Я не люблю убивать. Часть 1 (СИ)

— …совершенно верно вы меня поняли, Григорий. Тёмный охотник использует вампиров как энергетический блок подзарядки. Возможно, сам Драгуш подпитывает вашего… извините, тёмного охотника. Потому они и неуязвимы. Пока неуязвимы. Определить подлинную внешность вампира в «Вампирском клубе», это, я вам скажу, невыполнимая и не решаемая проблема, поскольку всё здание пропитано магией морока и перевоплощения в зверя. На убийц даже не обратили внимания охранники. Старые вампиры, подрабатывающие официантами, не заподозрили в них потенциальных преступников. Мы даже не знаем половую принадлежность членов преступной сообщества…
— Вы рассуждаете вполне здраво, — похвалили я главу вампирского клана.
Щёки Марселина ещё больше порозовели, будто их свёклой натёрли.
Конечно, он побаивался меня или даже кипятком мочился. Встречаться с тем, кто отправил тысячи вампиров навстречу ветру в безлюдии — всегда чревато мокрыми штанами и влажными подмышками.
Но, вроде бы, вампиры совсем не потеют. Есть такое устойчивое сочетание — мёртвые не потеют. Кто-то думает, что это чёрный юмор, но, что-то мне подсказывает — это вовсе не шуточки, а история про вампиров.
Надо уточнить у Зои. Запамятовал, как у них там с подмыхами и прочими промежностями.
— Какие ещё ходят слухи о тёмном охотнике? Вам известны его приметы? — задал я следующий вопрос.
Марселин кивнул и продолжил:
— Предположительно он из Италии. Имя его Валентин… Григорий, вам что-нибудь говорит имя Валентин?
— Валентин? — задумался я. — А сколько, говорите, лет этому парню? Ну, хотя бы примерно?
— Ну у вас и вопросы! — пожал плечами Марселин. — Я ведь не пророк… но опять же, по непроверенным слухам — он выглядит молодо, но он уже далеко не юн. Ваша кровь, Григорий — ваша генетика, как принято говорить в последние годы — творит воистину чудеса. Я уверен, что тёмному охотнику глубоко за шестьдесят. По нашим меркам он, конечно, совсем ещё мальчик, но его врождённый дар и настойчивость, это нечто непознанное.
— Да, что-то непознанное… — согласился я.
Мне вспомнилась вампирша из Бухареста. Её звали Валентина Руа.
Трёх её подруг я и Бенце ликвидировали, как элемент, не поддающийся воспитанию, а вот четвёртую девицу я смилостивился и спас, совершив с ней долгий сеанс проникновения. Но разве могла она забеременеть от меня? Никто никогда не залетал, а вот именно она залетела. К тому же, насколько мне известно, за ней какое-то время присматривал Бенце Вайда. Мы созванивались, и он уверял, что дамочка излечилась и стала истинной вегетарианкой, в смысле перестала охотиться на людей и полностью соблюдает правила поведения недавно инициированных вампиров.
Бенце наблюдал за ней. Сколько лет наблюдал, точно не знаю. Что с ней стало далее, мне тоже неизвестно. Возможно, Бенце убил её, чтобы стало меньше проблем с нежитью, или она присоединилась к одному из многочисленных вампирских кланов в Европе. Она могла переехать куда угодно.
— Есть у меня одно весомое подозрение, но не сходятся детали… Её звали Валентина Руа. Бухарест 1946-го. Других аналогий у меня не возникает. Но она не могла… За ней присматривал Бенце Вайда...
Марселин слушал очень внимательно. Он отнёсся к моим словам со всей серьёзностью.
— Говорите, Валентина Руа из Бухареста. Так-так-так. Надо бы её проверить... Но всё дело в том, Григорий, что мы точно не знаем, как происходит созревание плода охотника в теле вампира. Ой, извините, вампирши, конечно, — издал смешок Марселин, будто мы шутили и выпивали как старые друзья. Затем он смолк и уже без смеха продолжил: — Охотник Бенце — пусть ветер в бездюдии станет ему братом — присматривал за ней да не усмотрел. Вполне возможно, что Валентина Руа вынашивала дитя не четырнадцать месяцев, как это происходит обычно у вампиров, а гораздо дольше. Потому добрый охотник Бенце Вайда ничего не заметил.
Я взял полную рюмку и выпил её, не чокнувшись с хозяином замка. Сегодня я узнал, больше чем предполагал. И знаете, что я понял?
Я думал, что услышав, как погибла Ахета, горько расстроюсь. Но ничего такого не произошло. Вообще НИЧЕГО! Григорий Вершинский остался глух к страданиям и смерти женщины из нежити. Хотя и любил её… по-своему и довольно долго.
 
Странно чувство любовь, особенно когда ты любишь зверя.
  
Глава 16
 
Глава 16. Первый урок — не верь глазам своим 
Я стал свидетелем пробуждения моего оруженосца.
Хвала Творцу, что Всемогущий оставил его живым и невредимым!
Игорь сидел на диване в одних трусах. Он снова обрёл прежний вид: то есть был толстый, в меру небритый и невероятно счастливый.
— Шеф, уже усё? — задал он вопрос в своём стиле; его непосредственность, это хороший знак.
— В каком смысле, усё? — на всякий случай, уточнил я.
Не люблю говорить загадками, люблю прямоту. Но я решил подыграть своему могучему помощнику.
Он встал с дивана, потянулся.
— А в смысле — у меня трусы свисли! — щёлкнул резинкой о пузо Игорь.
Так, а вот панибратство не потерплю.
— Ты бы оделся, Аполлон. Нече неглиже по моему дому расхаживать.
— Да не вопрос, шеф, — озирался Игорь, в поисках своей одежды.
Он заметил шорты, которые впору сменить на что-нибудь более подходящее и респектабельное; там же нашёл свою футболку, которую тоже пора в утиль. Он всё-таки оруженосец самого Григория Вершинского, а не здрасти-подайте-получите под руководством неведомого мне бригадира Разина.
— Шеф, я уже того… воскрес? — напяливая шорты, спросил Игорь.
— Ты трансформировался. Но не воскрес. Ты ведь не божий сын, а только оруженосец. Но мой личный оруженосец. И, стало быть, тоже не в носу ковыряться в этот мир пожаловал.
Он надел футболку, почесал волосатый живот и сказал:
— Всегда знал, что я особенный гражданин. Вот помню, случай такой был. Мой бригадир…
— Угомонись, дружище, — вежливо попросил я. — У нас с тобой впереди целая вечность. Ещё успеешь удивить своей насыщенной жизнью.
Я съязвил. Мол, дорогой ты мой, какая у тебя была жизнь ещё вчера? Самое большое твоё приключение, это путешествие в плацкарте в Геленджик, где тебя забрали в полицию за то, что ты отказался платить бешеные деньги за барабульку в дешёвом кабаке. Да ещё можно вспомнить (хотя это невозможно забыть), твои ежедневные поездки на метро через всю столицу, где на тебя толстого вечно косились и побаивались, как подозрительного, отрыгивающего субъекта с бутылкой пива.
Но Игорь сегодня был беспечен и не придирался к словам.
— Я понял, шеф, — кивнул оруженосец. — Но всё же ответь мне, я уже прошёл инициацию, и ты… ну как бы сказать… больше кусаться не будешь?
Он улыбался. Он шутил. И великая радость читалась на пухлом лице.
— Тебе осталось только набраться сил, мой друг. На восстановление и полную концентрацию уйдёт ещё пару дней, — пояснил я. — Затем ты станешь готов к встрече с нечистью, и я наполню тебя энергией, а также обучу нехитрым приёмам самообороны. Но о битве с вампирами говорить ещё рано. Тебе надо созреть, пройти начальную магическую подготовку. Сдать экзамен. Не так всё просто… не так всё просто, Игорь
— Шеф, я уже созрел! — не унимался оруженосец. — Я готов прямо сейчас в бой… Знаешь, Гриш, мне в безлюдие понравилось. Там так тихо, уютно. И воздух особенный.
— Будут тебе и сражения, и безлюдие. Давай, брат, лучше позавтракаем. Зоя скоро вернётся. Хозяюшка наша!
— Зоя? — зашевелил бровями оруженосец.
Он почему-то посмотрел на люстру, будто вампирша до сих пор там могла висеть пучеглазой головой вниз.
— Вот ты скажи, шеф, кто ухаживал за мной, пока я воскресал… ну то есть трансформировался? Поди, Зойка меня обхаживала? — взялся за старое Игорёк.
Ладно. Пора проучить его.
Он в безлюдие встретил волчицу Хасти и на люстре летучую мышь видел, но всё ему мало. Ну не может оруженосец ухлёстывать за вампиршей! НЕ МОЖЕТ! Это против всяческих правит. Тем более что Зоя, это моя преданная союзница! Таких ещё поискать.