Забыть Миссанрею (СИ)

Его обступили вплотную. Еще немного — и станет так тесно, что впору паниковать.
— Почему?
Айвен вздохнул. Правда закончилась, дальше шла только ложь. Вернее, ложь, замешанная на правде.
— Я не знаю, кто это. Я пытался вызвать многих по очереди на откровенность… ну или просто спровоцировать… вы помните? Надеялся, что кто-нибудь как-нибудь себя выдаст. Но я не смог. У меня ничего не получилось. И кептена Ким… она требует результатов. Она думает, что я могу это сделать. Торопит. А что я могу? Только довериться вам и объяснить, что происходит.
Курсанты переглянулись.
— Ну, ты не можешь, — медленно произнес Джон, — а мы — другое дело.
Он кивнул кому-то за спиной Айвена. Здоровяк с Прогмы Пса. Тот, кто до сих пор никак не вмешивался в разговор, словно это его не касалось.
«Сейчас будут бить.» — понял он, уже начиная разворот и чувствуя, как на волосок от виска в воздухе просвистел кулак.
— Вызывали, мой генерал? — Элария Ким замерла на пороге, согласно уставу, по стойке «смирно» — ноги слегка расставлены, правая рука по шву, левая чуть согнута и касается кобуры на боку.
— Да. Проходите, — генерал Трор, он же ректор Военно-полицейской Академии Вангеи, стоял у окна, глядя, как на спортивной площадке тренируются сразу две группы курсантов. Пока младшие проходили полосу препятствий, старшие отрабатывали приемы рукопашного боя. Причем рукопашники входили в эту самую полосу препятствий. Их задачей было не пропустить «котят» дальше известной черты. Задачей «котят» было, наоборот, прорваться сквозь живую преграду. И, хотя у них всех было учебное оружие, а у старших — только кулаки и, так сказать, природный материал — песок, камни, парочка суковатых палок — пройти дальше пока удалось только четырем из тринадцати. Тренировка велась жестко — двое «котят» вообще сошли с дистанции и, судя по всему, остаток дня они проведут на больничной койке в лазарете.
Понаблюдав за тренировкой еще с полминуты, генерал отвернулся, усаживаясь в кресло и кивком указывая посетительнице на другое:
— Присаживайтесь, кептена. Нам предстоит… сложный разговор.
— Слушаюсь, — женщина даже сидя ухитрилась выглядеть по уставу.
— Вы уверены в том, что делаете, кептена? — без паузы начал генерал. — Мне доложили о том, что вы предприняли кое-какие шаги по поводу…
— …обнаружения в наших рядах «пса»? — она кивнула. — Да. Я решила так поступить…
— Почему?
— Но ведь вы в курсе, о чем донесла разведка? На Вангею тайком проник иномирец. С одной стороны, это не так уж и важно, поскольку ежедневно на планету прибывает до нескольких десятков и даже бывает, что пара сотен приезжих с других планет и даже других концов Галактики. Двери нашей Академии открыты для любого гражданина Великой Звездной Империи, независимо от того, на какой планете он родился. В некоторых случаях устав допускает зачисление на обучение подданных других государств, но это… Это диверсия, мой генерал. Это…
— Да, я в курсе, — отмахнулся тот. — И тоже понимаю серьезность ситуации. Может быть, даже больше вашего, поскольку вы лично отвечаете только за вверенную вам группу курсантов, а я — за всю Академию. И не перед кем-нибудь, а, минуя наше местное правительство, сразу перед министрами на Метрополии-3*. Нет, я понимаю, что диверсант должен быть найден и обезврежен, но такими ли методами?
— А чем вас не устраивают мои методы? — напряглась кептена Ким. — До сих пор методы внешней и внутренней разведки вас устраивали.
— Устраивали. До тех пор, пока ваши принципы не пошли в разрез с уставом «звездных котов». В нем ясно сказано, — генерал небрежным жестом левой руки активировал встроенный ноут, и перед женщиной развернулся экран, на котором пламенели косые строчки. — В нем сказано — цитирую: «Звездные коты и кошки составляют единую семью, основанную на принципах равенства, доверия и взаимопомощи.» Доверия и взаимопомощи, кептена Ким. А ваши методы доверие подрывают. Зачем, скажите, зачем вы заставляете курсантов шпионить друг за другом? Зачем натравливаете одних «котят» на других?
 
— Это не «котята». Это пока еще «слепыши», — скривилась женщина. — Они еще не сдали своей первой сессии. Из них при любом раскладе лишь половина дойдет до финала, и вы это знаете не лучше меня.
— Да, но кто дойдет? Озлобленные одиночки, шипящие на соседа и только и ждущие от него подвоха? Или братья по оружию, готовые стоять в любом бою спина к спине? Кого вы вырастите такими методами, кептена? Тех, кто избивает своих соратников в душевых?
Взгляд женщины потяжелел. О той стычке старались умалчивать — все-таки элитные части, образец для подражания. Подобные случаи хороши разве что для каких-нибудь гарнизонов на заштатных планетках, где кучка отщепенцев, отчисленных за неуспеваемость или дебоши дуреет со скуки и убивает скуку в бесконечных драках. Курсантов потому и гоняли до седьмого пота, чтобы у них не оставалось времени и сил на выяснение отношений. Психологи регулярно тестировали каждого, раз в неделю устраивая проверки. До сих пор им вовремя удавалось вычислить будущего агрессора и принять меры — например, добавлять в некоторые порции психотропные препараты. Но чтобы сразу шестерых, доселе не замеченных ни в чем таком… и при этом пострадал, хотя и несильно, ее ставленник. Ее доносчик. Это был прямой намек — мол, оставьте курсантов в покое.
— Когда месяц назад я получала это задание — даже, кажется, время суток было то же самое. — мне открытым текстом приказали мне любой ценой найти диверсанта, проникшего в ряды курсантов. Мне — цитирую. — приказывали «сделать все, чтобы очистить ряды «звездных котов» от проникшей в них скверны.» Любой ценой, сделать все. Этими словами мне давался карт-бланш, мой генерал. Спросите полковника Войса. Я была уверена, что эти методы были уже одобрены вами, а полковник Войс только донес до меня распоряжение вышестоящего начальства. А теперь вдруг вы заявляете, что мои методы вам неприятны. Но разведка всегда работает именно так. Мы у себя вычисляем, ловим и обезвреживаем врагов народа. Врагов, понимаете? Врагов на порядок опаснее тех, с которыми на других планетах имеют дело ваши выпускники, потому что эти враги притворяются друзьями, чтобы вернее вонзить нож в спину. Мы привыкли работать грязными методами — для того, чтобы кому-то удавалось оставаться чистенькими.
Последние слова она не просто отчеканила — она буквально прошипела ему в лицо.
— Значит, кептена, вы считаете наши методы чересчур чистыми? Уверены, что мы боимся замарать лапки? — генерал Трор позволил себе улыбку, которая могла бы напугать проверяющих из министерства, но на лице его собеседницы не дрогнул ни единый мускул. — Что мы слишком слабы и щепетильны, чтобы чего-то добиться?
— Этого я не говорила, мой генерал.
— Но вы так подумали. А, согласно некоторым научным доктринам, мысль и действие — суть две стороны одной медали. Мысль рождает действие и действие рождает мысль. Мы своих «котят» учим не только полосы препятствий преодолевать. Мы их учим думать, наблюдать и делать выводы из своих наблюдений. Но как можно научить думать, если ты сам этого не умеешь?
— Я… вас не понимаю…
— Так идите и хорошенько подумайте.
Генерал Трор решительно указал на дверь и снова отвернулся к окну, давая понять, что больше его эта тема не интересует. Но едва шаги женщины затихли вдали, он вернулся к столу и тихо коснулся селектора.
— Система готова к работе, — послышался голос механической секретарши.
— Вызовите мне… — он задумался, мысленно перебирая в памяти всех своих коллег и подчиненных, — полковника Войса.
 
Лейа тихо приоткрыла дверь, ведущую на мужскую половину казармы. Сейчас тут никого не было, но девушка все равно затаила дыхание, прислушиваясь. Нет, все тихо.
Бочком она скользнула по коридору мимо отдельных боксов. В каждом — узкая койка, крохотная тумбочка, небольшая полка и встроенный шкаф. Двери нет. Да и зачем она нужна солдату? Они все на виду, скрывать им нечего…