Манекен за столом (СИ)

Топ с испугом посмотрела на Абсурда. Тот сделал озабоченное лицо.
— Мне кажется, герой чем-то привлекает тебя…
Топ сделала протестующее движение, но Абсурд продолжал, будто рассуждал сам с собой.
Ложь должна быть правдоподобной. Ей скидки не будет.
— Да, некоторые дилетанты обладают определенным обаянием. Умеют внушить что-то такое… — Он закатил глаза и развел руками. — Он не может попасть в школу. Она у нас одна.
Все в провинции в одном выдающемся экземпляре.
Один неземной рынок, одна неподражаемая парикмахерская, один искрометный музей, один зажигательный лазарет, один сногсшибательный банк.
Все чувствуют себя исключительными. Портить отношения ни с кем не рекомендуется.
Но, несмотря на похвальную защиту своих, наблюдалось нашествие посторонних.
Никто не знал, откуда взялись Тюфяк, Тугодум, Гибрид, но они, как хорошо обученный десант, без разминки овладевали чужим караваем, будто всю жизнь пробыли здесь, именно здесь, в точности соответствуя местным стандартам.
Как стадо проводит аномальную селекцию, никто не знает.
Досуг в итоге не нужен. А Юбилей, Офис, Штамп никому не в диковинку.
Может, массовое сознание считает главным оправу, с прямотой указывая на равенство противоположностей, на хромую жизненную силу, которую не ухватить.
С другой стороны, принято понимать друг друга, доверять, взращивать любое начинание.
Всё насыщено информацией. Ничто не подвергается критике, ничего не затрагивается.
Все легко уступают. Инстинкты притуплены — жизнь это не то благо, к которому все так долго стремились.
— Он дарит всем высокотехнологичные вещи, — подлил масла в огонь Абсурд.
— Зачем? — испуганно сказала Топ.
— Вот и я думаю, зачем…
— Вы говорите о Пикете? — недоверчиво спросила Топ. — Я ничего не знала, — сказала она дрогнувшим голосом.
Абсурд улыбнулся ободряюще. Он отлично вел свою партию.
— Он хочет обмануть тебя.
— Я не верю этому, — вдруг решительно сказала Топ.
— Меры приняты. Но от него всего можно ожидать. Он любит загребать жар чужими руками.
Топ промолчала. На этот раз, похоже, она поверила ему.
— Я хорошо знаю твоего отца, — сказал Абсурд. — Я верю в него. Мы превратим побережье в то, что оно действительно заслуживает.
— Что-то холодно.
— Пойдём в дом, моя девочка, — сказал Абсурд. — Гибрид, должно быть, совсем голову потерял. Подлинный болван. Тонкая натура. Решил, что ты ушла к Пикету. Гибрид никому не нужен. Несчастный. А ты стала настоящей звездой. Отдыхай. Я отвезу тебя… — Он продолжал говорить, пока дверь не закрылась.
Я вышел к океану и уставился в его тёмную даль. Совсем низко над ним висели крупные звёзды.
Я зашёл в воду и плыл сколько было сил, вперёд, как изгнанник — к звёздам. Вода была тяжелая, поблёскивающая, и плотная.
Я почувствовал, когда выплыл из бухты, волна сделалась крупной и хлёстко била в лицо.
Оглянувшись, я увидел, что огни далеко. Я, сам того не замечая, стал делать огромный круг, и недоуменно почувствовал близко землю. Огни сместились.
Я пошел по берегу. С одежды ручьями стекала вода.
Дома меня встретил Сор, возившийся в клумбе, и затрусил за мной, обнюхивая влажные следы. Он обиделся, что я не обратил на него никакого внимания и перевалился через подоконник в тёмную комнату. Время было к полуночи. Я переодевался.
В холле отеля не было ни души. Я шёл по бесконечно длинному коридору. У нужной двери я остановился. Я позвонил. За дверью чувствовалась тёплая сонная тишина.
Но там никого не было. Я не мог в это поверить. Мне хотелось увидеть Топ. Увидеть её сейчас, немедленно. Может, она просто крепко уснула. Конечно, она так устала за этот день. Я представил себе уютную темноту номера. Топ свернулась на мягкой софе, отложив какое-нибудь чтиво, а с высокого неба в просторное окно светит яркий диск луны.
Я не мог представить, где сейчас Топ. В отеле её нет.
Долину заполнял туман. Я вынырнул из густой пелены. Дом был передо мной, и я прошёл через незапертые ворота. Я утопил звонок, такой же беззвучный, как и в отеле, и стал ждать. Вскоре послышались лёгкие шаги.
 
— Кто там? — услышал я из-за двери.
— Это я! — выдохнул я.
Дверь открылась, и в полутьме я увидел Топ.
— Это ты, Пик? А который час?
— Извини, Топ, — сказал я, не зная, как объяснить своё появление.
— Ничего. Как прохладно. Подожди, я сейчас выйду.
Я сдержанно кивнул.
Я сел и почувствовал прикосновение. Топ стояла рядом.
— Пойдём?
— Да. Я разбудил тебя?
— Да… Я уже спала. Б-рр, — сказала она. — Прохладно. И так поздно.
Мы незаметно дошли до трущоб.
— Что это? — спросила Топ, поправив сумочку, висевшую на плече.
— Старое строительство.
— Какое жуткое место.
— Ладно, идём обратно.
— Нет! — сразу сказала она. — Посидим здесь…
Я огляделся. Вокруг громоздились каменные завалы, в которых малопривлекательно чернели входы в подвальные помещения.
Топ, присев на какой-то обломок, молчала.
— Что с тобой? — спросил я.
Она встала, подошла ко мне и прижалась, обняв меня обеими руками. Я замер.
— Что-то случилось? Что произошло?
Она вздрогнула.
— Ничего.
Она отпустила меня, посмотрела в сторону тёмных, мрачных, заброшенных бункеров и лабазов.
— Пик, ты только ни о чём не спрашивай меня.
Она говорила с усилием. Я сделал шаг, но натолкнулся на её взгляд.
— Мне нужно идти, — сказала она.
— Куда?
— Мне нужно. Не удерживай меня. Я обещала. Извини.
Я устремил взгляд в сторону бараков. Там было всё темно и неподвижно.
— Только не иди за мной, — сказала она. — Не надо. — Она повернулась и зашагала к трущобам.
Я догнал её и развернул к себе лицом. Она будто не замечала меня. Мне стало страшно.
Увидев сейчас каких-нибудь бродяг, я бы обрадовался им, как лучшим друзьям.
Топ отстранила меня.
— Иди, Пик, — сказала она. — Иди. Не волнуйся за меня.
Я понял, что ничего не смогу сделать. Она ждала, чтобы я ушёл. И я побрёл прочь, но, пройдя немного, обернулся. Никого не было. Я напряжённо всматривался в темноту. Топ нигде не было. Я сам отпустил её. Я стиснул зубы от бессилия и досады.
Мне нестерпимо хотелось увидеть её сейчас же. Она же только что была здесь. Эта мысль подхлестнула меня. Мне почудилось какое-то движение невдалеке, и я рванулся туда. Никого.
Я стал медленно осматривать всё вокруг, углубляясь в трущобы.
Я зашёл довольно далеко. Кругом были мрачные развалины, выбитые стёкла, трещины с глубокими тенями, как иероглифы, стены, светлые от пыли.
Я шёл по строительству, как по чужой планете, а когда увидел трассу, понял, что всё кончено. Передо мной расстилались необъятные трущобы. Шорох заставил меня обернуться.
По выбеленной от пыли стене полз младенец. Кукла обратила на меня лицо. Вот она куда забралась.
Я в недоумении шагнул к ней, но кукла, перебирая ручками, переползла за гребень. Я замешкался, а потом уже не мог её обнаружить. Всё было, как обычно, — будто всё вымерло в цехе.
Трасса вела в мегаполис. Усталости я не чувствовал. Я смотрел сверху на побережье. Кое-где светились огни.
Отель был тёмен. Огни обрамляли его, образовывали чёткий прямоугольник в пространстве. Ветер с залива овевал мне лицо. Я стал спускаться.
Спать совершенно не хотелось. Я ясным взглядом смотрел на замершую улицу.
Лифт поднял меня наверх. Створки бесшумно раздвинулись, и я ступил на толстый ковёр. Освещение как будто стало поярче.
Я перевёл дыхание, стоя перед дверью Топ. Никого там нет, подумалось мне. С этой мыслью я, примерившись, резко стукнул несколько раз подряд. И уставился на зелёный ковёр под ногами. Ночь подходила к концу. Мне не хотелось уходить.
 
Вдруг изнутри в замке повернулся ключ. Дверь открылась. На пороге стояла Топ с припухшими со сна глазами. Одной рукой она придерживала на груди ворот халата.