Наследница чужой жизни (СИ)

Но Алла никогда не отличалась терпением. Ей не хватало отцовского кресла и её занятий. Столько всего нужно было сделать. Она привыкла каждый день по многу часов заниматься. Прежде чем разобраться в отцовском наследии, нужно знать физику. На этом настаивал отец. Ты не сможешь общаться с людьми, если не будешь находиться на уровне, повторял академик, ставя перед ней новые задачи. К тому же физика структурировала её мозг, который томился от вынужденного безделья.
Если бы они находились в замке Мефисто, Алле было бы легче. Но Михаил привёз её на старую дачу своего знакомого. Алла ужасно мёрзла несмотря на то, что Мефисто постоянно подкидывал в печку берёзовые поленья. Место было наикрасивейшее, но само жилище пахло старым отсыревшим домом. Пройдя через берёзовую рощу, можно пройти на водохранилище. Однажды они пожарили там шашлыки и выпили красного вина. Потом долго занимались любовью на чужой, противно поскрипывающей кровати.
Оба чувствовали себя словно в тюрьме и не понимали, когда добровольное заключение закончится.
Мефисто положил телефон и поднялся к окну. Задумался, глядя на жёлтые листья берёз, устлавшие тропинку перед домом.
– Жалеешь, что сделал это из-за меня? – Алла подошла сзади и прижавшись к его плечу, глядя на листья.
Мужчина повернул голову, напоминая своим профилем орла в неволе.
– Ты хотела сделать его изгоем, но то, что придумал я, казалось мне верхом мести. А вот получилось, что своими руками я только сделал его богатым.
– Ну если его фотографируют в «Семи днях» это ещё не значит….
– Сорокин заключил многомиллионный контракт с фирмой «Новая весна». Будет рекламировать омолаживающий крем для мужчин и лосьон для бритья, а ещё контракт с кондитерской фабрикой, рекламирующей шоколад «Сплошное удовольствие».
Михаил повернулся и обнял Аллу.
– Знаешь, я чувствую себя идиотом. Я малодушно слинял с работы и держу тебя здесь, опасаясь высунуться.
Алла раздражённо поправила куртку Михаила, сползшую с плеча.
– Я хочу об этом прочитать.
– В моём телефоне есть открытая вкладка.
Алла еле сдерживаясь от злости. Пока она здесь сидит в старом доме, Сорокин подписывает контракты и становится миллионером. Неужели ему снова повезло? Как так получается по судьбе, что ему всегда везёт?
Да ведь он даже копейки за эту операцию не заплатил. Ну и пусть, что в той же статье, он признавался репортёрам, что режиссёр отказался его снимать в новом сериале. Она зашла в его инстаграм и поразилась огромному количеству лайков. Бабы как дурели от него, так и дуреют. Кто-то написал ему «мой прекрасный Гуинплен, я тебя хочу».
Алла бросила взгляд на ссутулившегося Михаила, стоящего у окна. Еле сдержалась, чтобы не шарахнуть телефоном об стену. Она чувствовала себя отомщённой всего лишь один день. 
А как бы ты себя чувствовала, если бы Мефисто сделал его красивым? Единственное, что тогда было бы хорошо, им не пришлось бы скрываться, фамилия Михаила стала бы ещё более известной. А бабы ещё больше пищали бы после сериала, в котором бы его сняли. Алла положила телефон на столик. Надела куртку в рукава и скрестила на груди руки. Как быстро прогорают эти дрова. Она встала рядом с Мефисто.
– Мне нужно съездить домой. Мне нужны мои вещи. И я хочу принять ванну.
Он повернулся к ней.
– Нет! – заявил он непреклонным голосом. – Это неразумно. Тебя могут там караулить, – его рука властно легла на плечо, удерживая её.
Алла нахмурилась.
– Ты не можешь распоряжаться мной!
– Я мужчина и ты сказала, что мы теперь вместе.
Алла не помнила, что она это говорила. И уже совершенно не имела ввиду «вместе» в глухом Подмосковье в старом доме. Она совершенно не собиралась тратить дни, которых она и не знала, сколько осталось. Ей хотелось красиво одеться и выйти на улицу. Посидеть в кафе. Поймать кайф от того, как на неё оборачиваются мужчины. Долгосрочные отношения не её тема. Уж кто как не Мефисто должен это понимать.
– У меня есть дела.
Мужчина повернулся к ней всем телом.
– Ты думаешь, у меня нет дел?! – жёстко спросил он. – Я привык работать. График операций нарушен, и я даже не знаю, смогу ли я когда-нибудь вернуться к работе.
 
– Прости, – Алла упрямо качнула головой. – Но это была твоя идея.
Мефисто отшатнулся, словно она его ударила.
– Я люблю тебя. Твоё горе разрывало мне сердце, и я решил… – Михаил замолчал и придвинулся к ней, запуская руку в её волосы. – Если хочешь, я скажу тебе правду. Я сделал это не из-за тебя. Я сделал это из-за себя. Я не хотел делать этого придурка красивым, поскольку боялся, что ты влюбишься в него. Или хотя бы захочешь переспать с ним.
Лицо Михаила исказилось знакомым ей желанием. Глаза сверкали. Рот упрямо сжался. Она чувствовала, как между ними летают горящие искры возбуждения. Она хотела его. Но не хотела здесь. В этой скрипучей кровати. В этом грязном чужом доме.
Михаил потянулся к её куртке, чтобы снять.
– Нет! – Алла отстранилась. – Если ты хочешь меня, поехали ко мне или к тебе. Я больше не могу здесь.
Его руки опустились.
– Я думал, нам всё равно где. Лично мне это безразлично. Мне нравится, когда ночью от холода ты прижимаешься ко мне. Я расстроен из-за того, что всё так вышло, но счастлив, что ты со мной.
Алла обняла его за шею и прижалась к нему, неосознанно пытаясь восполнить недостаток любви теплом тела. Поцеловала в губы. Поцелуй был такой длинный, что в её мозгу успело сформировалось решение.
– Подбрось поленьев в печку и поднимайся в спальню. – Алла провела пальчиком по его небритой щеке. Мефисто шла небритость. Он был дьявольски красив, и она хотела ещё раз насладиться его красотой и его любовью. Мефисто однажды обмолвился, что раньше так поступал с женщинами. Ну что ж, возможно её роль заплатить по счетам тех бедняжек. – Алла обернулась на полпути, скидывая куртку и обнажая плечи. – Милый, захвати белого вина. Нет ничего лучше, чем выпить по бокалу после секса.
Алла смотрела на спящего Михаила, сидя на краю кровати. Это был самый лучший раз и самый нежный. Вытерла скатившуюся слезинку. Вина она выпила всего полбокала, а расслабленный Михаил прикончил бутылку и теперь крепко спал. В его сумке она нашла ключи и документы на чёрный кабриолет.
Алла последний раз обернулась на спящего мужчину и спустилась вниз, стараясь не скрипеть. То, ради чего она оставляла его, было важнее, чем любовь.
  
Глава 52
 
В жизни ко всему привыкаешь: через пару недель Алиса почувствовала себя гораздо увереннее, и Наташина помощь больше не требовалась. Теперь Алиса самостоятельно справлялась в госпитале, когда Наташа спала или ассистировала Михалычу. Раненых стало меньше, некоторые совсем поправились, некоторые уехали долечиваться домой. У Алисы появилось чуть больше времени. Вечера, хотя уже похолодало, всё ещё были тёплыми, что позволяло им со Стасом немного пошалить на воздухе. Алиса брала с собой большую сумку и одеяло. Влюблённые облюбовали место на пятачке под соснами, которое стало их прибежищем. Стасу иногда удавалось добыть что-нибудь вкусненькое из чьих-нибудь посылок, и тогда они устраивали пикник с весёлым костерком.
И всё же напряжение, которое предшествует буре, висело в воздухе. Шло ли оно со стороны осаждённого города или от солдат и офицеров, ожидающих приказа выступать. Это было странное состояние, когда уже хочется какого-нибудь движения. Наташа рассказала, что готовится отряд под управлением Гурко, который должен отрезать последний канал, по которому ещё поступало продовольствие из Софии для турков.
Теперь Алиса, просыпаясь каждое утро, молилась, чтобы Стаса оставили здесь. Молилась своими словами, хотя и не верила. Ей приснился сон, что она бредёт одна по песку с большим животом и зовёт Стаса. Проснулась. Её скрутило от неожиданного приступа тошноты. Алиса быстро накинула на себя одежду и вышла в ночь, чтобы освежиться. Откуда-то из темноты возникла Наташа под руку с мужчиной.