Дом, который построил Джек (СИ)

Девушка присела, чтобы рассмотреть их поближе, но как только прекратила петь, как они разлетелись по колокольчикам.
— Эй, я вас видела!
Из самого большого колокольчика выглянула сначала крошечная хитрая мордочка, а потом вылез и сам человечек с тонкими как паутинка ручками-ножками.
— Ты нас видишь! — обвиняющее выпалил он. — Так не честно.
— Вижу. А не должна?
— Смертные не должны нас видеть, — фей обиженно вздернул головку и застрекотал крыльями, а потом решил сменить обиженный гнев на милость. — Но ладно. Тебе можно. Спой нам еще. А мы потанцуем.
— Вам нравится, как я пою? — удивилась девочка, которая ранее не отличалась ни тонким музыкальным слухом, ни мелодичным голосом.
— Ты поешь ужасно, — честно сказало волшебное существо. — Но нам нравится разнообразие.
И Криста пела феям каждый день до тех пор пока не пришли холода и цветы спрятались под землю, а вместе с ними и крылатый народец.
Зато они познакомили ее с другими волшебными человечками. Например с живущей в доме брауни, похожей на волосатый комок шерсти. Она любила молоко и свежий хлеб и за это могла приходить холодной ночью, укладываться в ногах и мурлыкать, как довольная кошка. Или вот позволили наблюдать, как между холмами пикты в зеленых плащах и красных колпачках играют в мяч на закате. А за то, чтобы увидеть этлертлонов, полупрозрачных малюток, ей пришлось собрать корзину поганок и флакон похожей на грибок субстанции, содержащейся в корнях старых деревьев и в трещинах известняка.
Именно ее друзья-малютки и вывели ее к озеру, где ночами танцевали шелки, одна из которых и передала ей приглашение на встречу… С кем?
Этот мужчины был, безусловно, прекрасен. Высок, силен и хорошо сложен. Распущенные белоснежные волосы казалось светились в зеленом сумраке дубравы. Одевался он по последней человеческой моде, но даже если бы на нем оказалась одежда из травы и листьев, как на дикарях, то незнакомец держался бы с таким же достоинством. И предлагая сделку, он улыбался лишь краешком губ, будто вспоминая что-то милое и прелестное, но никак не относящееся к делу.
И конечно же она согласилась!
Опять ходить! Нормально, без надоедливой трости, которую все равно время от времени приходилось брать. Без ежевечерней боли до звездочек в глазах и гула в голове.
А еще бегать, плавать, танцевать… Чтобы никто не смел сказать, что она увечная и вообще существо второго сорта, недостойная хорошей жизни.
И незнакомец, так и не сказавший своего имени, будто и не ждал другого ответа.
— Вы ведь ничего не делаете просто так? — в голове крутились сказки кормилицы, в которых сделки с жителями холмов никогда не кончались добром. Но как и все до нее, Криста была уверена, что уж она-то справиться и ее не обмануть.
— Конечно.
— И что в замен?
— Правильно спросила… В обмен на физическое здоровье я заберу у тебя магию. Ты больше никогда не сможешь пользоваться даром.
— Всего-то? — Криста вздохнула от облегчения. А так… живут же люди без магии? — Где подписывать-то?
И она выживет. Это казалось такой мелочью перед возможностью не зависеть от ограничений тела, что договор она подписала без раздумий.
Золотистый пергамент впитал каплю крови и растаял в воздухе.
— А теперь бросай свою палку и иди.
— Что вот так просто?
— Могу еще сказать сим-салабим-рахат-ибн-лукум — развел руками белокурый сид. — Но и без тарабарщины все сработает. Давай уже, иди. У меня еще дел полно.
Криста аккуратно приподняла трость и попробовала шагнуть. Больная нога никак себя не проявила. Не стрельнула болью, не подогнулась. Девушка сделала еще один шаг, подпрыгнула, завертелась на месте, засмеялась, запрокинув голову. Обняла себя, готовая вот-вот пуститься в пляс. В крови будто плясали искры. Даже выпив первый раз бокал шампанского, она не чувствовала себя такой… живой, веселой и сильной.
— Ну ты все? — ворчливо спросил незнакомец.
— Да, — выдохнула раскрасневшаяся Кристабель. — Это чудо! Спасибо! Спасибо вам!
— Да-да, чудо. Сказки помнишь? Про время знаешь?
 
— Про какое время? — все еще тяжело дыша и не веря в собственное счастье переспросила леди.
— Ну как? Любое чудо должно быть в рамках. Мол, разбудить красавицу можно ровно через сто лет, вернуться с бала до полуночи и все такое…
— Сто лет я не проживу…
— Что-то пропала радость в голосе, — скривился сид.
— Нет, что вы! — запротестовала Криста. — Так что со временем? Это не до конца жизни?
— Можно и до конца, — а когда девушка выдохнула, добавил. — Но тогда жизнь будет короткой. Лови!
И бросил ей светящийся шарик.
Кристабель словила его двумя руками. Трость упала на траву.
— Видишь ли… — помолчал, рассматривая пролетающую бабочку ровно таким же интересом, как смотрел на человека перед ним. — Силой ты теперь не владеешь, но и если на тебя будут магией воздействовать, будешь это плохо воспринимать. Называй это … да хоть аллергией. Амулетами, так и быть, пользовать можно. Но недолго! А вот это … — красавец кивнул на пузырек с таблетками, который рассматривала Криста. — Вроде как обезболивающее.
Правда, тогда он не сказал, какой будет эта боль.
— А заодно и часы, — сид накрутил на палец свой белокурый локон и тот стремительно стал менять цвет на черный. — Как кончатся таблетки, так сразу же вернется и хромота и что там у тебя еще было. Так что не в твоих интересах слишком увлекаться таблеточками… — блондин превратился в брюнета и спросил. — Мне так лучше? У вас людей такие странные вкусы!
Дождавшись кивка, незнакомец растворился в воздухе, словно его и не было на этой полянке.
Но несколько лет полноценной жизни — чем не подарок? А лекарства ведь можно и найти потом еще… Оказалось, что нельзя. Все алхимики, которым Криста показывала пузырек с просьбой синтезировать такой же состав, только смеялись. Идите в кондитерскую, деточка, сладости продаются там.
И надо ли говорить, что после той встречи с божественно прекрасным сидом никто из волшебного народца больше ей не показывался на глаза?
А лошадей Кристабель с тех пор стороной обходила.
Криста и Миранда переодели леди Шарлотту в чистую одежду, вызвали горничную, что-то ей соврали, а когда уже возвращались к себе, леди Эванс словно током пронзило.
Оскар назвал ее Кристабель.
А она представилась как Криста. Так часто сокращают имя Кристина.
Она не говорила, какое ее полное имя, не самое распространенное между прочим, чтобы вот просто так угадать. Ее так нарекла мама, потому что девочка появилась на свет в канун Рождества.
— Ой, смотри! — Миранда, шедшая рядом и отчаянно зевающая, остановилась, дернула подругу за рукав и показала на фигуру, скользящую впереди сквозь анфиладу комнат. — Это же наша гувернантка, которая тише воды, ниже травы. Идем за ней!
И сна у девочки как не бывало.
Но проследить за мисс Брукс, вышедшей из кабинета хозяина дома, у них не получилось. Малыш, решив взять реванш за позорный обморок при виде крови, бросился в атаку впереди хозяйки. А крыс приличные леди обычно бояться. Джейн тоже была приличной. Она взвизгнула, бросила в зомби стопкой листов и исчезла в вспышке портала.
— Вот так всегда, — буркнула некромантка, хватая в одну руку добычу, во вторую питомца, и толкая уже в свой портал опешившую Кристу.
— А что? — оправдывалась она уже в комнате Кристы. — Она сейчас отдышится и вернется за документами. Зря она что ли их из кабинета Ленгфорда вытаскивала? Давай посмотрим, что там…
Но на тонких папках из простого серого картона стояла какая-то особая защита, что ни Миранда, ни злой как демон Оскар, вернувшийся после нескольких часов блужданий по лабиринту дома, открыть их не смогли.
В детской всегда царили полумрак и тишина.
Часы отмеряли минуты, свет кристаллов приглушен. Игрушки: плюшевые мишки и деревянные паровозики пылились на полке, на доске виднелись нарисованые мелом цветы, лежала на кресле открытая книжка без картинок.