Они руководили ГРУ

Участвовали чехословацкие военные и в некоторых операциях советской разведки. Так, например, когда началась гражданская война в Испании, Прага помогала переправлять туда советских военнослужащих, которые ехали с фальшивыми документами. Но сотрудничество 2-го отдела и Разведупра было отнюдь не безоблачным. И одним из моментов, серьезно омрачавших взаимодействие, стали массовые репрессии в СССР и деятельность Коминтерна. Правда, несмотря на все сложности, взаимодействие спецслужб успешно продолжалось до 1945 года.
Но в то же время у Урицкого, как и у многих разведупров-цев, явно не сложились отношения с командой А. Артузова. Во всяком случае, Артузов жаловался на плохое к ним отношение со стороны начальника Управления (в письме Урицкому от 20 декабря 1936 года). И в качестве примера указывал на то, что он отстранил руководителей двух агентурных отделов — Ф. Карина и О. Штейнбрюка — от обсуждения оперативных вопросов. Он писал: «Я думаю, что я привел в Разведупр неплохой народ. Ему не хватает военной школы, у него много недостатков, но он полезен для разведки». В письме Сталину 17 января 1937 года А. Артузов отмечал: «Урицкий верил и считался со мной и моими соображениями по агентурной работе. Но, однако, неправильно и придирчиво относился к разведчикам-чекистам, пришедшим из ИНООГПУ… У меня с Урицким не было разногласий, но он крайне ревниво относился к моим встречам с Ежовым».
9 июня Урицкий был освобожден от руководства Управлением и назначен заместителем нового командующего войсками Московского военного округа маршала Буденного. Дела он сдал прибывшему из Испании Берзину.
В ночь на 1 ноября комкора Урицкого арестовали. В справке КПК при ЦК КПСС и КГБ СССР по «делу о военно-фашистском заговоре в Красной Армии» отмечается, «что в личной записной книжке Ежова, хранящейся в архиве ЦК КПСС, имеется пометка о необходимости избиения арестованного Урицкого». Бывший сотрудник Разведупра и военный советник в Испании И. Чусов вспоминал об очной ставке с Семеном Петровичем в начале 1938 года: «…Следователь спросил Урицкого, узнает ли он меня — Чусова, на что последний ответил, что он меня знает. Тогда следователь задал вопрос Урицкому, подтверждает ли он свои показания? Урицкий встал и ответил примерно так: “Я не знаю, кто вербовал Чусова, то ли Тухачевский, то ли Егоров, но он, Чусов, никакого значения там не имел”. После такого ответа Урицкого я обратился к следователю и просил его, чтобы он разрешил Урицкому ответить и сказать, где. когда и в какую организацию меня вербовали, но следователь ответить на этот вопрос Урицкому не разрешил и Урицкий тогда сразу же был выведен из кабинета… Урицкий на очной ставке произвел на меня впечатление ненормального или очень больного человека. Лицо его было отечным, и сам он выглядел крайне утомленным».
Семен Петрович Урицкий был обвинен «…в участии в антисоветской военной организации правых в РККА, в связях с рядом иностранных разведок, подготовке террористических актов». 31 июля 1938 года ему было предъявлено обвинение по ст. 58–16 (измена Родине), ст. 58—8 (совершение террористических актов) и ст. 58–11 (участие в антисоветской организации) УК РСФСР. Военная коллегия Верховного Суда СССР 1 августа 1938 года приговорила его к высшей мере наказания. Урицкий был расстрелян тем же вечером.
Его реабилитировали 7 марта 1955 года.
  
СЕМЕН ГРИГОРЬЕВИЧ ГЕНДИН
 
 
В сентябре 1937 года старший майор госбезопасности Семен Григорьевич Гендин был назначен Первым заместителем начальника Разведывательного управления РККА. В этой должности он проработал в Управлении около двух лет, исполняя обязанности начальника РУ РККА. Профессиональный чекист, он оставил в воспоминаниях сослуживцев очень противоречивые воспоминания.
 
Согласно автобиографии, Семен Григорьевич Гендин родился в апреле 1902 года в городе Двинске Витебской губернии в семье зубного врача. В начале Первой мировой войны семья Гендиных эвакуировалась в Москву. Семен учился в частной гимназии А. Адольфа и одновременно давал уроки гимназистам младших классов, во время каникул подрабатывал рассыльным в «Обществе помощи жертвам войны». Заработанных денег хватало «на учебники и даже на школьную форму».
 
В Октябрьскую революцию Семен учился в пятом классе гимназии. «О моих сложившихся политических взглядах в этот период говорить не приходится, — писал он в автобиографии, — ибо мне было только 15 лет. Я жадно приглядывался ко всему происходившему вокруг меня, старался разобраться в событиях, пытливо расспрашивал всех, кого можно было. Уже к началу 1918 года я твердо определил, что мое место в рядах Революции, хотя обстановка в гимназии отнюдь этому не способствовала».
Оставив учебу, он пошел служить в Красную армию в мае 1918 года. В составе отряда красноармеец Гендин охранял шоссе Петроград — Москва, а осенью, когда отряд расформировали, его перевели в Москву на должность делопроизводителя Главного артиллерийского управления РККА. В ГАУ в октябре 1918 года он вступил в РКП(б).
Призыв партии «Пролетарии, все на командные курсы» не оставил его равнодушным, и в феврале 1919 года Семен поступил на береговое отделение Московских командных курсов тяжелой артиллерии. Из-за сложной ситуации на фронтах Гражданской войны курсантов и слушателей военно-учебных заведений тогда часто снимали с занятий, чтобы помочь армии. Семен Гендин в сентябре — ноябре 1919 года участвовал в боях на Петроградском фронте во время наступления войск Юденича, воевал в 7-й армии в составе Отдельной батареи Сводной дивизии московских курсантов.
По окончании курсов в марте 1920 года его откомандировали на Кавказский фронт в 9-ю Кубанскую армию, где он был командиром взвода 1-го легкого артиллерийского дивизиона, командиром 1-й отдельной береговой батареи тяжелой артиллерии, помощником начальника артиллерии Новороссийского укрепленного района. С февраля 1920 по август 1921 года С. Гендин принимал участие в боях против войск Деникина и десанта Врангеля на Кубани.
После Гражданской войны Гендин обратился в политотдел береговых частей Черного и Азовского морей с просьбой о продолжении военного образования, и в августе 1921 года Главное управление военно-учебных заведений распределило его на Высшие военно-химические курсы. Но проучиться в Москве ему довелось лишь два месяца.
С октября 1921 года он служил в органах ВЧК — НКВД: Следователь МЧК (октябрь 1921 — декабрь 1922); уполномоченный, начальник 2 отделения Контрразведывательного отдела (КРО) Московского губернского отдела ГПУ (декабрь 1922 — январь 1923); помощник начальника 6-го отделения КРО ГПУ — ОГПУ СССР (январь 1923 — октябрь 1924); помощник начальника, начальник 7-го отделения КРО ОГПУ СССР (октябрь 1924 — апрель 1925); заместитель начальника 6-го отделения КРО ОГПУ СССР (апрель 1925 — март 1926); заместитель начальника КРО Полномочного представительства ОГПУ по Западному краю в Минске (март 1926 — февраль 1929); начальник 7-го, 9-го, 10-го отделений КРО ОГПУ СССР (февраль 1929 — сентябрь 1930); сотрудник для особых поручений Особого отдела (00) ОГПУ СССР (сентябрь 1930 — апрель 1931); помощник начальника 1-го, затем 2-го отделения ОО ОГПУ СССР (апрель 1931 — февраль 1933); начальник 2-го, 4-го отделений 00 ОГПУ — ГУГБ НКВД СССР (февраль 1933 — май 1935); и одновременно помощник начальника ОО ГУГБ НКВД СССР (ноябрь 1934 — сентябрь 1936); начальник УНКВД Западной области в Смоленске (октябрь 1936 — апрель 1937) и одновременно заместитель начальника 00 Белорусского военного округа (декабрь 1936 — апрель 1937); заместитель начальника 4-го (секретнополитического) отдела ГУГБ НКВД СССР (апрель — сентябрь 1937). По служебным делам Гендин неоднократно выезжал за границу. Владел немецким и польским языками.
Приказом № 00225 от 8 сентября 1937 года старший майор госбезопасности Семен Григорьевич Гендин назначен 1-м заместителем начальника Разведывательного управления РККА, хотя разделения заместителей по штату тогда еще не было. Но приказы по Разведупру РККА он подписывал уже с 28 августа 1937 года.