Моя анимежизнь. Пенталогия (СИ)
Подхватив сумку и Хэруки, попрощался с сестренкой и няней и покинул дом.
– Хэруки, сколько времени у тебя уходит на домашнюю работу?
– Часа 3–4, ‑ ответила она. Это быстрее Кеиджи, но все равно ужасает. За что Япония так ненавидит свою молодежь?! – Но это пока. Нагрузка будет возрастать. Перед летними каникулами ведь большие экзамены. Боюсь, мы не сможем так много времени проводить вместе, Иоши, – грустно вздохнула она.
– Не переживай, помни, что впереди у нас целая жизнь! – легонько щелкнул ее по носу. Она ойкнула и засмеялась.
По пути прикинул запас выносливости. Да, тяжко будет. Того стоило. Надеюсь, анимежизнь не подкинет мне ненужных проблем?
Глава 2
По дороге к школе я влил в себя минимаркетовский кофе – лишним точно не будет. Хэруки не просила поделиться подробностями о турнире, а я к этому не стремился – ну его нафиг, не надо ей кровавых подробностей слышать. У школьных ворот пересеклись со старостой Симидзу‑сан.
– Йо, Одзава‑сан, Аоки‑сан! Доброго утречка!
– Доброго утра, Симидзу‑сан! – вежливо поклонилась Хэруки.
– Привет, Кейко! – ответил я, забыв в какой стране живу.
– Одзава‑сан, когда это мы успели так сблизиться? – спросила староста, – Это невежливо, знаешь ли! Добавляй хотя бы «сан»!
– Извини, Кейко‑сан, – покаялся я.
– Вот же… – обомлела та от моей наглости, но вздохнула и снова натянула на лицо приветливую улыбку, – За это основную часть работы будешь делать ты!
– Какой работы? – не понял я.
– В смысле «какой»?! Сегодня мы с тобой вообще‑то дежурим в классе! Ты же не рассчитываешь снова свалить всю работу на Аоки‑сан?
Точно, прошлое дежурство я пропустил из‑за купания в речке, и меня подменяла Хэруки. Вот же блин, почему именно сегодня? Анимежизнь таки подкинула проблем. Ладно, пропущу кусочек литературного клуба, к приему звонков уже по идее успею. Все‑таки придется нагрузить Хэруки.
– Хэруки, может поменяемся? Сначала почитаешь ребятам свою книгу, а после тебя – я. Совсем забыл о дежурстве, – развел я руками.
– Ни за что! Тогда ты пропустишь мою историю! Давай сюда свои «Звездные врата», я почитаю ребятам.
– Спасибо, выручила, – достал я из сумки листочки. Опять забыл дать почитать отцу.
– Какие трогательные отношения, – умиленно улыбалась, глядя на нас Кейко, – «Звездные врата», да? Хорошее название.
– У Иоши неплохо получается придумывать истории, – похвасталась таким хорошим мной Хэруки, и мы пошли к школе. Симидзу‑сан увязалась за нами. Спросила:
– А зачем ты перекрасилась, Аоки‑сан? – прикрыв лот ладошкой, ехидно добавила: – Неужели Одзава‑сан предпочитает брюнеток?
– Иоши предпочитает конкретно меня, – с жутковатой улыбкой холодно ответила ей Хэруки.
– Ой, совсем забыла, мне же нужно заглянуть в учительскую, – позорно сбежала Кейко. Я хохотнул, мы с Хэруки дали друг другу пять и пошли дальше. Хорошо, что Кейко не смотрела вчера новости.
Временно распрощавшись с Хэруки, отправился в медпункт. Медсестра, отлепив повязку, не стала клеить новую, так что в класс я возвращался, сверкая подсохшими и зудящими царапинами на лбу.
В классе увидел, как Кейташи и Кохэку о чем‑то расспрашивали занявшую мое место Хэруки. Та отвечала с недовольным видом. Это чего это? Комментарии о прическе? Увидев меня, друг широко улыбнулся и заорал на весь класс:
– А почему вы не сказали, что это вы поймали того ублюдка?!
Твою мать! Ускорив шаг, подлетел к Кейташи и зажал ему рот, сделав страшные глаза:
– Бака! Может пройдешь по школе с мегафоном? – прошипел я. В его глазах мелькнуло понимание, я убрал руку.
– Извиняй, не подумал. А что такого?
По классу побежали шепотки. «Маньяк», «Каннибал», «Страшно», «Храбрость», «Перелом», «Защитил». Все, хана спокойной жизни. Впрочем, винить Кейташи глупо – перекрашенную Хэруки трудно не заметить, распространение слухов – всего лишь вопрос времени.
– Забей, чего уж теперь.
– Расскажешь подробности? От Хэруки ничего не добиться! – подкатила ко мне Кохэку.
Я покачал головой:
– Если бы мы хотели об этом рассказать, вы бы узнали первыми. Плохая была история, вспоминать не хочется. Проявите понимание, пожалуйста.
Друзья покивали. Проявили понимание, стало быть. Чтобы сгладить неловкость, задал главный вопрос сегодняшнего дня:
– Кейташи, сколько времени ты тратишь на домашку?
– Часа 3–4, ‑ пожал тот плечами. Ясно, по успеваемости примерно равен Хэруки. Все равно ужасно, куда так грузить детей? С малолетства готовят к рабочему дню длиной в 15 часов?
– А почему ты спрашиваешь?
– Да просто интересно, – отмазался я. Только не надо спрашивать у меня то же самое, ладно? Не хочу врать лишний раз. Перевел взгляд на Кохэку.
– А ты, Кохэку?
– 4–5 часов, – ответила та. Кейташи гордо задрал подбородок. Да‑да, ты умный мальчик.
В класс заглянула Кейко, помахала мне рукой.
– Одзава‑сан, тебя просят зайти в учительскую.
Да все не слава богу! Опять проблемы из‑за «автоучебы»?
Поблагодарив старосту, покинул класс и направился уже почти привычным маршрутом. В этот раз в учительской, вместо историка, компанию Араки‑сенсею составляла наша учительница английского – строгого вида пожилая японка в толстых очках и собранными в «бублик» седыми волосами, сидящая за столом напротив Араки‑сенсея. Я не помнил, как ее зовут, поэтому ограничился общим на двоих поклоном и «добрым утром».
– Одзава‑сан, нам нужно с тобой поговорить. Если не возражаешь, Ватанабэ‑сенсей задаст тебе несколько вопросов, – заткнул дыру в моей памяти наш классный руководитель. Подавив зевок, послушно занял указанный Араки‑сенсеем стул, преданно вылупился на Ватанабэ‑сенсей.
– Одзава‑сан, ты хорошо знаешь английский? – почти без акцента спросила она меня по‑английски.
– Считаю, что знаю неплохо. Мой отец много работает в США, возит мне оттуда фильмы на английском. Моих умений вполне хватает, чтобы их смотреть, – с гораздо более заметным акцентом ответил я на том же языке без всякого автопереводчика.
– Что ж, это объясняет, почему ты так хорошо справился с тестами, – ответила она.
Я рискнул спросить:
– У меня какие‑то проблемы, Ватанабэ‑сенсей?
– Это мы сейчас узнаем. Реши вот это, пожалуйста, – она протянула мне листочек с заданиями по английскому. Араки‑сенсей протянул карандашик. Достали! В отличие от тестов по точным наукам, в английском я никаких ошибок не делал. Блин, может в этом и проблема? Я слишком хорош, и меня хотят отправить на какую‑нибудь межрайонную олимпиаду? Решил тест, опираясь на собственные навыки, без помощи «автоучебы». Задания‑то легкие.
Ватанабэ‑сенсей, взяв листочек, пробежала ответы глазами и покивала.
– Араки‑сенсей, Одзава‑сан определенно не списывал. Та девочка нам наврала.
А?! На меня настучали? И я даже кажется знаю, кто.
– Я поговорю с ее классным руководителем, – Араки‑сенсей обратил взор на меня, – Мы не сомневались в твоей честности, Одзава‑сан, но были обязаны проверить. Ты можешь идти.
Поклонился‑попрощался и пошел в класс, пылая праведным гневом. Сука‑Сэкера никак не уймется. Конченая. Хорошо, что ей хватает мозгов только на то, чтобы стучать на меня по мелочи. То деду Хэруки, то учителям, то своему подкаблучнику.
Вернувшись в класс, увидел толпу одноклассников, окруживших красную от смущения Хэруки. Кейташи с Кохэку стояли рядом с ней, хмуро глядя на школьников. Девочки наседали на бедную Хэруки:
– Ну расскажи, Аоки‑сан!
– Так интересно! И зря ты перекрасилась – зеленый тебе очень шел!
– Каково это – столкнуться с настоящим каннибалом?!
– А какие у тебя отношения с Одзавой‑саном?
Надо что‑то делать. Подойдя к учительскому столу, бахнул по нему кулаком. Одноклассники подпрыгнули и уставились на меня. Я откашлялся и начал толкать речь:
– Уважаемые одноклассники, с вашего позволения, для пресечения слухов, позвольте мне объяснить ситуацию.