Охота на Грифа (СИ)

Принцесса ничего не ответила, лишь продолжила придаваться воспоминаниям о детстве, о матери, и как она изменила судьбу Этиль, сделав из неё обычного, безвольного солдата. Вспоминая тот день, когда Этиль сдавала итоговый экзамен, как за неё переживала королева, возможно она просто хотела вновь почувствовать то волнение. Теперь же очередь проверить Ялмира.
— Мне нужно знать, на что способен этот цареубийца. — с грустью от навевающих воспоминаний говорила Хилари.
— Очередная проверка. — вздохнул Фрол выпрямившись и скрестив руки за спиной. И пусть отвлекать госпожу он не хотел, но напомнить об делах всё же было необходимо. — У вас ещё есть незаконченные дела, госпожа наместница. Как только освободитесь, все нужные бумаги будут у вас в кабинете. Финансовый кризис не за горами. — поклонился на конец Фрол.
— Незаконченные дела… надоело… — тихо протянула принцесса наматывая волосы на указательный палец. — Фрол, подготовь сокровищницу. Надобно проверить, что привёз с собой этот паренёк. — выпрямилась Хилари и повернувшись к Фролу мило улыбнулась.
Уже уходящий Фрол на секунду остановился. На его лице можно было прочитать замешательство и непонимание, но возражать своей госпоже он не стал, никто бы не стал. Если её величество того желает, у него нет права возразить.
— Госпожа, вы хотите посмотреть… — чёрство говорил Фрол догадываясь цель госпожи.
— На тот самый меч. — удовлетворённо улыбнувшись подтвердила Хилари догадку своего слуги. — И я хочу узнать о Ялмире как можно больше. Надеюсь ты найдешь для меня, своей госпожи, всю нужную информацию.
  
Глава 15 «Порядки»
 
Генерал уже давно криком дала знак о начале боя. Первый ход предсказуемо оказался за Ялмиром. За короткое время мечи солдата и наёмника успели скреститься немыслимое количество раз, первый старался отбиваться из-зо всех сил. Звенели клинки, броня солдата покрывалась царапинами и трещинами, а с его лица стекал пот. Он тратил последние силы что бы отбивать удары Ялмира, один за другим сыпались атаки, шквал выпадов и рассекающих ударов каждую секунду заставляли солдата отходить назад и размахивать мечом в разные стороны, только бы не дать себя ранить.
Он снова отбил очередной удар Ялмира. Наёмник нанёс ещё, и ещё один удар, он не старался, он не вкладывал в удары особой силы, вместо этого он предпочёл частоту нанесения атак.
Отбив меч противника он приготовил выпад прямо в его сердце. Броня солдата больше не могла стерпеть такой натиск невредимой. Приняв полу согнутое положение и выставив одну ногу вперёд, Ялмир диким по меркам человека рывком реализовал свой выпад.
Больше солдат не думал о победе, он думал о том, как ему пережить этот бой. Солдат развернулся на каблуках и пропустил клинок мечника в паре сантиметрах от своей груди в котором в диком ритме билось сердце циркулируя кровь в бешеном темпе. Тут же последовала отчаянная контратака, солдат занёс меч над головой и опустил его на руку мечника. Послышался рассекающий воздух звук а в округе поднялась пыль.
По достижению своей цели, меч солдата был вонзён в землю. Его цели, мечника, на том месте уже не оказалось. Солдат начал в панике вытаскивать свой меч из ловушки осматриваясь по сторонам. Но всё, что он увидел своим мутным взглядом, это других солдат, что так же как и он застыли в предвкушении, они больше не источали той уверенности, они больше не стучали металом об металл. Они панически, с интересом смотрели на солдата.
Ялмир как ветер проскользнул через меч солдата и так же плавно, как змей, зашёл ему заспину. Теперь затылок солдата был для него открыт, это была победа. Убийца и маньяк нашёл новую жертву. В сознании уже вспоминался противный хруст костей и звук разрыва плоти.
Цареубийца был холоден и безжалостен к своим противникам, и пока многие надеялись, что бой уже окончен, он так не считать был не намерен. Он ведь говорил, что покажет всем, что в его понимании насилие, а не что такое победа.
Мечник приподнял ногу и отправил ещё пытающегося достать меч солдата в полёт одним, сильным пинком в спину. Меч так и остался торчать в земле, а его владелец кувырками с хрустом пролетел несколько метров над землёй а после прокатился по земле как набитый мешок.
 
— Эй… — шептались солдаты.
— Чего это он? — недоумевали они. Бой ведь уже был закончен, разве нет?
Ялмир не слушал их, мнение толпы всегда было для него чем то мерзким. Он только видел шанс, нагрудник солдата, его противника, в ходе битвы был разрушен, а пинок окончательно заставил броню начать рассыпаться.
Солдат с дрожащими руками старался подняться с земли, с его лица капали кровь и пот, а куски нагрудника отваливались одним за другим. Палящее солнце заставляло рассудок плыть, а бесконечные атаки заставляли всё тело содрогаться от каждого, даже малейшего напряжения.
К уже измождённому, уставшему и безоружному солдату всё так же, сгорбившись как от болезни, медленно и осторожно шагал Ялмир. Он давал жертве послушать, как шаги его убийцы становятся всё громче и громче, как этот звук всё приближаеться, а он даже не способен дать отпор.
Его сюрко вместе с рубахой уже давно были покрыты грязью, кровью и дырами от клинка и царапин, сапоги были испачканы кровью и всё так же грязью. Мокрые от пота волосы прилипали к лбу. В его образе небыло ничего благородного или вдохновляющего, только отвращение и только неприязнь. И он делал единственное, что умел, он снова удовлетворял ненужную жажду насилия.
Он надавил и прижал ещё не вставшего солдата сапогом к земле, да так, что тот невольно захрипел и начал задыхаться. Его позвоночник мог начать хрустеть в любую секунду. Он начал трепыхаться, пытаться встать или ударить мечника ногой, но всё это было жалкой попыткой сопротивляться.
— Хватит… — неуверенно говорили солдаты на краю плаца.
Вопреки их ожиданиям мечник занёс меч над своей головой. Металл засверкал от солнечных лучей, скоро он, как и полагалось, окраситься кровью, и он даже станет напоминать Ялмиру о его старом клинке. О его силе.
Он взялся за рукоять двумя руками и направил смертоносный наконечник лезвия вниз, нацелившись в затылок солдата, он закончит всё одним, точным ударом. Прямо сейчас от рук наёмника оборвётся ещё одна жизнь, жалкая, что ещё пытается выбраться из смертельных оков, как жалкий жук в руках человека. Жук, у которого была своя история, своя жизнь, свои цели и своя мечта, возможно даже его цели были куда благороднее чем вся жизнь Ялмира. И он был готов прервать его жизненный круг.
Но почему то он не опускал свою гильотину, не обрывал жизнь очередной цели, коих он устранил уже немыслимое число.
Это был абсолютно незнакомый для него человек, враг что насмехался над ним, человек что сам согласился сразиться с ним. Но почему то, держа меч и решая, умрёт ли он сегодня, в мыслях мечника крутится одна единственная фраза, которую ему раньше говорил Мик каждый раз, когда Ялмир намеревался кого то убить, обрушить чью то жизнь, в очередной раз взять на себя этот грех.
"А нужно ли его убивать?" — вспоминал цареубийца, как Мик, ещё совсем ребёнок задаёт ему этот вопрос. Он помнит всё, тот взгляд, то выражение лица, тот молящий тон, тот истинный страх, когда ребёнок наблюдает за убийством и кровавым праздником что устраивал Ялмир.
"А нужно ли?" — уже сам мечник задал сам себе вопрос который он должен был задать ещё давно, как только в его жизни появился Фальнт и Кэри, он должен был начать задавать этот вопрос ещё тогда.
Стоит ли этот человек, что насмехался над силой Ялмира, жизни? Все эти люди вокруг, чем они отличаются от других противников мечника? Надменность, вера в свою правоту и не желание встречать последствия, они все одинаковые.
Сколько стоит жизнь этого человека? И задумывался бы он о пощаде Ялмира? Задумывались ли такие люди, когда опускали клинок на шею отца и матери Ялмира? Почему из за таких людей Ялмиру пришлось объяснять Фальнту и Кэри, что их родители больше не вернутся домой? Почему у солдат всегда на первом месте лишь собственные амбиции?