Хроники инспектора Ротанова

Город застыл перед ними в немом молчании. Не лаяли собаки, ничто не нарушало мертвую тишину. Поравнявшись с воротами первого же коттеджа, Ротанов долго давил на кнопку входного звонка и, потеряв надежду на ответ, ударом ноги распахнул калитку. Результат его непрошеного вторжения был несколько неожиданным. На пороге дома появился старик с допотопным дробовиком в руках.
— Прочь, канальи! У меня еще осталось пять патронов! Вот они, смотрите! Он протянул к ним руку, в которой сжимал пять блестящих латунных гильз. Убирайтесь прочь, или я выстрелю!
— Послушайте, сударь, не надо так нервничать, мы лишь хотели узнать, что тут у вас произошло! Опустите ружье!
— Я сказал, убирайтесь! Считаю до трех!
Ротанов терпеть не мог, когда ему в лицо направляли оружие, но и устраивать разборки с этим, судя по всему, смертельно напуганным стариком не имело никакого смысла. Медленно, показывая свои пустые руки, он отступил на улицу. Один из десантников, приподняв ствол бластера так, что прицел оказался значительно выше головы старика, спросил:
— Пугнуть его?
— Он и так напуган. У него мы ничего не добьемся. Давайте поищем кого-нибудь более разговорчивого.
В мрачном молчании они миновали околицу, никого больше не встретив. Стало уже почти темно, но в окнах домов так и не засветилось ни одно окно.
— Не слишком-то этот город похож на курорт, — проворчал Зарудный.
Вскоре им встретился стоящий посреди улицы кар. Ротанов распахнул незапертую дверцу и обследовал машину. Зажигание было включено, но в аккумуляторах не осталось ни капли энергии. На заднем сиденье валялась чья-то сумка с документами и деньгами. Казалось, хозяин на минуту вышел по своим делам, но приборный щиток покрывал толстый слой пыли.
Кар был почти новым, одна из последних моделей фирмы «Каролла». Неплохо было бы выяснить, куда подевался хозяин.
С сожалением оставив брошенную с пустыми баками машину, они двинулись дальше, ни на секунду не опуская оружия. Стволы бластеров прочерчивали невидимые линии по мертвым окнам зданий.
Метров через двести им встретился еще один кар, а за поворотом, на центральной улице, обнаружилась целая вереница машин, прочно забившая всю проезжую часть. Ни одного водителя по-прежнему не было видно. Машины несли на себе следы странного избирательного вандализма. Кто-то срезал весь материал с их сидений, выкрутил лампочки и снял аккумуляторы. И ни в одном баке не оказалось ни капли топлива.
Дальнейшее движение в темноте в этом мертвом городе всем действовало на нервы. Решили переночевать в ближайшем доме.
Стандартная многоэтажка встретила их распахнутыми дверьми подъезда и заунывным скрипом оторванного листа железа на крыше. Лифт, разумеется, не работал, и, подчинившись никем не высказанному желанию уйти подальше от застывшей в темноте улицы, таившей в себе непонятную угрозу, они поднялись по лестнице до восьмого этажа.
Тащиться дальше с тяжелым снаряжением никто не захотел, они попытались дозвониться до хозяев ближайшей квартиры. Никто не ответил, и тогда Саврасов, самый здоровенный из десантников, надавив плечом, вырвал замок из косяка и распахнул перед ними дверь.
— Прошу. Курортные апартаменты ждут вас, господа.
Никто не откликнулся на его мрачную шутку. В квартире стоял нежилой запах давнего запустения. Десантники зажгли свои нашлемные фонари и с их помощью попытались привести в действие местное освещение, но энергии не было, и, в конце концов, они развесили свои фонари под потолком кухни и трех стандартных комнат, одинаковых во всех домах этой серии, создав некое подобие жилого помещения.
Линда, обосновавшись на кухне, сразу же принялась за приготовление ужина. После долгого перехода все чувствовали зверский голод. В холодильнике обнаружились остатки давно сгнившей и высохшей пищи, судя по этому, хозяева покинули свое жилище, по крайней мере, несколько месяцев назад.
Но на нижних полках холодильника сохранились банки с консервами, использовав которые Линде удалось несколько разнообразить их стол, состоявший до сих пор из опостылевших всем корабельных концентратов.
 
Саврасов, которого на этот день лейтенант назначил дневальным, принялся за детальное обследование квартиры, не видя для себя другого занятия, и вскоре вернулся с двумя бутылками местного вина, все тут же высказали желание снять с него пробу, но, к общему разочарованию, вино оказалось прокисшим.
Через полчаса нехитрый ужин был готов, и все девять человек с трудом разместились на небольшой кухне, используя для этого диван, принесенный из другой комнаты.
— Завтра найдем помещение попросторней, — пообещал Ротанов.
Никто ему не ответил, все слишком проголодались, и запах разогретой консервированной колбасы, похоже, изготовленной из натурального мяса, а не из пищевых заменителей, которые давно использовались для этого на Земле, не располагал к разговорам.
Линда, проведя ревизию кухонных шкафов, обнаружила там немало полезного, прежде всего — натуральные специи. Ароматы, от которых люди отвыкли, наполнили помещение. Лавровый лист, настоящий чеснок, сушеный лук, пучки местных ароматных трав — все это пошло в дело, и похлебка из смеси всех найденных продуктов удалась на славу.
Когда первый приступ голода был утолен, а фонарь над их головами потускнел, свидетельствуя о том, что аккумулятор требует подзарядки, сделать которую в местных условиях, похоже, придется не скоро, разговор сам собой перешел на демонов.
Начал его Акропян, самый худой из всех десантников и всегда самый голодный. Если бы не многочисленные медицинские тесты, которым подвергали людей этой специальности, Ротанов мог бы подумать, что этого человека сжирает изнутри солитер. Глаза его лихорадочно горели, и он почти всегда был излишне возбужден. Ротанов не понимал, как человек с такой нервной системой способен вести себя в экстремальной ситуации вполне нормально, в чем у него была возможность убедиться, когда трясина посреди дороги поглотила одного из десантников.
— Я знаю о демонах все! — самоуверенно заявил Акропян, подливая в свой котелок остатки похлебки, от которой все уже отказались. — Мой дядя встречался с ними на Редане, когда там производили зачистку после нападения Сворлов. Демона невозможно увидеть, пока он сам того не пожелает, он может подкрасться к тебе вплотную, и ты об этом не узнаешь, пока под ногами у тебя не разверзнется трясина, не прольется огненный дождь над тобой или в тебя не ударит молния. Вообще-то они предпочитают огонь.
— И что, за все эти годы не могли придумать никакого действенного средства их обнаружения и обезвреживания? — с некоторой иронией поинтересовался Зарудный, стараясь увести разговор в более безопасное русло, но это ему не удалось.
— Возможно, такие средства существуют. Возможно. На вооружении спецотрядов есть десятки секретных штучек, о которых знают только наши командиры, — Акропян бросил многозначительный взгляд в сторону Зарудного, но тот поморщился и недовольно спросил:
— Может, хватит трепаться? У нас что, нет серьезных тем? Скажите лучше, куда подевались из города все его жители.
— Надо было спросить у того старика, которого мы встретили в самом начале.
— Завтра мы его навестим.
— Завтра его может там не оказаться.
— Куда же он денется?
— Демоны! Они всегда появляются неожиданно! — как ни в чем не бывало продолжил Акропян. — И вот что я вам скажу — демоны обладают магией, недоступной нашей науке.
— А почему вообще они нападают на людей? — поинтересовался самый молодой участник этой милой застольной беседы, десантник Оглан, всего год как попавший в элитные войска. — Им что, нужна наша кровь?
— Хуже, малыш, гораздо хуже, им нужна наша душа и наш смертный ужас, им нужна наша боль! Они слетаются на чужие страдания, как мухи на мед, и делают все, чтобы их продлить!
— Что-то я этого не заметил, когда над головой Асланова захлопнулась трясина. Никто не старался продлевать его мучения, — проворчал Ротанов, поднимаясь из-за стола. — Пойду пройдусь.