Пыль (СИ)

"Здесь все это, - сказал он, кивнув на книгу. "Легенда о старейшинах".
"Старейшины?" спросил Эйвери, его голос был слишком высоким. "Как старики?"
Дрири вздохнул и медленно покачал головой.
"Нет, Эйвери, не как старики. Старейшины. Древние. Я говорю о богах".
"О", - сказал Эйвери, как будто на него только что снизошло великое озарение. "Как горящий куст и тот парень на кресте, значит".
На этот раз он не задал вопрос, а просто заявил, как будто это был факт, какая-то непогрешимая информация, которую он только что обнаружил.
Дрири вздохнул и опустил книгу. "Нет, боюсь, вы снова ошибаетесь. Я не говорю о религии и народных сказках. Это не Библия в моих руках. Это запись. Запись о древних богах, тех, что живут вне нашей плоскости существования, но прямо под поверхностью. Это удивительные и страшные существа, могущественные настолько, что вы не можете себе представить. Вы не можете представить себе силу этих существ".
Квентин сел вперед, положив руки на колени.
"Какое отношение все это дерьмо имеет к моему ужину?" - спросил он, и его слова все еще звучали настойчиво.
Дрири улыбнулся в темноте. "Квентин, тот человек в лесу ведет нас прямо к городу Даст, городу, окутанному тайнами и тенями. Но это не тот город, который мне нужен. Нет, сэр. Я хочу найти то, что этот город скрывает. Реликвию другого времени. Другой плоскости существования. Она появлялась на протяжении истории в разных местах по всему миру, согласно текстам, которые у меня здесь. В древнем Египте и Месопотамии. Вавилоне. Совсем недавно в Южной Америке".
Три силуэта уставились на него в темноте. Только Бонэм казался незаинтересованным.
"Я все еще не понимаю, какое отношение все это имеет к..."
"Это реликвия Н'йеа'туула, идиот!" Дрири оборвал его шипением, в его шепоте слышались яростные нотки. "Бога разрушения. И я уже слишком близко, чтобы позволить тебе выдать нашу позицию нашему другу, мистеру Джеймсу Ди, потому что у тебя живот бурчит!"
"Гир", - раздался ровный голос, лишенный эмоций. Это был Бонэм. Дрири был поражен голосом этого человека, но не потому, что он был грозным, а потому, что этот человек редко говорил.
Дрири повернул голову к мужчине. "Да, мистер Бонэм?"
Бонэм наклонился вперед, что-то ковыряя в руках. Дрири предположил, что он ковыряет ногти своим ножом, хотя визуально он не мог этого подтвердить.
"А этот парень, этот мистер Джеймс, разве ему не нужно то же самое, что и тебе?"
После этого вопроса наступило долгое молчание, пока Дрири сидел, обдумывая вопрос. Наконец, он заговорил спокойным тоном.
"Мистер Джеймс Ди ищет реликвию Н'йеа'туула, да. Но ему нужно не то, что нужно мне. Боюсь, нашему другу мистеру Джеймсу придется безвременно умереть, хотя его помощь в поисках нашего сокровища очень ценна. Но так и должно быть. Я хочу использовать силу реликвии. Мистер Джеймс стремится уничтожить ее. Мы не можем этого допустить. Но время - это все, дорогие друзья. Время - это все".
"Значит, мы попадем в Даст, потом выкурим этого сукина сына и найдем эту реликвию? И все?" спросил Квентин.
"Это реликт, мой дорогой мальчик, и да, он примерно такого размера", - ответил Дрири. "Но у меня нет желания скрещивать с ним оружие. Он опытный стрелок и, по слухам, владеет магией. Его убийство лучше всего совершить исподтишка и на расстоянии".
Мужчины медленно кивнули, их влажные глаза блестели в лунном свете. Сверчки пели в ночи, когда четверо мужчин погрузились в долгое, созерцательное молчание. Наконец, Квентин задал последний вопрос.
"Гир, когда мы найдем этот... релик, - сказал он, растягивая слово, - что именно ты собираешься с ним делать?"
Дрири улыбнулся, повернулся к далекому, мерцающему сквозь деревья огню и снова поднял прицел к глазам.
" Ну что ж, мой дорогой Квентин, - сказал он низким голосом, почти рыча, - я вступлю в ряды божественных".
 
Он закрыл прицел.
 9 
"...и её к... эликсиру".
Обрывки слов долетали до нее сквозь муть ее сознания, когда она осознала пронизывающую боль в черепе. Она попыталась открыть глаза, но все, что она смогла различить, были созвездия черных звезд и планеты, вращающиеся вокруг невидимых солнц, и это ощущение вызвало у нее приступ тошноты. Она снова закрыла глаза, пытаясь вслушаться в слова мужчины, которые все еще доносились до нее сквозь боль в черепе.
"...отведите мальчика в... встретиться в темпе... "
Она не могла сосредоточиться. Боль была жгучей и ужасной. Еще более ужасающим было то, что она не понимала, что происходит. Она начала искать воспоминания, хоть что-нибудь, что могло бы пролить свет на то, что с ней происходит. В какой-то пугающий момент она поняла, что даже не знает, что такое воспоминание, не говоря уже о том, как найти его в своем мозгу. Ее сердце начало учащенно биться, и она почувствовала покалывание от основания шеи до бедер, переходящее в кончики пальцев, как от уколов.
Боже мой, подумала она. Боже мой, что происходит? Где я? Кто я?
Свежая паника грозила охватить ее при виде собственных мыслей. Кто она? Как она могла не знать, кто она? Как она могла не знать, что происходит? Почему она ничего не могла вспомнить, почему голова так сильно болела, а зрение было таким размытым...
Резкая боль ударила в затылок, и она непроизвольно вздрогнула. Она снова попыталась открыть глаза и обнаружила, что созвездия все еще там, но теперь они мелькали лишь на периферии ее зрения. На улице было темно, хотя ей казалось, что она видит розовый поцелуй, поднимающийся над линией деревьев и возвещающий о наступлении рассвета.
Рассвет - это утро, подумала она. Рассвет - это когда солнце встает утром.
Это было что-то. Какое-то воспоминание. Или понимание, по крайней мере. Но это не давало ответа на вопрос, что с ней происходит. Она еще раз моргнула глазами, чтобы прояснить их.
Три резких удара по затылку, от которых она сильно вздрогнула и поморщилась, вывели ее из тумана. Она посмотрела вниз и поняла, что ее тащит ... ... какой-то ... .
Она не могла разобрать. Темнота снова надвигалась на нее, когда ее втащили в дверной проем. Острые щепки зацепились за ее платье и укололи мягкую плоть рук, которые болтались над головой. Ее вели в какое-то здание или дом. Именно поэтому слабый розовый свет снова померк и превратился в темно-серый плащ, граничащий с черным.
Что бы ее ни тащило, она остановилась и почувствовала, как ее ноги опустились на пол, громко стукнув по доскам. Пятки ее ног болели, а голова пульсировала в унисон с сердцебиением.
Она застонала.
Что бы ни тащило ее, оно двигалось в тени - черное существо в темноте, не отличимое ни от чего, кроме своих движений. Она услышала глубокий, булькающий звук, странное хриплое дыхание.
Щелкающие звуки.
Что-то промелькнуло в темноте за пределами видимости, словно слишком много ног легко ступали на цыпочках по деревянным доскам пола. Булькающие, хрипящие, щелкающие звуки продолжались. Она попыталась пошевелиться, сначала приподнялась на локтях, потом на боку. Она провела рукой по затылку и нащупала там узел. Это была злая штука, горячая и набухшая, и прикосновение к ней было почти агонией.
Вздрогнув, она убрала руку и положила другую, ладонью вниз, на пол. Она сделала глубокий вдох, пытаясь успокоить постоянно растущее давление. Резко через нос, долго и медленно через губы. Через несколько мгновений тошнота снова прошла, и ей удалось перевернуться на колени.
"Что происходит?" - спросила она, ее голос был слабым в темном пространстве. Она могла слышать, как движется, дышит, щелкает и...
Она старалась не обращать внимания на звуки. Они не были естественными. Она не знала, откуда ей знать, что такое естественность, если она даже не могла вспомнить, как ее зовут, что произошло и как она сюда попала. Но она знала. Инстинктивно, она знала. Это было заложено в нее миллионами лет. Что-то глубоко внутри нее, далеко в глубине ее древнего мозга ящерицы, который оставался практически бездействующим, за исключением тех случаев, когда таилась опасность.