Яжмаг. Трилогия (СИ)

– Могу, – неожиданно для самого себя согласился я. Козлиная морда удивлённо вытянулась. – А что такого, плёвое дельце…
Найти электронные контакты ДК было несложно, убедиться в том, что адрес рабочий и регулярно проверяется, – тоже, а уж прикрепить к нему ссылку пожилых рэперов вообще не вопрос.
В дверь поскреблись, в мой кабинет осторожно шагнула страшно смущённая Нонна.
– Вы не заняты? Можно вас…
– Для вас я всегда свободен, и, разумеется, вам меня можно…
Она храбро шагнула ко мне босиком, одетая лишь в тонкий полупрозрачный халатик, едва прикрывающий грудь и плечи, но длинный, почти что в пол. Чоткий же Сотона, я успел захлопнуть планшет, пока у любопытной козы отвисала нижняя челюсть.
– Вы не замёрзнете?
– Не знаю. Я… я глупо выгляжу во всём этом?
– Нет!
– Снять?
– Да! – едва ли не выкрикнул я, но вовремя опомнился. – Простите, что-то меня накрыло…
Нонна тоже нервно икнула, быстро возвращая спущенную бретельку на левое плечо. Я взял её руки в свои. Мы боялись смотреть в глаза друг другу, прекрасно понимая, что потом произойдёт. Правнучка архангела коснулась упрямым лбом моей груди.
– Вы такой… хороший, вы всё мне прощаете, возитесь со мной, терпите меня. Могли бы давно вернуть на небо или передать под опеку тем же Хранителям. Со мной сложно…
– С вами удивительно легко, – как можно искреннее солгал я.
И хотя она прекрасно поняла, что я вру, но не обиделась. И кажется, наоборот, даже хихикнула под нос…
– Мне трудно себя понять. Не ангел и не человек, не сектантка и не атеистка, у меня есть имя и фамилия, но нет прошлого, всё, что мне оставили, – это слишком скудные обрывки воспоминаний вперемешку с чистым враньём. У меня нет родителей, нет друзей, нет родины и своего жилья, даже паспорта нет. Кто я, скажите?
Я обнял её, осторожно поглаживая по голове. Мы стояли вдвоём у окна, залитые лунным светом, и лишь всё крепче вжимались друг в друга. На минуту мне захотелось вдруг спасти эту наивную бедняжку от всего на свете и ещё как следует встряхнуть за грудки её небесного прапрапрапрадедушку, чтоб у того наконец-то появилась совесть. Он выкинул бедную девочку в земную реальность, не обучив, не подсказав, не дав даже элементарных знаний о том мире, куда она попадёт.
За что ей перепало всё это? Какова высокая цель её пребывания здесь? Почему именно Санкт-Петербург? В чём смысл всех интриг Хранителей? Какая роль во всей этой случайной игре отведена мне и чем вообще всё может (будет, должно) закончиться?! Вопросов всегда больше, чем ответов. И, пожалуй, это единственное, что неудивительно…
Нонна подняла голову, её глаза были полуприкрыты, ресницы вздрагивали, а губы тянулись к моим. Она ничего не говорила, не спрашивала о будущем, не искала гарантий, ей был нужен только мой поцелуй, и я не сомневался ни на секунду. Но чёрная тень взлетела за окном, и резкий удар по стеклу едва не разбил его вдребезги!
Мы отшатнулись, потом на подоконнике материализовался выпустивший когти Фамильяр и, обернувшись ко мне, прорычал:
– Прости, хозяин, только это… тебя, короче, ждёт карета…
Действительно, внизу, под нашими окнами, стояла та самая чёрная карета, запряжённая двумя высокими фризскими жеребцами иссиня-чёрной масти.
– В смысле еду я один?
Мрачный кучер привстал на козлах, приподнял капюшон и, открывая совершенно плоское бумажное лицо с вырезанными дырками глаз, медленно кивнул. В его руках нервно поигрывал длинный бич. Правнучка архангела вдруг схватила мою правую ладонь, приложив её к пылающей щеке. Она не хотела меня отпускать, ни сейчас, никогда.
– Можно я с вами? Я быстро переоденусь и… Или прямо так едем?
– Боюсь, что со мной хотят переговорить наедине.
– Я могу подождать вас в карете.
– Нет, не уверен, что это хорошая идея. Там может быть долгий и грубоватый мужской разговор. Фамильяр?
– Дать молока, снести в постельку спать, не тормошить, не злить, не кантовать? – понятливо закивал котодемон. – И если это твой приказ, исполнен будет он на раз!
Я посмотрел в глаза Нонне. Там отражалось столько любви и нежности, что мне захотелось сию же минуту убить всех трёх Хранителей. Они это заслужили, нельзя отрывать человека от человека в такую минуту. Меж тем длинный бич вновь щёлкнул по нашей оконной раме. Да так, что чуть вся рама целиком не вылетела.
 
– Можно мне выйти на минуту и откусить башку кому-то? – с надеждой вскинулся Фамильяр, хотя прекрасно знал мой ответ.
Я пообещал вернуться как можно скорее и едва ли не бегом выскочил из квартиры. Казалось, что если я буду двигаться медленнее или хоть раз обернусь, то уже не смогу уйти от этой странной девушки, которая, похоже, так и останется неподвижно стоять у окна в моём рабочем кабинете, высматривая в ночи возвращение чёрной кареты…
 Глава двадцать вторая 
 И в каждой молитве, при каждом дне
 Я свой за улыбкою прячу страх.
 О, только бы ты вернулась ко мне,
 Вернулась хотя бы в снах…
Мы ехали быстро. Собственно, фризов можно было бы гнать и в галоп, на улицах сейчас не такое движение, как днём, но, похоже, возница всегда держал один и тот же ритм. Мелькали эффектно подсвеченные дома, фланировали ночные прохожие, пару раз мимо неспешно проезжали полицейские машины, не видящие нас в упор или не желающие обращать внимания. Нева казалась живой, переливаясь под лунным светом, словно гигантская чёрная белуга. По реке до сих пор шастали пароходики с туристами, ночной город с воды производит неизгладимое впечатление.
Мы пронеслись мимо Меншиковского дворца, потом направо по линии и уже там свернули в сторону порта и промзоны. Я не вижу нужды в дотошном описании нашего маршрута, в конце концов, местонахождение особняка братьев Брусницыных не секрет и любой может заказать туда экскурсию. Достаточно заглянуть в Интернет.
А вот мой точный адрес я нигде никогда не указываю, и это правильно. По уши хватает того, что нас, яжмагов, дёргают по электронной почте неадекватные клиенты, представьте, что было бы, заявись я домой, а парадная набита митингующими психами?!
– Вы здесь не стояли! Мне только спросить! В очередь, сукины дети, в очередь!
Далее возмущённые соседи вызывают полицию, начинается драка, кричат дети, воют собаки, на шум спешит телевидение, приезжают врачи из психиатрической клиники, им тоже навешивают, в общем, кто как, а лично я не сторонник такого счастья…
Чёрная карета остановилась так резко, что меня кинуло носом на противоположное сиденье. Благо оно мягкое, ничего не ушиб и не отбил. Как я понимаю, это была мелкая месть извозчика за наши прошлые тёрки, что ж, все мы не ангелы. Дверь в особняк оказалась заколочена досками, но если согнуться в три погибели, то вполне можно пролезть.
– То есть вы приглашаете только тех гостей, которые готовы склонить голову? – обернувшись, спросил я, но возница чёрной кареты уже тронул поводья.
Хорошо, если нет ответа, то и вопрос можно считать ничтожным. Я поднапрягся, оторвал две доски к чертям собачьим и вошёл в двери, как и полагается потомку аристократов, в полный рост. Вот так, господа! Если вы считаете, что яжмага можно поставить вне закона, то моё самоуважение вам не отнять…
Внутри скупо горели свечи. Чёрная ковровая дорожка вела меня в левое крыло, где в отдельной зальной комнате висело то самое проклятое (с ударением на первое «о») зеркало. У меня не было с собой посоха, магических колец, токсичных заклинаний, то есть практически ничего. Мне нельзя здесь колдовать. Но и не пойти по приглашению также невозможно, ибо есть вещи, исполнять которые вас просто заставят.
– Яжмаг Мценский, – равнодушно приветствовала меня мрачная фигура в коричневом плаще, шляпе и птичьей маске.