Спаси меня от себя (СИ)
— А в окно? — хмыкает, на что я злобно щурюсь.
— Восьмой этаж, я что тебе, Бетмен?
— Хочешь поговорить — придумай способ, а не ищи причины не делать этого. И кстати, помогу тебе с ней «случайно» столкнуться. А хотя…тебя наверняка пригласили уже.
— Куда?
Не припоминаю ни одного мероприятия, куда меня могли бы пригласить. Голова пухнет от ожесточенного мыслительного процесса.
— 120 лет со дня основания медуниверситета, тебе должно было прийти приглашение почтой как бы, лопух ты. Я вчера Крюкина видел, он мне расхваливал их развлекательную программу от первого курса.
А я прокручиваю и прокручиваю эту информацию, пока в голове не щелкает. Бинго! Семь потов сошло и со скрипом идея промелькнула. Молниеносно.
— А я же прописан не на Посмитного, а на Французском, наверное, туда и пришло письмо. Чудо, что хоть голубей нынче не отправляют. 21 век на дворе, да сделайте вы рассылку на почту в конце концов!
С чего вдруг он решил, что это поможет мне с ней увидеться? Вряд ли она придет именно туда. Я неделю караулил ее всюду, неделю издыхал по ночам, стоя под окнами ее дома. Неделю выписывал ей как сраный Пушкин, и никакого результата не последовало, даже моя самооценка не пострадала, просто забил хуй на нее в попытках достучаться до Еси. Она выше всей этой мелочи с ЧСВ.
— Андрей, ты либо упился до чертиков, либо уработался в хламину. Включи свой мозг! Предвосхищая твой вопрос: она там будет, потому что первый курс готовит программу, и я даже узнал, в какой программе участвует твоя Еся. Ну как узнал, просто Крюкин расхваливал Логвиненко какую-то, а я думаю, что второй такой нет.
В этот момент мне хочется благодарить богов всех религий, что мне достался такой друг, хоть я его и не заслуживаю, но бесмерно благодарен всем, кто так или иначе причастен к нашей дружбе, что смогла пережить многие лета и целый вагон общих и личных проблем.
— Второй такой нет.
И не будет никогда.
Подскакиваю на месте, больно ударяясь об угол стола.
— Когда и где? — словно умалишённый кричу на Борю, а он лишь посмеивается.
— В пятницу 19.00 в "Парк Резиденс".
Не слушаю продолжение, потому что уже утонул в размышлениях, уже представил, как заставлю чёртовку поговорить со мной и прекратить эти издевательства.
— Карнавал, — звучит как взрыв в моей голове.
— Что карнавал? — хмурюсь и недоуменно поглядываю на друга.
— Тема вечера, так что смокинг не забудь, агент 007!
Да хоть костюм кря-кря, если он поможет мне с ней поговорить.
Глава 17
ЕСЕНИЯ
Я отвратительно поступаю, настолько, что пальцы сводит от нервного напряжения. Снова и снова отклоняю входящие звонки, не отвечаю на милые сообщения, а затем на волнительные, и наконец, на полные паники или беззвучной злобы.
Так проходит первый день, а затем и второй, на третий я запрещаю себе без надобности брать телефон в руки, а сама становлюсь похожей на ходячий комок нервов.
Не представляю, о чем он думает…может для него это всего лишь забава на пару дней и нет никакого другого повода, почему он смог бы сейчас пытаться со мной связаться.
Но другая частичка души шептала, что Андрей, возможно, и, правда, волнуется и не понимает происходящего. Однако же чувство самосохранения работает получше других инстинктов и просто отрезает всякую возможность к тому, что ответить заветное «да» на такой нужный звонок.
Андрей просто играет с тобой, Еся. Пойми это. Очень маловероятно, конечно, и обратное, но все же…он привык к многочисленным девушкам, и с чего ты решила, что можешь стать единственной в жизни ловеласа?
А потому я полностью погружаюсь в предстоящий праздник в университете и все-таки не выхожу на учебу, что, на удивление, не находит никакого отторжения у отца.
Он даже лично позвонил декану, который по старой дружбе отпустил дочку такого талантливого человека…Да и девочка же готовит праздник, собирает студентов в спортивном комплексе, до ночи репетирует.
Да-да, девочка в поте лица выбивает из себя любые мысли о нем. Просто сублимирую, правда это ничерта не работает, лишь наводит на меня щемящую точку, стоит лишь на секунду отвлечься. А я отвлекаюсь повсеместно, даже танец поставить не могу. И это все несмотря на мои многолетние труды на этом поприще.
В очередной раз, когда я вновь оговариваюсь и оступаюсь в попытке показать нужное движение, полный зал студентов смотрит на меня скорее с удивлением, нежели со смехом. Ведь не впервые я организовываю какие-то мероприятия. И все было гладко.
Зажмуриваюсь так сильно, что безобразные мошки перед глазами плывут.
Вдруг Маруся отводит меня в сторону и встревоженно издает:
— Есь, давай отменим все на сегодня, а завтра с новыми силами отрепетируем.
Что? Как возможно? Времени нет от слова «совсем», так что нельзя все двигать только из-за моего состояния, иначе все пойдет в пух и прах, и не будет смотреться так, как планируется! Нельзя подводить людей из-за своей несостоятельности справляться с личными травмами.
— Нет, — выдыхаю и отворачиваюсь к окну. — Я сейчас немного отдохну…пару минут и продолжим.
— Что случилось? — хмурится настойчиво становится передо мной, решительно протягивая руку к моей. Холодная ладошка контрастирует с постоянно теплой кожей Маруси. Восточная кровь…такая, пусть в ее внешности очень много чего от славян: мать небывалая красотка.
— Я просто…нафантазировала. Теперь страдаю, все в порядке.
— Ладно, если это из-за Кости…или он что-то сделал…
Перебиваю ее и удивленно вскидываю бровь.
— Нет, ты что? Он тут не причем, просто я немного заигралась в то, чего нет.
И в этот самый момент мой телефон в очередной раз разрывается на вибро-режиме. Я хватаю девайс и сразу же отключаю его, но недостаточно быстро, чтобы Маруся не заметила.
— Андей, — улыбается и хитренько так прищуривается. — А не тот ли это…о нет, не может быть!
Она слышала эту историю от моего папы раз 500, который всегда с улыбкой вспоминал мое «медицинское» детство. И подруга знала о моей первой любви, потому что иначе это назвать нельзя. Первая и самая сильная, пусть и глубоко детская, и порой наивная, но меня откинуло в это детство. Правда в том, что прямо сейчас чувствовала, если не то же самое, то что-то очень близко к тому.
Но нельзя, нельзя это все позволять себе.
Ладошки начинают потеть, и мне вдруг кажется, что все вокруг смотрят исключительно на меня, и уже точно знают обо всех моих промахах. Прикусываю губу до металлического привкуса во рту и ощущаю, как мнимая стальная цепь сковывает шею. Паника.
Дергаю подругу за руку и шиплю в ухо:
— Марусь, потом.
Она продолжает тянуть лыбу и благосклонно кивает.
Дальше все протекает максимально тихо, спокойно и в атмосфере серьезной работы. Мне кажется, я лишь насильно вырубила в себе эмоции и принудила шагать дальше по разбитому стеклу несмотря на боль.
Но впрочем…эмоциональная боль длится всего 15 минут, все прочее — надумано. С этими мыслями я выкладываюсь на все 100, так и заканчивается наша очередная репетиция.
Мы поставили вальс, обсудили детали и сделали все от себя зависящее, чтобы тематический вечер удался. Конкурсы и костюмы нам душевно предложил "Русский театр", так что теперь все было идеально.
Кроме моей растрепанной души.
На выходе из корпуса меня вдруг откидывает в сторону, и я утыкаюсь в крепкую мужскую грудь, знакомый запах приятно щекочет ноздри, наполняет все струны души невидимой силой. Запах из детства.
Слегка приподнимаю голову и вижу…
АНДРЕЙ
Я стою перед зеркалом и неуспешно пытаюсь завязать этот адский узел у себя на шее, терпение заканчивается и наконец-то лопается. Отшвыриваю удавку в другой конец комнаты и расстегиваю пару пуговиц.
— Э, нет, так дело не пойдет. У нас тематика какая? КАРНАВАЛ, а ты смотришься как криминальный авторитет в отпуске, еще и маску надевать не хочешь, — недобро поглядываю в сторону свой взбалмошной сестры, сжав губы в прямую линию.