Азартные игры (ЛП)

Она подтверждает мои подозрения. Уже более четырех лет я постоянно вижу Сару в казино. Но по закону в данной сфере можно работать только с двадцати одного года.
— Значит, когда тебе исполнилось восемнадцать, ты устроилась на работу в казино?
— Ну, формально, я работаю в казино с шестнадцати лет, — она проводит хрустальным краем бокала по подбородку и дерзко улыбается при этом, как будто спрашивая, что я думаю по этому поводу?
Это не редкий случай. Вегас — это город моно-индустриального типа [17] , и дети, чтобы получить работу, часто используют поддельные документы.
— Поэтому ты забросила учебу в школе? Чтобы стать дилером блэк-джека?
Она выпячивает свои губки.
— Так вот что ты думаешь о ком-то вроде меня: просто какое-то отребье, которое не заботится об образовании. Да будет тебе известно, Док Райли, что я поступила на первый курс университета Невады, где получу степень бакалавра, — она с торжественным видом отпивает из своего бокала.
Я впечатлен. Большинство детей, которые с раннего возраста работают в казино, бросают школу. И для многих из них это конец, но эта девушка не из их числа. Она слишком целеустремленная.
— Степень бакалавра искусств, да? — я настроен немного скептически. — И по какой дисциплине?
— Живопись. Точнее, изобразительное искусство.
Она, должно быть, опьянела с вина, так как у нее начал заплетаться язык. Не хочу, чтобы она вышла из-под моего контроля, поэтому я переливаю остатки вина из ее бокала в свой.
— Что ты изучаешь: картины, скульптуры и прочее барахло?
— Угу, — она должна понимать, что перебрала. Сара сосредоточилась на своей разделочной доске так, как будто она собирается взлететь.
— Твоя мама помогает тебе оплачивать обучение? — мне кажется, что образование может стать для нее тяжелым финансовым бременем.
— Мама? Блин… мои родители не дали мне вообще ничего. После того, как мне исполнилось шестнадцать, я сбежала из дома. — она нагибается к своему ножу. Это меня пугает. Так она быстрее окажется в больничной палате, а не в моей постели. Обойдя кухонную стойку, я накрываю ее руку с ножом своей рукой. Она смотрит на меня, и наши глаза встречаются. И, как говорят в кино, у нас есть пара минут. Но она слишком пьяная, а я не стану использовать ее, во всяком случае, пока она в таком состоянии.
— Слушай, почему бы нам не сесть за обеденный стол? Мы уже почти закончили.
Настаивая на том, что она в порядке, она снимает халат и садится.
Черт, она до сих пор полностью одета.
Я в последний раз переворачиваю стейки, после чего перекладываю их на тарелки. Через несколько минут все подано к столу. Пока мы едим, она приходит в себя.
— Теперь твоя очередь, расскажи мне о себе.
Этого не произойдет.
— Но ты же еще не закончила рассказывать о себе. Ты сказала, что как только тебе исполнилось шестнадцать, ты стала самостоятельной. Почему?
Кажется, она пытается что-то вычислить. В конце концов, думаю, она понимает, что ничего не теряет, общаясь со мной.
— Правда в том, что у моих родителей были проблемы с азартными играми. Мама рассказывала мне, что у них был Университетский фонд, специально предназначенный для меня, но мой отец проиграл все за столами крэпс. А потом он исчез из города, — у нее задумчивый взгляд. Я хочу подойти к ней и обнять. Но при наших отношениях, я не могу себе этого позволить.
Полагаю, уровень неловкости превышен, но она продолжает свой рассказ.
— В любом случае, я получила работу и переехала с младшей сестрой в маленькую квартирку. После ухода отца, мама просто пошла под откос, поэтому я попросила ее переехать к нам.
Боже, я слышал о более сложных ситуациях, но это прямо-таки сюжет из фильма. Вот она, учится в школе, воспитывает свою сестру и работает в казино.
Эта девушка имеет некую выдержку, стойкость. Джек Лондон писал: «Жизнь — не вопрос проведения хорошей карты, иногда играть с бедной стороны хорошо»  [18]. Эта девушка не получила ничего, кроме ошметков, но она все еще держится. Борьба за выживание: мало просто бить, нужно еще склонить чашу весов в свою пользу.
 
Я восхищаюсь этим. Ее достоинством, даже милосердием. Мои родители не дали мне ничего в жизни, кроме повода уйти из дома. Но семья Сары, цепляясь за подол ее юбки, тащила девушку за собой вниз.
Чувствую себя почти обязанным рассказать ей что-нибудь о себе, но, к счастью, ужин подходит к концу, пора идти на вечеринку.
Я вызываю машину, и мы покидаем номер.
  
Глава одиннадцатая
 
Сара
После того, как парковщик помог нам выйти из лимузина, нас проводили в роскошный дом Джимми «Бинса» Беннитто.
— Ты пришла сюда, — Док сунул мне в руку бокал шампанского.
— Где ты его взял? — Док только пожал плечами. Комната была полна людей и официантов, носящих подносы с шампанским. Взять бокал у персонала было проще простого.
Я сделала быстрый глоток. Шампанское растеклось по моему языку, словно искрящаяся жидкость. Бог мой. Захотелось еще, но было достаточно и того вина, что я выпила в апартаментах Дока. Ничего страшного, что я разочаровала своего сопровождающего, когда мы были наедине, но сейчас мне необходимо сохранять разум. Кругом куча женщин. Множество из них носит обручальные кольца на пальцах. Другие же сопровождают мужчин того типа, которые не стали бы любезничать, если бы их пару очаровал кто-то, вроде Дока.
Ну, у меня есть работа, четко определенная для меня.
Док обхватывает мой локоть и ведет через толпу. Наш пункт назначения — стол в дальней части комнаты. Два человека, мужчина и женщина, встают, когда мы подходим. Женщина улыбчива и приветлива, а мужчина выглядит напряженным. Его рука на бедре женщины, и он притягивает ее к себе.
— Док, как ты? — женщина обхватывает лицо моего компаньона двумя руками и целует его в обе щеки. Ее пара быстро и не слишком утонченно притягивает ее обратно к себе. — Как поживаешь? Давно не виделись.
— Да-а-а, Ти-Бон, давненько, — рука Дока двинулась за моей спиной и легла на мою талию. — Это Сара Бэнкс. Сара, ты уже знаешь Джимми, — я кивнула своему работодателю. — Это Томми Тарантино и его жена, Мария. Этот здоровый тип за ними — Марио Джамби со своей женой Тэмми. А там Джон Борбоне, а также его жена — Тина, — я кивнула каждому из них по очереди.
— Мистер и миссис Тарантино, спасибо за приглашение на вечер.
— Я собирался сделать что-то в казино, но подумал, что здесь будет более приватное место. Поэтому Бинс позволил мне использовать его квартиру, — мистер Тарантино обошел свою жену так, что теперь он сидел рядом с Доком и мной.
— Док, как так вышло, что мы живем в одном городе, но впервые видим тебя здесь, в Лас-Вегасе? — в вопросе миссис Тарантино чувствуется легкий укус.
— Ну, вы знаете, каково это. Жизнь картежника точно не длится с девяти до пяти. — Док прибавил шарма. Его улыбка была теплой и расслабленной. И это, кажется, толкнуло мистера Тарантино за грань. Краем глаза я поймала лицо Джимми. Оно было возмущенным и встревоженным. Очевидно, он хотел, чтобы я вытащила Дока из этой ситуации.
— Мистер Беннитто, у вас такой приятный дом. Я была бы благодарна, если бы вы провели экскурсию для нас, — я кивнула в направлении Дока, надеясь, что никто больше не увидел этого.
Джимми выглядел смущенным сначала, но потом смекнул мой план. — О, конечно, Сара. Но мы ведь больше не на работе, поэтому зови меня Джимми.
 
Пока мы бродили по особняку, Джимми рассказывал нам о каждой комнате. Большая часть разговора была о том, сколько стоит их декорирование. Или цены нескольких предметов искусства. Или сколько стоят здешние ковры.
Я просто была поглощена размерами и богатством всего этого. Пока мы перемещались из комнаты в комнату, рука Дока была обернута вокруг моей талии. Это ощущалось хорошо, комфортно и привычно. Я начала думать о конце ночи. Попытается ли он поцеловать меня? Или кинет меня ради миссис Тарантино?