Опасное материнство. Семья для сироты (СИ)

О, Боже.
— Послушай... — я сжимаю переносицу, подбирая слова так, чтобы Эмир случайно не услышал. — Ты ошибаешься.
— В чем я ошибаюсь? Мы едва расстались, и ты уже ходишь на консультации по беременности.
— Прошло три месяца, Андрей. Это не можешь быть ты, будь спокоен.
— Докажи. — выпаливает он.
— И как я... блин, Андрей, ты... -- я запинаюсь, чувствуя что-то неладное. Какой-то странный дискомфорт в районе плеча. Чуть повернувшись, я вздрагиваю и у меня вырывается писк: — Мамочки!
Эмир! Да что он тут делает? Я даже не заметила, и когда повернувшись увидела его за спиной, то чуть не получила инфаркт. Андрей что-то эмоционально рычит в трубку, а Эмир, глядя на мое явно взволнованное и растерянное лицо, внезапно вырывает телефон у меня из руки и прикладывает к уху.
— Эмир! Нет! — в панике произношу я, но он уже выпрямляется, не давая мне ни шанса дотянуться до него.
Черт, если он услышит про мою беременность... Это будет катастрофа похуже Андрея. Я даже не представляю, как он отреагирует.
— Что за хрен? — произносит Эмир, отнимая от уха трубку и посмотрев на меня.
— Какая разница! Пожалуйста, отдай и присмотри за Ариной!
Я отсюда слышу, как Андрей что-то говорит про “карликов”, отчего краснею и начинаю нервничать. Придурок. Эмир смотрит на экран, на котором высвечивается номер, будто запоминая его, а потом внезапно раздается тихий хруст.
Я ахаю, глядя как телефон идет трещинами.
Кажется, даже Эмира это чуть удивляет, несмотря на то, что это сделал он. Он приподнимает одну бровь.
— Мой телефон! — возмущенно кричу я.
— Я пришлю тебе новый. — произносит Эмир, доставая свой дорогущий телефон и что-то в него забивая. — Это было случайно.
Я выхватываю у него свой телефон, и, отвернувшись, ухожу в ванную к Арине. Какого черта он так себя ведет? Я же не отбирала у него телефон со словами “кто это тебе звонит?”. Какое тогда он имеет право?
Зайдя в ванную, я вижу, как Арина залезла в барабан стиральной машины и закрываю лицо руками. Ох, из Эмира правда отвратительный отец. Какое счастье, что Арина не его дочь. Хотя, о чем я это? Он же ее сейчас опекает. Надеюсь ,ненадолго.
Надеюсь, он не слышал про мою беременность. Если он заподозрит, что ребенок от него, то он либо как Андрей попытается отправить меня на аборт, либо отберет ребенка. И то, и это будет для меня катастрофой. Я не хочу, чтобы мой ребенок так же застревал в стиральной машине, пока его отец где-то в коридоре занимается своими делами..
  
Лия
 
Лия
А сейчас катастрофа была у Арины, потому что у девочки не было сменной одежды. Более того, видимо, приключений за день малышке хватило с головой, поэтому она начала капризничать и никак не успокаивалась.
— Я хочу к тете Свете, хочу домой. — плачет она. Даже мультики и яблоко ее не могут отвлечь.
Эмир стоит с таким видом, словно у него очень сильно болит голова - прикрыв глаза, сжимает пальцами переносицу, и мне от этого хочется его ударить. Типичный мужчина! Но что-то мне подсказывает, что если я начну распускать руки со своим ростом, то он прихлопнет меня одной рукой.
— Кто такая тетя Света? — издаю я шипение, и ресницы Эмира вздрагивают. Он приоткрывает один глаз, посмотрев на меня.
— Подруга ее матери.
— А ее мать где?
— Умерла.
Ох. Я морщусь от досады, представляя, что бедный ребенок вынужден пережить в таком возрасте. Потерять сразу всех родных - это ужасно.
— Найми эту тетю Свету няней. Девочка к ней, очевидно, привыкла.
— Через мой труп.
— Но почему?!
— Потому что.
Я чувствую себя закипающим котелком, с которого вот-вот слетит крышка и пар брызнет во все стороны. Сухие ответы Эмира, рев Арины, тупой Андрей, решивший, что ребенок в моем животе - от него, сломанный телефон, да еще и тошнота, то и дело подкатывающая к горлу...
Схватив руку Эмира, которой он трет себе переносицу, за запястье, я резко дергаю его на себя и рычу:
— Ты так и будешь стоять всю ночь? Она рыдает и без одежды! Как ты собираешься опекать ее, когда я уйду, если у тебя нет ни няни, ни того, кому ты бы доверил ребенка? Реши уже что-нибудь!
 
Выплеснув раздражение, я ожидаю чего угодно: что Эмир поставит меня на место, или отвесит оплеуху за то, что я так с ним обращаюсь, но он выглядит скорее удивленным в данный момент. Его взгляд падает на мои пальцы, которые даже не смогли сомкнуться вокруг его запястья.
— Тогда оставайся здесь и займись ею. — произносит он внезапно, а я замираю. — Няней для этого ребенка будешь ты.
— Но у меня работа...
— И там хорошо платят? Я явно смогу заплатить больше.
— Это официальная работа. — раздражение немного отступает, и я отпускаю руку Эмира, чувствуя, как немного розовеют щеки. — Там хороший график, и, если я захочу уйти в декрет, у меня не будет проблем.
— Ты собираешься в ближайшее время в декрет?
“Вообще-то, да” — мелькает мрачная мысль. Да, я собираюсь в декрет в самое что ни на есть ближайшее время!
— Планирую. Хочу выйти замуж и завести детей. — вырывается у меня.
В глазах Эмира будто бы падает какой-то заслон, и они в секунду становятся непроницаемо-черными, как и обычно.
— В твоем возрасте? — внезапно произносит он, а я моргаю.
— Что? Эмир, мне, вообще-то, двадцать семь, а не восемьдесят! — я чувствую, как начинаю снова заводиться, но вместо того, чтобы высказать все, что он нем думаю, повторяю его жест - тру пальцами переносицу. — Ладно. Я беспокоюсь за эту девочку. Я возьму двухнедельный отпуск на работе, который не отгуляла, и буду заниматься ею, пока ты не найдешь нормальную няню. С поисками я могу помочь. Но надолго остаться не смогу. Теперь, к делу: ей необходимо купить все необходимое и прямо сейчас. Как только твоя сушилка досушит вещи, мы должны съездить в магазин.
— Слишком рано.
— Что? Уже ночь.
— Я говорил о том, что в двадцать семь слишком рано выходить замуж. — бросает Эмир и уходит из комнаты, оставив меня один на один с Ариной. Из коридора доносится его голос: — Собери ее, и мы отправимся в магазин.
В этот момент сушилка в ванной издает веселую мелодию, оповещая о том, что вещички малышки уже высохли.
— Мы идем в магазин? — Арина будто бы забывает о своих капризах, поворачивая ко мне счастливое лицо.
— Да, малыш.
— Я люблю ездить в магазины. Мы с тетей Светой всегда в них ездили.
Я улыбаюсь.
Черт, я бы так не улыбалась ,если бы тогда знала, как они ездили в магазины с этой гребаной тетей Светой!
  
Лия
 
Лия
— ...Можно попросить вас подержать? — вежливо обращаюсь я к мужчине, протягивая ему пакеты с детской одеждой. Это новое лицо в сегодняшнем спектакле “Арина и все-все-все” и его позвал Эмир.
Широкая, почти квадратная челюсть, огромный рост, и тяжелый взгляд. Очередной шкаф.
Он протягивает навстречу огромную лапищу и забирает покупки. Арина стоит рядышком и с уставшим видом мнет игрушку-гусеницу, а я сверяюсь со списком покупок, который я набросала на скорую руку. Никогда бы не подумала, что дети настолько дорогие.
А ведь мне скоро тоже предстоят подобные траты. Конечно, все знакомые, которые узнали о моей беременности, пообещали, что передадут мне вещи, оставшиеся от их детей, но все же, стоит больше рассчитывать на себя. У меня есть неприкосновенный запас, который я копила с двадцати двух лет, как только выпустилась из института и нашла работу, но теперь, чую, надолго его не хватит.
— Есть хочу. — вздыхает Арина. — Пойдем в кафе?
Я оглядываюсь. На третьем этаже есть фудкорт, думаю, там можно найти и кафе с детской едой.
— А где Эмир? — спрашиваю я у шкафа, и он кивает куда-то в сторону.
Присмотревшись, я действительно замечаю Эмира. Он сидит на лавочках возле фонтана, и с кем-то говорит по телефону. Странно, что я его сразу не увидела, потому что он выделяется и все на него обращают внимание: девушки проходят мимо, и, бросив на него взгляд, восторженно шепчутся.