Ворожей Горин – Зов крови (СИ)

Ладно, пора заканчивать со всем этим. Я глубоко и вкусно затянулся последними тягами, выбросил в урну тлеющий бычок и тут же изобразил настороженность. Вот и настал финальный акт этого абсурдного действа.
— Эй, кто тут? — я постарался вложить в свой испуганный голос все актерское мастерство, на которое был способен. — Покажитесь! Кто вы? Я вас не боюсь!
  
Глава 18
 
Они вышли прямо из тьмы сгущающихся сумерек. И нет, они не просто укрывались в тени — они именно материализовались, буквально появившись из воздуха. Самому не верится, но, видимо, пора мне уже перестать подозревать себя в психической несостоятельности и начать доверять собственным глазам и ощущениям, иначе надолго моего здоровья не хватит, это факт. Я теперь принадлежу к некоему сокрытому от посторонних глаз миру, и надо начинать учиться в нем жить. Жить и не удивляться всему, с чем я буду в этом мире сталкиваться. Уж не знаю, как именно люди сходят с ума, но почему-то уверен, что истинное сумасшествие не бывает столь масштабным.
Кроме того, я сильно сомневался, что мой скупой на воображение ум мог бы так запросто вообразить столь красочный волшебный мир с такими яркими спецэффектами, как те, что я увидел сейчас. Что уж говорить, выглядело это появление довольно зрелищно: вот перед тобой пустота, а уже в следующее мгновение ты видишь перед собой их — женщину и огромного ворона, сидящего на ее плече. Не испугался я лишь потому, что заранее чувствовал их присутствие. Ну, как не испугался — постарался не показать испуг. На самом же деле сердечко мое пропустило пару ударов, поскольку я сразу догадался, кто именно ко мне пожаловал. Кстати, многие животные, в частности, коты и собаки, вполне способны распознавать человеческий страх — слишком уж сильный гормональный всплеск в этот момент происходит в организме. Мою же визитершу сейчас сопровождала птица. Насчет их чувствительности я сомневался, а потому у меня действительно был шанс не показать врагу всю полноту своего страха. Уверен, та, что ко мне пожаловала, и сама неплохо разбирается в человеческих эмоциях, но надеяться все же никто не запрещал.
В том же, что передо мной именно враг, я не сомневался ни секунды. Друг или, по крайней мере, человек, не желающий зла, как правило, не таится и не подслушивает твоих разговоров с котом. Разумеется, если это не твой лечащий врач-психиатр.
— Добрый день, — стараясь сохранить достоинство, первым поприветствовал я визитеров.
В том, что ворон, сидящий на плече женщины, тоже меня понимает, сомнений не было. И судя по тому, что после моего приветствия птица довольно громко каркнула нечто похожее на «Карл», я не ошибся. Вот же круто у них все устроено, мне к такому привыкать еще и привыкать. Только с присутствием Василия в своей жизни смирился, как тут нате вам, говорящий ворон. В целом такое разнообразие заколдованных домашних питомцев лично я только приветствовал. Было бы досадно обнаружить потаенный мистический мир, населенный колдунами, ворожеями, ведьмами и прочей фольклорной нечистью, и при этом понять, что выбор зачарованных животных у них ограничивается лишь котами или, скажем, крысами. А так очень даже здорово выходит — у меня кот, у этой барышни ворон, держу пари, у ворожеи Радмилы есть какая-нибудь чихуахуа, писающаяся под себя при любом громком звуке. А что, Радмила, несмотря на свой почтенный возраст, выглядела вполне себе ничего. Имеется в виду, в нашем подлунном мире она выглядела молодо, такой как раз под стать маленькая собачка, которую можно носить в сумке или подмышкой.
— Уже вечер, скорее, — произнесла женщина приятным грудным голосом, оглядев меня с ног до головы. — Так вот ты какой, ворожей Горин.
Я тоже не отказал себе в удовольствии разглядеть свою собеседницу и ее спутника. И если ворон был вполне себе заурядной птицей, разве что более крупным, нежели его городские собратья, то девушка оставляла двойственное впечатление. Она не была красивой в привычном смысле этого слова, но при этом она была обворожительна.
 
Даже не знаю, как именно это объяснить, но все же постараюсь максимально точно донести свои ощущения. Бывают женщины, обладающие набором стандартных внешних качеств, благодаря которым общество определяет этих дам в разряд «красоток». Длинные ноги, красивая грудь, выгодно подчеркнутая одеждой, чистая кожа, ухоженные волосы, дорогой маникюр, правильные черты лица, выразительный взгляд, чувственный рот, ровный прикус и сияющая белизна зубов — все подобные характеристики являются неотъемлемой частью сетевой культуры и делают одну стандартно красивую девушку неотличимой от других таких же. И именно из-за этого обесценивают подобную женскую красоту в целом. В лентах соцсетей и на сайтах знакомств таких «красоток», что грязи. Листаешь карусель и уже на пятой или шестой девушке перестаешь видеть между ними различия.
Но в той женщине, что стояла сейчас передо мной, красота была выражена в изъянах, причем эти изъяны были буквально во всем. Навскидку ей было от тридцати до сорока лет, причем было ясно, что она могла себе позволить выглядеть куда моложе, но сознательно этого не делала. Она не была высокого роста, скорее, ниже среднего, о таких часто говорят «полторашка». Но этой женщине шел именно этот рост. Будь она чуть выше или чуть ниже, и общее впечатление смазалось бы. Кстати, на фоне ее роста и без того крупный ворон, сидящий на ее плече, выглядел настоящим гигантом. Видимо, у питомцев детей ночи иметь неестественно крупные размеры — норма.
Я продолжал довольно бесцеремонно разглядывать свою опасную гостью. А чего мне, собственно, стесняться? Если верить коту да и все той же Варваре Петровне, упокой Род ее душу (о как я оперился уже, по-чародейски балакать начинаю!), то жить мне осталось всего ничего. Так зачем же лишать себя эстетического удовольствия? Передо мной стояла уверенная в себе женщина в коротенькой по нынешней зиме шубке, под которой угадывался строгий брючный костюм. Девушка оказалась обладательницей странной и очень смелой для ее возраста прически. Левый висок ее был полностью выбрит, что вовсе не портило впечатления от огненно рыжего полукаре в целом. Ее внимательный взгляд притягивал и удивлял — она страдала одновременно и анизокорией, и гетерохромией, то есть зрачки ее были разной величины, а радужки отличались по цвету — левый глаз был изумрудным, а правый — карим. Странное сочетание этих глазных аномалий по какой-то причине очень шло ворожее. Чуть вздернутый кверху носик, тонкие, но чувственные губы, белые, но не идеально ровные зубы с приличного размера диастемой завершали ее образ.
О ее точном возрасте я мог лишь гадать. Такие девушки и в нашем мире не любят светить эту цифру, а про мир ночи я и заикаться не хотел. Вполне могло статься, что эта мадам еще революцию застала, причем не факт, что не французскую. Единственное, о чем можно было говорить с уверенностью — выглядела она старше своей матери.
Оценив меня и дав время на оценку мне, девушка поинтересовалась:
— Вы, Григорий, верно, догадались, кто я такая?
— Должно быть, — кивнул я девушке, — вы та самая великая и ужасная Пелагея, правнучка покойной Варвары Петровны Семеновой.
— Так уж и ужасная? — хмыкнула девушка, так и оставив без внимания эпитет «великая». — Неужели именно так меня представляют мои родственники окружающим?
Она улыбнулась своей милой неидеальной улыбкой, что вызвало у меня легкое чувство дежавю. Неужели все ворожеи столь привлекательны в сексуальном плане? Или это лично мои проблемы с головушкой?
— Только ваша прабабушка и мой назойливый кот, — признался я.
— К сожалению, бывает и так, — не стала отпираться Пелагея, — что твоя слава идет впереди тебя. Иногда не вполне заслуженно.
— А иногда и вполне.
— Тоже верно, — согласилась девушка. — Что ж, раз так, вероятно, мне следует воспользоваться своей дурной славой и напугать тебя до потери пульса?
— Если это вопрос, то как вам будет угодно, — ответил я ворожее и добавил. — Правда, я не уверен, что такой метод вам действительно по душе.