Моя анимежизнь. Пенталогия (СИ)
Кивнув, она наклонилась к грилю. А неплохие формы. Жаль, что замужем. Неплохая была бы пара для бати. В 43 года еще рано ставить на себе крест. Интересно, а школьная медсестра замужем?
Она достала бисквит, по моей просьбе переложила его в подготовленную тарелку. Достав из холодильника сгущенку, полил сверху. Сюда бы бананов, но нету. Можно добавить консервированные ананасы – в подвале осталось еще несколько банок – но, мне кажется, сочетание будет не очень. И так сойдет!
– Спасибо, Есикава‑сан. Не переживайте, со мной все хорошо, – с улыбкой поблагодарил я ее. Оставив тортик остывать, отправились в гостиную. Чико сидела у коробки с котиком и что‑то оживленно ему рассказывала. Телевизор не работал – видимо, Есикава‑сан выключила, отрезав меня от печалящего инфопотока. В рамках подросткового бунта щелкнул пультом.
– …Вынес приговор скандальной паре, открывшей подпольную порностудию. Основной фигурант по делу – Канеки Кен, будет ожидать исполнения смертного приговора в одиночной камере. Его подельница, Одзава Масами, была приговорена к заключению в трудовой колонии на 15 лет с пересмотром дела через 10. Она будет находиться там до тех пор, пока не выплатит компенсацию своему оболганному бывшему мужу – сотруднику многоуважаемой корпорации «Хонда» Одзаве Дэйчи…
Выключил, схватился за голову. Да вы что, травите?! Сегодня международный день угнетения Иоши?!
Есикава‑сан внезапно подошла ко мне и аккуратно обняла. Погладила по голове.
– Непросто тебе пришлось, Одзава‑сан. Не переживай, это не твоя вина.
Я закрыл глаза. Хорошая женщина. Вина‑то не моя, но как‑то многовато о меня всяких темных личностей спотыкается. А оно мне надо?!
– Есикава‑сан, я тоже хочу обнимашки! – разрядила обстановку Чико. Я хохотнул, отстранился.
– Спасибо, Есикава‑сан. Я правда в порядке, – уверил я няню.
– Тогда, Чико‑тян, иди сюда, – присела Есикава‑сан на корточки. Обняла довольную сестренку, тоже погладила по голове.
– Ты тоже, братик! – отпустив Есикаву‑сан, подошла Чико ко мне. Это мы с удовольствием!
Раздался звонок в дверь, Есикава‑сан пошла открывать. Услышав голос отца, Чико отпустила меня и побежала его встречать. Вовремя он. Как раз к тортику. Тоже двинул в коридор. Успел увидеть, как отец с ласковой улыбкой ставит Чико на пол.
– Добрый вечер, отец! – слегка поклонился я ему. Вот такой я образцовый мальчик. Надо как‑то компенсировать бате сожженные мной нервы. Он заслуживает уважения детей.
– Добрый вечер, сын, – немного удивленно ответил отец.
– Голодны, Одзава‑сама? – спросила Есикава‑сан, – Я приготовила мацунабэ.
– Очень. Мацунабэ это замечательно, – похвалил выбор блюда отец и пошел в ванную. Есикава‑сан с Чико пошли на кухню, а я – в гостиную. Пусть батя поест, а потом все вместе попьем чай. Достав из коробки Сакамото‑сана, уселся с ним на диван. Очень давно не тискал котика, соскучился.
– Как ты, Сакамото‑сан? Поладил с Чико?
Котик согласно мявкнул, слез с моих коленей и подставил животик. Ты мой хороший! Поглаживая мурлыкающего кота, потыкал каналы. Нашел «Драгонболл». Не первая серия, конечно, но тоже пойдет. Посмотрев несколько минут, понял, что не вывожу и выключил телевизор. Мемас про It’s over 9000 я уже знаю, значит и впихивать в себя через силу этот шедевр сененостроения смысла нет. Оставив задремавшего котика на диване, пошел на кухню. Батя как раз доел, и Есикава‑сан, одев цветочный фартук (надо будет поговорить с ней наедине об этом – фартук только мой и Хэруки) разливала чай.
– Как прошел день в школе? – обратил на меня внимание отец.
– Как обычно, – пожал я плечами, – Ничего не произошло.
– Что ж, стабильность – это хорошо, – покивал отец, – Это ты испек? – указал он на тортик.
– Не, это плод коллективных усилий нас троих, – улыбнулся я. Чико согласно покивала.
– Основной вклад внесли Чико‑тян и Одзава‑сан, – разрезая бисквит, добавила скромная Есикава‑сан, – По сути, мое участие ограничилось пакетиком разрыхлителя.
– Вот как? – спросил отец, – Сколько я вам за него должен?
– Мы договорились, что я приму оплату кусочком торта. Люблю все шоколадное, – улыбнулась Есикава‑сан, раскладывая кусочки по тарелкам.
Мне стало грустно. Эта сцена создавала ощущение хорошей, счастливой семьи. Но это ведь ложь, верно? Есикава‑сан просто отрабатывает зарплату. И делает это, надо признать, отлично. Няня/психолог/домработница. Три в одном.
Раздался звонок в дверь.
– Я открою, – проявил я инициативу. Вдруг Хэруки почувствовала, что мне грустно и пришла утешить? Открыв дверь, сильно удивился, потому что там стоял Араки‑сенсей. Из припаркованного у дороги малолитражного «Ниссана» вылез еще какой‑то взрослый и направился к дому соседей.
– Добрый вечер, Араки‑сенсей, – вежливо поклонился я.
– Добрый вечер, Одзава‑сан. Твой отец дома? Мне нужно с ним поговорить.
Отстой! Что хорошего можно ожидать от визита классрука в дом? С другой стороны… Я посмотрел на открывшую дверь незнакомцу Нану‑сан – они раскланивались. Это последствия стукачества Сэкеры‑тян?
– Отец дома, вы очень вовремя пришли, мы как раз собираемся пить чай с тортиком, – на всякий случай задобрил я Араки‑сенсея, – Прошу вас, проходите, я сейчас позову отца.
Он зашел в прихожую мимо меня, я закрыл дверь и потопал на кухню.
– Отец, пришел Араки‑сенсей, – сказал я бате. Того передернуло. Вставая со стула, он прошипел:
– Ты же не опозорил нашу семью?
Я пожал плечами, батя вздохнул и вышел в коридор. Приветствия, невидимые мне, но стопудово имевшие место поклоны, появление на кухне отца в сопровождении Араки‑сенсея. Есикава‑сан с Чико воспитанно встали и поклонились.
– Это Есикава Есико, няня. А это – Одзава Чико, моя дочь. Присаживайтесь, Араки‑сенсей, позвольте мне угостить вас чаем с тортом.
– Очень приятно, меня зовут Араки Акайо, я – классный руководитель Одзавы‑сана. Приятно познакомиться, – поклонился он женской части компании, потом ответил отцу: – С удовольствием приму ваше предложение, Одзава‑доно.
Отец усадил педагога за стол, после этого я решил, что проявил достаточно уважения и могу тоже сесть. Следом за мной на свои места сели Чико и Есикава‑сан. Батя лично налил чаю и отрезал солидный кусочек торта для классного руководителя, буквально каждым жестом выражая почтение. Почему‑то я был уверен, что это не задабривание, а вполне искренне. Уважают учителей в Японии. Араки‑сенсей дождался, пока отец первым начнет кушать торт, попробовал сам, следом уже мы.
– Очень вкусно, – похвалил нашу с Чико стряпню Араки‑сенсей, Чико гордо заулыбалась.
– Спасибо, Араки‑сенсей, – улыбнулся отец и решил перейти уже к делу: – У моего сына проблемы в школе?
– Вовсе нет, – покачал головой Араки‑сенсей, – Одзава‑сан – прекрасный ученик, и я горд быть его классным руководителем.
Отец заметно расслабился, учитель продолжил:
– Во многом благодаря ему вверенный мне класс по итогам недавних тестов занял первое место в школьном рейтинге.
– Вот как? – удивился отец, Есикава‑сан, явно не ожидавшая такого поворота, удивленно вытаращилась на меня. Да ладно, че, это все «Автоучеба». Блин, снова не проверил пределы ее возможностей. Завтра точно проверю!
– Я принес с собой результаты вашего сына, они в моем портфеле.
– Сын, принесешь портфель Араки‑сенсея? – обратил на меня взор отец.
– Конечно, – не стал я артачиться, сходил в коридор и принес нужное. Араки‑сенсей, открыв портфель, вытащил несколько листочков, двумя руками протянул отцу. Тот, также двумя руками с благодарным кивком их принял, начал просматривать.
– К сожалению, результаты по точным наукам не так хороши, как могли бы быть, – прокомментировал Араки‑сенсей, – Одзава‑сан мог бы справиться идеально, если бы не скрывал свои знания.
– Сын, объяснись, – строго потребовал отец.
– Просто не хотел слишком выделяться из коллектива, – пристыженно уткнув взор в стол, ответил я придуманной самим же Араки‑сенсеем отмазкой.