Перикулюм (ЛП)

— Думаю, ты доказал свою правоту, — пробормотала я, вдыхая его запах.
— Я еще даже не начинал.
— А ты и не будешь.
Киаран крепко обхватил ладонью мою челюсть.
— Тогда советую тебе меня остановить.
Он грубо впился мне в рот. Мягкие, как бархат, губы резко контрастировали с тем, как он отобрал у меня весь контроль, который я не была готова ему отдать. Он просто брал, что хотел, не теряя времени, кружа по моему языку своим.
Стиснувшая мою челюсть рука исчезла под волосами и, скользнув к задней части моей шеи, так сильно ее сжала, что там наверняка остались синяки.
Его пальцы обжигали мою кожу, словно кислота. В груди разлилась сладкая боль, и с губ сорвался легкий стон удовольствия.
Я подавила его, подстраиваясь под интенсивность поцелуя Киарана. Казалось, наши тела слились воедино. Впечатляющая по своей величине выпуклость у него в джинсах давила именно туда, куда мне хотелось.
Его свободная рука пробежала вниз и обхватила мою задницу. Он меня ущипнул, и, когда я вздрогнула, его губы скривились в улыбке.
— Черт возьми, ты прекрасна, — тихо произнес он, и не дождавшись ответа, снова завладел моими губами.
Киаран усилил поцелуй, сделав его глубже, стараясь, чтобы я почувствовала все то, что он мог бы сотворить со мной с помощью чего-то настолько невинного, как соприкосновение наших губ.
Я пробежала руками по его футболке. Чувствуя под ней проступающий рельеф мышц, я скользнула ладонями к его плечам. Киаран впился зубами в мою нижнюю губу и кусал ее до тех пор, пока мои глаза не наполнили слезы, а из горла не вырвался слабый стон.
Я его не останавливала — просто бы не смогла.
Он сам отстранился.
— Я тебя раскусил, куколка. И точно знаю, что с тобой сделаю, как и когда.
Даже в темноте я увидела, как в его синих глазах вспыхнуло обещание.
Я его не боялась. Если это было началом проявления его психопатического естества, то мне хотелось познать его всего без остатка. Я манила его выйти и поиграть, зная, что не должна этого делать. Я желала нормального, но жаждала нестабильного, хотела грязного и развратного.
Если в нем это есть, я нашла бы способ это вырвать и поглотить без остатка, чтобы удовлетворить свои плотские желания. Словно прочитав эти мерзкие, проносившиеся у меня в голове мысли, Киаран произнес слова, которые окончательно повергли меня в полнейшую неопределенность.
— Когда ты сказала, что не знаешь, как люди могут творить нечто подобное, я тебе так и не ответил, — тихо проговорил он, приблизив свои губы к моим. — Мы все полны отвратительных намерений, демонов, скрытых под красивыми обертками. Чем красивее человек, тем свирепее его демоны.
Киаран пробежал руками по моей спине, еще сильнее прижав меня к себе.
— Покажи мне своих, а я тебе — своих, и тогда ты кончишь так сильно, как никогда раньше, — он снова поцеловал меня и, укусив в последний раз, окончательно отстранился.
Я судорожно втянула в легкие воздух и, следовательно, снова вдохнула его аромат.
— Это из-за тебя я здесь?
— Куколка, на случай, если ты не заметила, я тоже тут застрял.
Я сглотнула и распрямилась, чтобы вернуть себе хоть немного самообладания. От ноющей боли между ног у меня пульсировала киска, а от жара раскраснелась кожа.
Я старалась не обращать на это внимания, глядя, как он идет к двери ванной.
Что-то в этом всем, в нас самих. В нем. Все это показалось мне каким-то знакомым, но мой разум наотрез отказывался это вспоминать.
— Кто ты такой? — спросила я, прежде чем он успел открыть дверь.
Сделав короткую паузу, Киаран ответил:
— Я — причина, по которой ты выберешься отсюда живой.
Он вышел в коридор и плотно закрыл за собой дверь. Я поднесла два пальца ко рту и ощупала сочащуюся кровью ранку.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Я выключила кран и, вытерев с лица лишнюю воду, вернулась в холл.
Намеренно не заглядывая в главную комнату, я вернулась в спальню, стараясь, чтобы произошедшее никак не отразилось на моем лице, даже при том, что все мое тело горело огнем. Когда я вошла, Мэл уже просыпалась.
 
— Где ты была? — зевнув, спросила она.
— Умывалась…
Мэл прищурилась, и в свете настольной лампы ее глаза показались мне кошачьими.
— А тебя, случаем, не трахнули?
— Ты серьезно? Неужели я выгляжу так, будто занималась именно этим? — развела руками я.
— Верно. Да ты ходить нормально не можешь от этих исходящих от тебя флюидов «порви мою киску».
Я прикрыла рукой рот, чтобы сдержать смех.
— Иногда с тобой и впрямь невозможно разговаривать. Откуда ты вообще знаешь, что я была с Киараном? — я подобралась к ней, перешагнув через Эбби.
— Потому что я тебя знаю… и чувствую запах его одеколона. Кроме того, у тебя опухли губы.
— Мне нужно поговорить об этом с тобой и Грейслин.
— …да ну? — Мэл вопросительно взглянула на меня.
— Да не о потрахушках, — прошипела я. — Ему известна моя фамилия.
Это полностью завладело ее вниманием, и она устроилась поудобнее.
— Как?
Я забралась на огромную кровать и села рядом с ней.
— Понятия не имею. А еще он сказал, что знает, что означает вот это, — я тронула пальцами цепочку своего ожерелья.
— Он сделал тебе больно? — сказала Мэл, откидывая одеяло.
Я подавила еще один смешок и схватила ее за запястье.
— Я бы сделала ему еще больней, ты же знаешь. Он всего лишь заморочил мне голову и сделал так, что я потекла.
— О, тогда он конкретный вандал.
— Кто вандал? — проворчала Грейс и, повернувшись, взглянула на нас обеих.
— Кики знает ее фамилию, — сообщила Мэл. — И он не дал ей кончить.
Последнюю часть ее фразы я проигнорировала.
— Как ты его назвала?
— Кики, а что?
— Ничего…, — покачала головой я. — Он сказал, что, благодаря ему я выживу. Как вы думаете, что это значит?
— Он может быть отпрыском одной из семей Основателей, — все еще сонным голосом предположила Грейслин. — Мы уже поняли, что все очутились здесь не просто так.
— В этом нет ничего удивительного, — согласилась Мэл, заправляя за ухо фиолетовую прядь волос.
— Меня больше удивит, если за всем этим не будет стоять какой-нибудь больной ублюдок, которого выбесили наши родители.
— Да, этот список бесконечен, — задумчиво произнесла я.
Я удивилась, почему сразу не подумала о том, что он из другой семьи. Это было капец, как логично. От того, как он говорил о своей персоне, до его безумной, хотя и сексуальной манеры поведения в целом. Но это все равно не объясняло того, как он узнал, кто я такая. От этого он стал мне только еще более подозрителен и интересен.
— А ты не спрашивала, кто он такой?
— Да, типа того. Но он ничего не сказал.
— Ну, все ясно, — вздохнула она. — Если он из одной из семей Основателей, то и остальные тоже, а это значит, что мы не можем им доверять. Поскольку Киаран знает твою фамилию, уверена, что наши они тоже знают.
— Да, и все это может повернуться не лучшим образом. Не все семьи ладят друг с другом, — заметила Грейслин.
— Даже если мы все оказались здесь из-за того, что кто-то хочет нас уничтожить, их семьи тоже могут ненавидеть наши. Если нам придется убивать друг друга, все превратится в громадное кровавое месиво, — надулась она. — Мне нужен был всего лишь небольшой отдых, а не билет туда и обратно на современную Королевскую Битву.
Каким же это было преуменьшением… хотя и правдой тоже. Пока мы сидели запертые в этом адском городе, некоторые семьи все еще устраивали кровопролитие и кровавую бойню друг против друга. Я прикусила изнутри нижнюю губу и провела кончиком языка по больному месту.
— Вот вам и связь, — пробормотала я скорее себе, чем им.
Наш разговор прервал тихий скрип двери. Из коридора выглянул Харон и ухмыльнулся нам троим.
— Привет, спящие красавицы.
— Тебе что-то нужно? — спросила Мэл.