Забыть Миссанрею (СИ)

— Что?
Взгляды их встретились, и Лейа поймала себя на мысли, что она сходит с ума.
Таких красивых и мужественных парней в природе просто не существовало. То есть, красивые парни, конечно, бывали, и Лейа даже знала парочку, но такое сочетание красоты, мужественности и легкая неправильность черт, которое делало его лицо привлекательным, встречалось нечасто. Красоту немного портили чуть крупноватый горбатый нос и как-то странно поджатые губы, словно он дал себе слово никогда не улыбаться, но было что-то во всем его облике… запоминающееся. Лейа поймала себя на мысли, что пытается вспомнить, где и когда она видела этого красавца последний раз. Ведь не может такого быть, чтобы они прежде совсем не встречались. Да, кажется, они виделись. И да, кажется, он даже стоял в первой шеренге, на три ряда впереди от нее, так что девушка могла сколько угодно любоваться его красивой спортивной фигурой.
— Т-ты… — она нервно облизнула губы, — не хочешь вмешаться?
За ее спиной парни уже начали хватать друг друга за грудки.
Он замялся. Девушке показалось, что он вот-вот согласится, встанет, выйдет и…
И тут он сказал:
— Нет.
— Что? — ей показалось, что она ослышалась. — Как это «нет»?
— А вот так. Они сами должны разобраться. Не маленькие. И потом — есть десятники. Они…
Девушка вздрогнула. За ее спиной события приняли неожиданный оборот.
Суаза Смелый явно решил перейти от слов к действию, доказывая, что его имя чего-то да означает. Он ударил своего противника. Тот, явно не ожидавший такого, пропустил удар и отлетел к стене, раскинув руки и попутно зацепив кулаками еще двоих курсантов, которые подошли слишком близко. Из них один удержался на ногах, а второй вслед за Джоном потерял равновесие.
— Да я тебя… да ты у меня… — прохрипел Джон, выпрямляясь.
— Мало? Повторить? Иди сюда. — лиловокожий охотник встал в странную боевую стойку — одну ногу отставил в сторону, руки с собранными в щепоть пальцами поднял чуть ли не над головой, при этом сильно ссутулившись.
Джон не заставил себя просить дважды. Он просто атаковал.
И каким-то непонятным образом опять отлетел к стене, на сей раз держась за живот.
— Ты… урод… да я тебя… убью. Держи его.
Стоявшие вокруг курсанты стронулись с места.
Словно только и ждали этого знака, над головой зажглись сигнальные огни. Еще миг — и послышался громовой голос:
— Прекратить.
Поднятые руки опустились. Те, кто уже успел схватить Суазу Смелого за локти, спешно отпрянули. Остальные застыли столбами. По коридору, чеканя шаг, приближались трое. Впереди, сильно прихрамывая, ковылял тип средних лет, из тех, про кого говорят «поперек себя вдвое толще», только это был не жир, а мускулы и природная стать уроженца Камня — планеты одной из соседних, дружественных и чуть ли не родственных с Вангеей систем. Сила тяжести на ней была такова, что лишь люди с подобным сложением могли чувствовать себя там комфортно. Когда-то, в начале эры колонизации, когда еще не были запрещены эксперименты по клонированию и операции с генетическим кодом человека разумного, на планеты, подобные Камню, специально отбирались люди определенного типа и подвергались искусственному отбору, чтобы в потомстве проявились исключительно нужные гены. Прошло время, надобность в подобных опытах над людьми отпала, но теперь уроженца этой системы можно было отличить от остальных в толпе буквально с первого взгляда. Себя сами они называли камнедержцами. И такой камнедержец сейчас, как кегли, расшвырял курсантов. Двое дежурных с нашивками помощников, только следовали за ним в кильватере, как катера сопровождения рядом с космоносцем*.
— Прекратить. — прогремел камнедержец. — Это что еще такое? Что за дерьмо? Устр-роили мне тут… сосунки… И это будущие «звездные коты»? Топить таких «котят» надо. В помойном ведре. Дефектный помет набрали. Позорище.
Он прошелся туда-сюда, сверкая глазами из-под нахмуренных бровей, низкорослый, коренастый, слегка покачиваясь при ходьбе. Его квадратное лицо побагровело от гнева и натуги.
 
— Смирно.
Те, кто оказался в коридорчике, немедленно застыли, кто где был. Даже те, кто волей судьбы оказались в нескольких шагах от схватки, на всякий случай замерли тоже.
Камнедержец прошелся туда-сюда, озирая их. На большинство курсантов он смотрел снизу вверх, но это не мешало ему пригибать их взглядом.
— Позорище. Первый день в строю — и такое позорище… Понабрали тут… с высшим образованием…
— Не-а…
— Чего? — камнедержец словно споткнулся. — Откуда звук?
— Вот отсюда, — один из его спутников ткнул пальцев в Суазу Смелого.
— Так… — камнедержец медленно обернулся. — Тут у нас кто? Тут у нас новорожденный котенок… еще весь мокрый, еще пуповина не отпала, а туда же, на котов шипеть… — подошел к лиловокожему охотнику, запрокинул голову. Разница между ними в росте была заметнее, чем между остальными, вплоть до комичного эффекта, но никто не улыбнулся. Во всяком случае, в открытую — Джон, стоявший сбоку, все-таки не выдержал и скривил уголок рта.
— Это ты тут пастюшку свою беззубую разевать вздумал, слепыш? — прошипел камнедержец.
— Я. И я не…
Хрясь.
Короткая злая пощечина заставила его отшатнуться.
— Запомните все, — прошипел камнедержец, обводя взглядом остальных, — вы пока еще не боевые коты. Вы даже не котята. Вы — новорожденные, «слепыши». И должны помалкивать, если хотите дожить до того дня, когда у вас хотя бы глаза откроются. Поэтому сейчас вы должны молчать и слушать. А рот разевать только для того, чтобы поесть. Вам всем ясно?
Молчание.
— Не слышу.
— Ясно, — буркнули рядом.
— Ага. Тут кто-то хочет мне доказать, что он умнее меня? — ощетинился камнедержец. — Какой-то слепыш умнее старого опытного «кота»? Выйди, храбрец. Покажись. Обещаю, что убивать не буду… сразу…
— Ну, я это. — Суаза Смелый все-таки выпрямился, встретил прямой взгляд. Из носа у лиловокожего охотника текла густая коричневая жидкость, но он этого не замечал. — Мое имя — Суаза-Секунда, Смелый Охотник, не боящийся Выходить Ночью из Хижины.
— Вот как, — камнедержец улыбнулся. — Смелый, значит… Ну-ну…А как ты запоешь, если завтра будешь доказывать свою смелость у себя на родной планете, перед своими старейшинами или кто там у вас заправляет и давать им отчет, почему тебя вышибли из Академии под зад коленом в первый же день учебы?
— Не имеете права.
Все вздрогнули. Голос подала Лейа.
Девушка решительно шагнула вперед, сжимая кулаки и отчаянно сверкая глазами.
— Не имеете права, — отчеканила она сквозь зубы. — Мы лучшие из лучших. Мы сдали все экзамены. Мы прошли все тесты. Нас отбирали… в том числе и по психологическим и физиологическим характеристикам. Нас нашли пригодными к обучению по всем параметрам. И мы приняли присягу. А это значит, что вы не имеете права отчислить одного из нас до первых экзаменов. И то лишь в том случае, если курсант не сдаст ровно половину из них. Во всех остальных случаях ему академия обязана предоставить второй шанс.
Камнедержец медленно приблизился и встал перед девушкой.
— Имя?
— Курсант Лейа Смон. Планета Вангея.
— О как. Тут у нас еще один слепыш, который будет уверять меня, старого боевого «кота», что родился с зубками и не желает искупаться в помойном ведре? — фыркнул он.
— Так точно. То есть, никак нет… эм…
— Кептен. Кептен Антрацит, — промолвил камнедержец. — Что, ждали, что с вами будет водиться какой-нибудь паршивый десятничек? Нет, слепыши, десятниками станут те из вас, кто доживет до окончания первого курса. А пока с вами будут возиться «коты» не ниже старта*. Знакомьтесь. Старт Такер и старт Смон-младший… Что, курсант Смон? Удивлены? Признаюсь, еще больше будут удивлены ваши дражайшие родственники, узнав, что вы будете первой в династии Смон, которую отчислили из Академии с «собачьим паспортом»*.
 
Девушка вздрогнула.
— К слову, об отчислении, — вдруг прошипел кептен. — Вы, кажется, утверждали, что курсанта не могут отчислить без провала на экзамене?