывая, насколько чисто было в комнате.
— Мне нужно идти.
— Правда? — он не удивился, но перевернулся на спину и уставился в потолок.
— Я не уверена, что мне стоило сюда приходить.
— Хм.
Я выскочила из комнаты, чтобы найти свою одежду в гостиной, а затем на цыпочках вернулась в его спальню. Он уже успел надеть боксеры и сидел на краю кровати, спрятав от меня свои мысли, уставился в пол между ног, положив локти на колени и сцепив пальцы.
— Я имею в виду, это было потрясающе. Потрясающе. — Эта часть далась мне с трудом. Я и раньше уходила от неловких отношений на одну ночь, но это был тот случай, когда практика не помогла.
— Потрясающе? — его мрачные мысли сменились весельем, и я заметила, что он наблюдал за тем, как я с трудом влезла в джинсы. — Ну, тогда…
— Просто… — я наконец-то натянула их на бедра и остановилась, чтобы посмотреть на себя в зеркало, полураздетую, пылающую от послеоргазменного блаженства. Я выглядела пристыженной, хотя стыдиться было нечего. — Мне понравилось. Очень. Ты заставляешь мои мысли затихать, а я не могу передать словами, как сильно мне сейчас нужна эта тишина.
 
— Но? — он не был глупым. Я застегнула джинсы и прислонилась к его комоду, пытаясь привести мысли в порядок.
— У тебя есть репутация.
На это он нахмурился.
— Моя единственная репутация — это парень, который не живет здесь уже шесть лет.
— Ладно, справедливо. У тебя была репутация. И ты здесь больше не живешь. Поэтому разумнее… ну, знаешь… оставить это просто сексом. Ну, без последующих объятий.
— Объятий.
— Или сна.
— Правда.
— Или еды. Или разговоров. Ну, знаешь, всё то, что не является сексом.
— Это кажется очень разумным. Я знал девушек, которые думали, что им нужен только секс, но в итоге так никогда не получалось.
— Да, но у большинства девушек сердце не было полностью выдолблено всеми, кому они доверяли в своей жизни. Так что, думаю, ты можешь поверить, что всё, что мне от тебя нужно, — это секс. Я серьёзно. Больше ничего.
Джейсон задумался и через мгновение указал на пространство между своими раздвинутыми коленями.
— Иди сюда, Кэссиди.
Я наклонила голову в его сторону, затем оттолкнулась от комода и стала пробираться к нему, чтобы оказаться между его коленями. Его руки добрались до моих джинсов и снова принялись расстегивать их.
— Скажи мне, душ входит в твой список вещей, которые мы не можем делать вместе?
Он посмотрел на меня своими голубыми глазами, и в животе у меня всё перевернулось.
— Думаю, я готова к переговорам.
— Хорошо, — сказал он, расстегнув молнию. — Мы можем обсудить все тонкости нашего соглашения, как только я снова поставлю тебя на колени.
— Да, сэр. — Я выдохнула, когда бабочки выпустили свой безумный полет в мое сердце. Он наклонился вперед и поцеловал теплую кожу рядом с моим пупком. Я коснулась его потных волос, когда он начал покрывать поцелуями мой живот, и впервые мне даже не пришло в голову беспокоиться о своем теле. Мне вообще не пришло в голову беспокоиться о чем-либо.
Глава 8
С самого детства в доме моих родителей пахло новым ковром и полиролью для мебели, несмотря на то, что в нем с 70-х годов лежал один и тот же безворсовый ковёр.
Кухня всегда казалась слишком маленькой, тесной, в форме буквы Г вокруг стола, слишком большого для своего угла. Половину стола занимали купоны, а остальную часть — моя мама и её свадебные книги с картинками. Курицы и яблоки украшали каждую плоскую поверхность. В отличие от бабушкиного фермерского дома, в маленьком бунгало всё было спроектировано так, чтобы замкнуться вокруг семьи, создав удушающее чувство принадлежности. Единственным свидетельством того, что мои родители жили в цифровую эпоху, был капучинатор промышленного класса, засунутый между тостером и вафельницей, и высокотехнологичные гидролокационные сканеры, висевшие вместе с рыболовными удочками рядом с шапками и пальто у двери.
Я протиснулась к крошечному кухонному окошку, чтобы взглянуть на яркий пейзаж снаружи. Медовые пчелы роились в ульях, плоды их труда таяли на дне моей чайной чашки. Я могла заглянуть в окно кухни Маккормиков, и это меня немного напугало. Из окна моей кухни можно было разглядеть очертания дома Кинга только, если прищуриться.
Маленький интроверт во мне хотел поскорее сбежать обратно в фермерский дом.
— Платье фантастическое. Разве оно не великолепно? Она будет выглядеть как принцесса. — Мама вздохнула, подперев лицо рукой. Я посмотрела на ярды пластика, скрывающие свадебное платье, висевшее на вешалке. Мы забрали его у портнихи из Омахи утром, и я уже устала от пыльного запаха вычищенного шелка и кружев.
— Так ты говоришь всё утро.
— Это так романтично.
Я фыркнула в чашку с чаем.
— Думаю, если изменяющий жених сделает это для тебя, то конечно. Как прекрасный принц.