Связанные судьбой (СИ)
— Прости, Андрей, — девушка смотрит мне в глаза, — но я знаю, какого отношения ты заслуживаешь. Сотни женщин пошли бы на все, ради того, чтобы быть с тобой, — ее голос становится тише.
Это правда, но и сотни мужчин пошли бы на что угодно ради Милы, наша магия, как яд, и я навсегда им отравлен! А что, если нет? Что, если я смогу исцелиться, хотя бы частично?
Придвинувшись ближе к Розе, я поднял руку и провел пальцем по центральному рубину-кабошону ее сверкающего ожерелья. Рубины и бриллианты — как кровь на снегу. Зрачки девушки расширились, она задышала чаще. Охотник превратился в жертву, с усмешкой подумал я. Наклонившись к ее лицу, я прошептал:
— А на что бы ты пошла, ради того, чтобы быть со мной?
Красивая… Безумно красивая! Но эта красота не доходила до моего сердца, я воспринимал ее только глазами, для меня она была, как закат, морское побережье или цветок. Неужели я так ничего и не почувствую? Протянув руку, я погладил ее лицо — нежная кожа, идеальные черты. По-прежнему ничего. Мила, что ты сделала со мной?!
Дрожащими руками Роза поправила мне галстук. Желание уже затуманило ее разум, она находилась в полной моей власти, мне даже делать ничего не пришлось. Ее грудь вздымалась, губы приоткрылись:
— На все… — шепчет она.
Когда-то мы уже играли в эту игру, что ж, можем продолжить. Я провел губами по ее шее, чувствуя, как ускоряется ее пульс. Мне не хватало этого — ощущения собственной силы. С Милой моя власть простиралась не дальше постели, но Роза… она действительно пойдет ради меня на все.
Что я почувствую, поцеловав ее? Сотую долю того, что ощущаю с Милой, тысячную? Или я все-таки смогу захотеть другую женщину, смогу получить удовольствие, как от глотка хорошего вина? Раньше так и было.
Проведя пальцем по алым, идеально очерченным губам Розы, я запустил руку в ее шелковистые волосы и, приблизив к себе лицо девушки, раздвинул ее губы своими. Раскрывшись, задрожав, Роза провела руками по моему телу снизу вверх, обняла меня за шею.
А я… не почувствовал ничего. Ничего! Мила свела меня с ума, стала для меня наркотиком, самим воздухом, но и этого ей было мало. Теперь она лишила меня возможности наслаждаться другими женщинами. И это не было бы так чудовищно, нестерпимо, если бы она сама не вспоминала все это время о другом!
Я погрузился в поцелуй с чуть большим пылом, но это была не страсть, а ярость, злость, эти чувства уже стали моей второй натурой. Роза издала негромкий стон, прижалась ко мне всем телом, и… в этот момент я понял, что делаю что-то не то.
Оторвавшись от ее губ, я быстро оглянулся. В коридоре никого не было, мы стояли в темном углу, так что из гостиной нас тоже было не видно. Фух. Мила нас не видела. Как бы я объяснил ей все это? Представив себе ее заплаканное, расстроенное лицо, я захотел себя убить. О чем я думал?
— Андрей… я хочу тебя, — задыхаясь, проговорила Роза.
Глава 11.2
И что мне с ней теперь делать? Сказать, что это было ошибкой? С нее станется в отместку рассказать обо всем Миле. Да, знаю, нужно поселить в ней надежду на возобновление нашей былой связи — когда-то давно мы уже встречались за спиной одной из моих девушек. Пусть думает, что все будет так и на этот раз.
Улыбнувшись Розе, я убрал прядь волос с ее лица и еще раз легко ее поцеловал.
— Мы к этому еще вернемся, — говорю я.
Лицо девушки осветилось радостью, в ее глазах загорелись искры безумия, одержимости. Мама дорогая, ей не помешает немного остыть! Да, я знаю, что сам виноват, люди не могут сопротивляться нашему влиянию, так же, как и ведьмы, но все равно на меня это произвело неприятное впечатление. Вернувшись в гостиную, я нашел предлог уйти от нее как можно дальше.
Легко перекусив, поболтав с парой друзей, я снова оглянулся вокруг и не обнаружил ни Милы, ни Велии. Хм, им стоило перенести свою экскурсию на какой-нибудь другой день, негоже хозяйке бросать гостей во время вечеринки.
Я забеспокоился. Что, если Роза все-таки поговорила с Милой, рассказала о том поцелуе? Нет, не думаю. Зачем ей это?
Тем не менее, мое беспокойство усилилось, мной овладело неприятное предчувствие. Не к добру это, магические существа обладают развитой интуицией, что-то случится, я это знаю. Беспокойство превратило мою нужду в Миле в отчаянную, непреодолимую манию. Господи, вернуться бы в отель прямо сейчас, обнять девушку, рассказать ей о своих чувствах! Оставить позади все тревоги и волнения, снова быть вместе и больше никогда не разлучаться!
Минут через десять я увидел Велию, она разговаривала с гостями в противоположной части зала, Милы рядом с ней не было. Где же она? Пройдя через всю гостиную, я остановился возле хозяйки дворца, дотронулся до ее плеча:
— Велия, ты не видела Эмилию? Я нигде не могу найти ее…
Обернувшись ко мне, девушка холодно на меня посмотрела:
— Она давно ушла, Андрей.
— Ушла? — в шоке переспрашиваю я. — Куда ушла? Когда?..
— Обратно в отель, минут тридцать назад. Просила тебе не говорить, — Велия смотрит на меня, прищурив глаза, на ее лице отражается легкое презрение.
Велия все знает, я вижу это. Неприятно, но, в конце концов, это не ее дело. Но Мила… Просила мне не говорить? Ушла обратно в отель? Что все это значит?!
Я понял, что это значит. Она видела нас. Не поцелуй, конечно, просто флирт. От чувства вины у меня внутри все смерзлось.
Мила, моя девочка… что же я наделал? Как я мог ранить тебя, любящую, ласковую, чудесную? Тебя, доверившуюся мне?..
О Боже…
— Спасибо, Велия… Я тогда тоже пойду, благодарю за прекрасный вечер…
— Удачи, — ее взгляд меняется, в нем отражается сочувствие.
Выйдя из парадных дверей дворца, я медленно побрел к своему катеру. Что я ей скажу? Я вздохнул.
Скажу правду и буду надеяться, что она поймет. Что я люблю ее сильнее, чем она может себе представить, что мне тяжело без нее, что иногда моя темная, злобная сторона берет надо мной верх. Что другие женщины для меня больше не существуют. Что я никогда, никогда больше так ее не обижу!..
Доехав до пристани отеля, я начал долго и тщательно привязывать катер к столбу, пытаясь отложить неизбежное. Но, в конце концов взяв себя в руки, я поднялся наверх и, постояв пару секунд перед дверью, собрался с духом и вошел в номер…
От удивления у меня приоткрылся рот. Я ожидал увидеть девушку расстроенной, в слезах, на кровати, или, возможно, обиженной и сердитой, разрезающей мой костюм на кусочки маникюрными ножницами. Но ее вообще не было в комнате.
Она собрала вещи. Она собрала вещи и куда-то ушла!
Пройдя в номер, я оглядел открывшуюся мне картину: распахнутый шкаф, из которого исчез ее чемодан, розовое платье, валяющееся на полу, и, что меня особенно разозлило — украшения, все те бриллианты, которым она так радовалась, небрежно собранные в кучку на прикроватной тумбочке!
Мной завладело сильнейшее раздражение, чувство вины мгновенно испарилось. Замечательно. Чудесно! Вместо того, чтобы просто поговорить со мной, как полагается взрослой, адекватной девушке, Мила решила наказать меня, устроить небольшое представление!
Самое главное — было бы из-за чего. Я раздраженно вздохнул. Она же ничего не видела. А если бы и увидела? Поцеловал другую — даже это изменой не назовешь.
Я с трудом подавил желание выкинуть ее украшения в воды лагуны — пусть знает, как возвращать назад подарки. Но здравый смысл меня все же остановил, в конце концов мы помиримся, и тогда мне придется покупать ей новые. Нет уж, это слишком расточительно.
Видно, не важно, насколько Мила рассудительна и адекватна, возраст все равно берет свое. И куда же она отправилась на ночь глядя? Что собирается делать одна, без денег, в чужой стране, где у нее нет ни друзей, ни знакомых? Детский сад, честное слово! Вот уж от кого не ожидал.
Сосредоточившись, я постарался нащупать ее биополе, но на самом деле, это не так легко, как кажется. Это похоже на поиск человека в огромном торговом центре — стены стеклянные и все люди на виду, но народу очень много и пространство слишком большое. Попробуй, найди эту иголку в стогу сена — может, сразу наткнешься, а может, вообще не найдешь.