Хроники инспектора Ротанова

Приветствие было слишком церемонным, а протянутая рука вполне дружеской. Ротанов почувствовал неловкость за свой непрезентабельный наряд и лишь теперь вспомнил, что означает имя этого незнакомца.
— Вы автор дневника, оставленного здесь в компьютерной памяти?
— Вы прочли мои записи?
— Прочел.
— Очень хорошо. Тогда это избавит нас от долгих объяснений. Вы знаете обо мне почти все. Но я не понимаю, как вы тут оказались. Откуда вы?
— Прилетели с Земли. Инспектор внеземных поселений Ротанов!
— С Земли? — Голос Гранта сел от волнения. — Но космодром давно заброшен, ни один звездолет не может совершить здесь нормальную посадку!
— Мы спустились на посадочном модуле. Ему не нужна посадочная площадка.
За спиной Ротанова обозначились фигуры Зарудного и Хорста, только Линды не было среди них. Ротанов подозревал, что даже стрельба из пушек не могла бы поднять ее с постели в такую рань.
Когда с представлениями было покончено, они соорудили для своего неожиданного гостя холодный завтрак из бутербродов и кофе, приготовленного в электрическом кофейнике.
— Как вам удается держать на ходу свою машину? — поинтересовался Ротанов. — Здесь же нет бензина.
— Ей не нужен бензин.
— А как же происходит катализ?
— У нее электрический движок.
— На аккумуляторах?
— Ну естественно. Здесь нет энергетических линий подпитки.
— Как же вы ухитряетесь заряжать аккумуляторы? — спросил Зарудный таким тоном, словно каждое слово Гранта вызывало у него подозрения.
— Это одна из причин, по которой мне приходится раз в неделю посещать свой старый дом. Здесь на чердаке стоит мощный накопитель атмосферного электричества, от него и заряжаются мои аккумуляторы.
— Я видел, как он действует, — сказал Ротанов, стараясь перевести беседу в более доброжелательное русло. — Расскажите лучше, чем кончился ваш поход через пустыню. Вы нашли доктора?
Грант помрачнел и с минуту разглядывал кофейный осадок на краях своей чашки, словно собирался начать древний ритуал гадания на кофейной гуще.
— К сожалению, нет… И я был прав в своих худших предположениях. Роды оказались трудными. Ребенка нам так и не удалось спасти.
— Сочувствую…
— Ничего. Прошло почти полгода. Я уже привык. Ирине намного тяжелее.
— Почему вы не вернулись обратно в этот дом?
— Ну как вам сказать… Я не люблю находиться на чужом иждивении. До сих пор я не знаю, кто построил этот дом, кто и почему снабжает его припасами и водой и какую плату, в конце концов, он потребует за все эти блага.
— Я вас понимаю, — проронил Ротанов, вспомнив о том, что сразу после прибытия он испытывал точно такие же чувства.
— Кроме того, нам захотелось быть поближе к людям, особенно после утраты нашего младенца. В новой колонии почти триста человек, им удалось построить неплохой поселок городского типа. Иногда наиболее отчаянные молодые люди предпринимают экспедиции в старый город, чтобы раздобыть хоть что-то из оставленных там вещей, инструментов и запасов. Часто эти походы заканчиваются трагедией. В пределах старого города моряники особенно активны…
— Моряники?
— Так мы называем тварей, вышедших из морской глубины. Есть еще песчаники, с ними вам придется познакомиться, если вы захотите навестить наше поселение.
— Я могу это расценивать как приглашение?
— Ну, разумеется, мы будем вам рады! Мы рады каждому новому человеку, и тем более гостю, прилетевшему с Земли. Хотя, если быть до конца откровенным, ваше прибытие несколько запоздало… Так вот о песчаниках… Каждый раз меня спасает от них только скорость моей машины. — На песке эти существа достаточно медлительны, хоть мы и называем их песчаниками, но это скорее относится к их внутреннему строению, их тела словно слеплены из песка. Есть еще воздушники, огневики… Иногда мне кажется, что эти существа способны воплощать себя в каждой из четырех стихий и могут создавать свои тела из любого подручного материала. Хотя песчаники отличаются от всех остальных. Их нельзя убить. Их можно разрушить, но убить нельзя, поскольку они неживые изначально.
 
— Вы в этом уверены?
— Мы ведем с ними войну вот уже более полугода и знаем о них немало.
В одну из своих экспедиций наши «охотники» раздобыли в старом городе оборудование для панорамного голограматора, там оказались записи по биологии, которые помогли нам лучше разобраться в природе этих тварей. Разумеется, там были и кристаллы с записями художественных произведений. Так что теперь мы имеем возможность смотреть старые фильмы — жаль, нет новых записей. Вы ничего не привезли с собой?
— На космодроме стоят два звездолета…
— Мы пытались до них добраться, но их люки закрыты, и без специального оборудования…
— Теперь на одном из них обосновались наши друзья, я думаю, у них найдутся новые записи. И не только записи, вы сможете наладить с ними взаимовыгодный обмен.
— Это прекрасная новость! Они могут отладить корабль и изготовить его к старту?
Ротанов отрицательно покачал головой.
— Думаю, что нет. Главная проблема — отсутствие топлива. А вы хотели бы вернуться на Землю? Устали от сюрпризов этой планеты? Многие из уцелевших колонистов хотят вернуться?
— Лично я нет, но в колонии, разумеется, есть люди, готовые отдать все за возможность возвратиться на Землю. Гибель близких и вся эта кровавая трагедия, обрушившаяся на старый город, наложили неизгладимый отпечаток на их психику.
— Их можно понять. Я считаю, что долг правительства Федерации — помочь уцелевшим колонистам. Каждый из них должен получить шанс. При первой возможности будет организована эвакуация всех желающих.
В этом месте их беседа была прервана появлением Линды. Видимо, она решила достойно встретить неожиданного гостя, тщательно причесалась, чего не делала все последние дни. Подкрасилась, надела новую блузку, хорошо подчеркивавшую ее высокую полную грудь. И поверх блузки вызывающе поблескивал висевший на цепочке алый аромский жемчуг… Первый раз она надела его так открыто.
Разумеется, Ротанов ожидал какой-то реакции со стороны Гранта на это перевоплощенное явление, но то, что произошло, повергло инспектора в полное недоумение.
Грант побледнел, его глаза расширились, словно он увидел привидение, а на лбу выступили капли пота. Наконец, кое-как совладав с собой, он пробормотал:
— Я извиняюсь… Но мое приглашение посетить нашу колонию может обернуться большими неприятностями для вашей дамы…
— Объясните, что вы имеете в виду?
— Она будет немедленно убита, если кто-нибудь из наших людей увидит на ней это «украшение». — Грант выплюнул слово «украшение», его глаза сузились, и он не отрывал от Линды ненавидящего взгляда.
— Но почему, черт возьми! Договаривайте, наконец!
— Вы читали мои записи, вы знаете, как создавались эти камни, и вы еще спрашиваете?!
— Но она этого не знает! А кроме того, те, кто носят жемчуг, не имеют никакого отношения к его создателям!
— Так расскажите ей обо всем! Ведь именно люди, согласные платить баснословные деньги за нашу кровь, спровоцировали производство жемчуга!
— Его больше не производят. И никогда больше не будут производить!
— О чем это вы? — осведомилась Линда, небрежно пожимая плечами.
— Этот человек говорит, что тебе нельзя встречаться с местными людьми, потому что каждая аромская жемчужина стоит одну человеческую жизнь, а его товарищи были как раз тем живым «материалом», который отправляли под нож ради производства жемчуга. Я давно просил тебя расстаться с этим талисманом, но мои доводы казались тебе неубедительными, может быть, теперь ты к ним прислушаешься?
— Вот еще! Меня уже пытались убить из-за моей драгоценности, и даже не один раз. Но сделать это не так-то просто, особенно сейчас, когда камень вновь наполнился силой! Все эти басни о происхождении драгоценности люди выдумывают из зависти.
— Это не басни. Я знаком с подлинными документами, подтверждающими происхождение здешнего жемчуга. Но тебя, похоже, совершенно не трогает то, что твое украшение появилось на свет ценой человеческой жизни? Ты готова носить на шее чужой прах?