Я не люблю убивать. Часть 1 (СИ)

— Я ничего ему не сказала, а он не уточнял. Полагаю, что Гриша скоро сам узнает, кого и как убил Драгуш.
Марселин задумчиво кивал, представляя дальнейшие шаги охотника Вершинского. Но предугадать ход мыслей Григория, задача невыполнимая. Потому Марселин оставил эту затею, предвосхитить скорое будущее, которое вершит господин Вершинский.
— Как женщина… что ты почувствовала, когда сообщила ему о бесчинствах Драгуша? Тебе не показалось, он что-то уже знает о своём сыне?
Ахета оправила юбку и сдула с лица тонкую прядь.
Она ещё чувствовала теплоту и силу рук охотника. Ей нравилось, как хватал он её за шею, давил в стену и шлёпал своими чреслами по её ягодицам. А известно ли Грише о своём сыне или неизвестно, это её не касается. Да и кто может знать правду? Поскольку история о сыне охотника всего лишь непроверенные слухи. Вампиры шептались, что в Москве появился сын Григория Вершинского. Но откуда он пришёл и как вообще появился на свет — никто не знал достоверно. В том числе и сам Марселин.
А Ахета ещё не выжила из ума, чтобы оповещать Гришу о мифическом сыне. Кто-то намеренно распускал слухи — так неужели Ахета, вампирша с многовековым опытом позволит себе упиваться этими сплетнями и наживать кровного врага, тем более, что Вершинский охотник, причём, самый сильный охотник на земле.
— Ты ступил на очень скользкую дорожку, Марселин, — вмиг стала серьёзной Ахета. — Я не хочу участвовать в играх, где нет чётких правил. Я и так слишком много рассказала Григорию. Завтра слухи дойдут до него, и я не хочу, чтобы он сердился на меня. Нельзя недооценивать охотника на вампиров.
— Ты не понимаешь, с чем и с кем мы может столкнуться, — зашептал Марселин, приложив палец к пухлым губам. — Но убиты вампиры моего клана. Убит также охотник Бенце. Его сердце сожрали?
— Сожрали, сожрали, — кивнула Ахета. — Венгерский охотник стал жертвой неизвестного нам ритуала. Подозреваю, что источник его силы пополнил запасы магической энергии не совсем дружественного нам вампира.
— Вот именно, Ахета! Вот именно! — замахал руками Марселин. — Не совсем дружественного вампира, а скорее, враждебного нам существа. Ты только представь, что может произойти, если начнётся неконтролируемая война в Москве… Тысячи вампиров выйдут из подчинения. Они обрушатся кровавым потоком на людей. Начнётся бойня, которая ничем хорошим для нас не закончится. Выиграет лишь тот, кто управляет хаосом, а такие честные вампиры, как ты и я — погибнут в круговерти сражений. Конечно, мы можем убраться из Москвы, но отголоски войны достанут нас в любом из мест маленькой планеты.
Ахета пожала плечами. Ей почему-то не верилось, что война вампиров против людей и охотников, вообще возможна. Вампирских войн не было уже давно. И Ахета всё-таки верила в мудрость Григория Вершинского, который во всём разберётся и не допустить большой крови в столице.
***
Я вернулся на улицу Фабрициуса ближе к полудню. Магический оберег, охраняющий вход в квартиру оказался не тронут.
Зайдя в комнату, я обнаружил, что мой оруженосец продолжал безмятежно спать, будто вчера мы не уговорились полностью поменять его жизнь. Игорь должен был встать пораньше и отправиться в свою прежнюю квартиру, чтобы собрать вещи для переезда.
— Друг мой! — громко поприветствовал я. — Подъём, оруженосец, солнце уже высоко!
Мне хотелось видеть, как Игорь подскочит с дивана, втянет живот и жизнерадостно отозовётся: «Я готов к новым приключениям, шеф! Вручи мне огненный меч и отправь моё могучее тело в самое пекло войны, прямо сейчас!»
Но мой оруженосец так и остался недвижим. Он лишь приоткрыл один глаз и что-то бормотал слипшимися губами. И тут меня осенило! Вчера я перебрал с магией. Так бывает — хотел как лучше, а сам отправил оруженосца в глубокий нокаут.
Я щёлкнул пальцами, коротко взмахнул рукой и мой оруженосец, немного ожил.
— Бли-и-ин… — протянул он. — Шеф, как же мне плохо, шеф…
Я снова стал колдовать. Разве мне сложно… разве мне жалко поделиться магической энергией?
Игорёк открыл второй глаз, перевернулся на спину.
 
— Сколько мы вчера выпили? Ведро, что ли? — простонал он.
Я не стал докладывать, что дело вовсе не в количестве употреблённого, а в моей ошибке колдовства.
— Магическая буря на тебя так действует, — бросил я, уходя на кухню. — Ты вставай, друг мой, да пойдём в твою квартиру, вещички собирать. Или ты всё забыл?
Игорь снова перевернулся на живот, зарываясь в подушку.
— Да помню я всё, — невнятно бубнил мой верный оруженосец. — Давай, братан, вечером прогуляемся. Х..во мне что-то…
Я налил в кружку воды из крана и снова добавил щепотку магии; только сейчас сделал осознанное наставление — и уже наверняка.
— Пей, — передал я ему холодную воду.
— Сейчас блевану, чувак! — сморщился Игорёк, но всё-таки доверился мне и сделал глоток, за ним ещё один и ещё...
Он приходил в себя очень образно, сочно и выразительно вращая глазами.
— Ух ты, блин! — восхитился Игорь, посмотрев в уже пустую кружку. — Ты туда волшебную таблетку закинул, что ли?
— Лечит токмо доброе слово, — улыбнулся я оруженосцу; я любил совершать хорошие поступки, ну, или исправлять собственные промахи.
— А есть что пожрать? — быстро придя в себя, озирался Игорь. — Может, Зоя нам что-нибудь приготовит? Свистни её…
Я покачал головой. Оруженосец очнулся и снова пускал слюни на мою личную вампиршу.
— Она нежить, Игорёк, — решил остудить я его пыл. — А нежить, означает мертвечина. Понимаешь, к чему я клоню? Живой человек, а тем более мой оруженосец — не должен влюбляться в ходячий труп. Это против самой природы.
Игорь призадумался. В силу своего опыта я сразу понял, что происходит борьба на весах в его хмельной голове. На одной чаше шипели змеями откровения о мертвецах, на другой смачно вздрагивала прелестями Зойкина задница.
— Любовь, шеф, зла! — взвесил мистические ингредиенты Игорёк и заключил: — Человек может влюбиться во что и в кого угодно. Например, в нарисованный образ на картине или в спортсменку из телевизора, или в мёртвую девушку, которая, между прочим, выглядит как живая. Возможно, ты не заметил, но я вчера держал её за руку — и ты знаешь, ничего! Пальцы у неё не костлявые и даже тёплые. Думаю, ты меня обманываешь, когда говоришь, что Зоя ходячий труп.
— Она — нежить, Игорь! — твёрдо сказал я. — Иди, умойся. Нам пора…
В однокомнатной квартире бывшего электрика Праскурина было свободно. Вещи он хранил в узком пошарканном шкафу, спал на старом раскладном диване. На стене висел телевизор, а пульт от него валялся на низком стеклянном столике.
Кухня у него была приличная. Новая плита, добротная духовка, вытяжка, в которую курил он и его гости. Стоял ещё стол — настоящий дубовый стол. Хорошая вещь. Я люблю мебель из массива. Такая мебель напоминает о прошлом, которое не всегда было счастливым, но молодость, всегда остаётся временем, когда строишь громадные планы и радуешься мелочам.
Игорь собрал сумку с вещами, сложив туда же и документы, которые ему больше не понадобятся. Например у меня, нет паспорта, мне не нужны права и кадастровые бумаги на землю, где построен мой дом. Я живу свободно, потому что умею использовать магию. А когда ты вооружён волшебством, то нет причин возиться с мандатами, подтверждающими твою личность. Никто не может отменить Григория Вершинского, хотя у меня и отчества никогда не было.
— Страшно представить, что больше не вернусь сюда, — сокрушался Игорь.
Он теребил подбородок, поправлял сумку, висящую через плечо. Его можно понять. Жил он жил, а так ничего и не нажил. Две футболки, блок сигарет, джинсы, шапка-челинтанка, запасные трусы и ворох ненужных бумаг. Я обещал оруженосцу, что начнёт он жить с чистого листа — значит, так тому и быть.
— Это просто квартира. И отнюдь не престижного класса, — негромко сказал я. — Не убивайся по каменной коробке, я подберу тебе более подходящую нору. Будешь жить у меня. Теперь я твоя семья.