Голод (СИ)

- Он ведь жив? – спрашиваю у врача, кивая на машину.
- Жив.
- А я беременна, - говорю зачем-то, и хватаюсь за саднящее горло.
А еще ловлю взгляд Дениса, которому прямо в машине скорой, которая пока не тронулась, осматривают сломанную руку. Второй медбрат в это время зашивает его рану на виске.
- Хорошо, что сказали, - кивает женщина, и закрывает дверь скорой после того, как один из спасателей приносит мне забытую сумочку.
Зачем она мне? Ах, да, тут паспорт.
В скорой лишь мы с Денисом, и трое врачей. И мы уже едем, а Илья… где он?
- Где мой муж? – спрашиваю, не понимая саму себя.
Я тревожусь не об Илье-человеке, а об Илье, которого мог погубить Денис. Вдруг он все же убил его, и из больницы его заберет полиция? Я же тогда с ума сойду. Зря, зря я не согласилась просто сбежать с ним. Уехали бы в Среднюю Азию, в Ташкент, например. У меня там тетя, гостила я в этом жарком городе. Хорошо, солнечно, фруктов много. Не то, что тусклый, депрессивный Питер. Надо было уехать.
- Успокойтесь, вашего мужа транспортирует реанимобиль. Они уже едут, в ту же больницу, - тихо говорит врач, и начинает обрабатывать мои ладони. Щиплет так, что я вскрикиваю, они покрываются пеной, и я пытаюсь отодвинуться, как маленькая.
Придвигаюсь ближе к Денису, и он шепчет мне на ухо. Шепчет то, из-за чего я забываю и о боли в истерзанном теле, и об Илье. Смотрю на Дениса в ужасе, пытаясь осознать услышанное.
Может, я ослышалась? Денис не мог сказать мне подобного. Моргаю, и прошу его:
- Повтори, пожалуйста. Я, наверное, неверно тебя поняла.
  
ГЛАВА 21
 
… - Твою мать, Саша, ты вообще меня слушаешь? – Илья сжимает мою ладонь, и я поднимаю голову.
- Слушаю, не нервничай.
Уже третий час слушаю, только иногда отключаюсь. Меня беспощадно тошнит, прилечь бы, вот только Илья пришел в себя, и потребовал меня к себе. И с упоением сходит с ума.
Он и правда двинулся, тянет из меня жилы своей истерикой.
- Пиз*ец, блть, меня убрать хотят. Этот было покушение. И в прошлый раз тоже. Дважды попасть в аварию – это не просто так! – муж трясет мою ладонь, которая уже начинает неметь.
- Илья, это Россия. Здесь вероятность умереть на дороге выше, чем от белой горячки или от рака. Прекрати, - морщусь, пытаясь вырвать ладонь из захвата мужа. – И да, ты дважды попал в аварию, и дважды выжил.
- Ни хрена ты не понимаешь. Баба, что с тебя взять. Меня слушай, - рявкнул Илья. – Это явное покушение было. И чертов сосунок к этому руку приложил.
- О ком ты?
Глаза закрываются. Я не хочу спать, у меня даже ничего не болит – обезболивающие делают свое дело. Но заторможенность и тошнота из-за сотрясения, а также нервы – это тот еще коктейль. Я не хочу послать Илью к черту, я хочу достать из-под его головы подушку, и банально придушить. Чтобы он заткнулся, и отпустил меня.
- О Соболеве. Это его рук дело! Я же, блть, специально его взял. Или, - Илья издал нервный, высокий смешок, - ты думала, что я из-за великой ревности решил твоего бывшего рядом держать? Все ради своей женушки? Так нет. Врага нужно держать близко, но со всеми этими гребаными проблемами я протупил. И Соболев чуть меня не убил.
- Илья, он за рулем сидел, очнись. Он на самоубийцу не похож: убить тебя, убив и себя заодно.
- Он отбитый, хрен знает, что у него в башке! – спорит муж.
Илья абсолютно точно не в себе. Да, его накачали лекарствами, и, возможно, некоторые из них убойнее наркоты, но не до такой же степени?! А что, если сейчас Илья накрутит себя до такой степени, что просто прикажет увезти Дениса куда подальше, и грохнуть?
«Сама бы убила, - прикрываю глаза, злясь на обоих. – И Илью, и Дениса. Дениса даже с большим удовольствием. Сукин сын!»
В ушах до сих пор звучит то, что он сказал мне в карете скорой помощи:
- Этого ребенка ты рожать не будешь. Нужно от него избавиться.
- Эй, ау, блть, ты меня слушаешь вообще? – крикнул Илья, и я кивнула.
- Слушаю.
- Сейчас юрист приедет, подпишешь кое-что.
- Что именно? – встревожилась я еще больше. – Илья, ты сейчас не в самом хорошем состоянии, чтобы принимать решения. Я… я не стану ничего подписывать…
 
- Станешь. Подпишешь как миленькая. О тебе, дура, беспокоюсь, - муж застонал, и я понадеялась, что он, наконец, замолчит.
Пусть уже выгонит меня из палаты, и я пойду к себе. Мне ведь сказали лежать, приходить в себя. Благо, ребенок в порядке, но опасность выкидыша всегда присутствует – стресс из-за аварии, травмы… Вот только мужу плевать на врачей, и никто из них, или охраны и слова против не сказал, когда Илья очнулся, и потребовал меня к себе.
- Этого ребенка ты рожать не будешь. Нужно от него избавиться.
Как он мог такое сказать? КАК? Перед глазами снова тот наш разговор, будто не день назад это было, а только что:
- Саш, не смотри на меня так. Срок пока позволяет.
- Денис… ты что такое говоришь?
- Я не хочу ходить вокруг да около. Просто сделай аборт. Прими таблетку, или пусть это из тебя вытащат, - он кивнул на мой живот. – Саша, давай, блть, без трагедий.
- В смысле без трагедий? Ты вообще понимаешь, о чем ты говоришь? – вспыхнула я.
Не верю, что это говорит Денис. То есть, да, я думала о том, что он может об этом попросить. Но не так бескомпромиссно, не так «в лоб». Думала, но все равно не верила, что он заговорит об этом. Просто накручивала себя, переживала.
Денис ведь добрый. Он… Боже, он ведь не такой, как Илья! Абсолютная его противоположность. Но почему-то сейчас он до боли напоминает мне его. И своими словами, и поступками.
- Я говорю о том, что жду от тебя. Не так уж и много, на самом деле. Ты что, реально хочешь от него ребенка? – скривился Денис. – Я предлагаю вот что: сейчас тебя осмотрят, и я забираю тебя. Уезжаем. Спрячу надежно, фора по времени есть. Решу все с Кравченко, ты сделаешь аборт, и забудем об этом. Заведем своего ребенка. Не ЕГО, Саша. Он тебя насиловал, он с моей жизнью сотворил полный пи*дец. Ты, блть, не можешь от него рожать, ясно тебе?
- Ясно, - пробормотала я.
И замолчала. Всю дорогу до больницы молчала, а едва мы добрались до места, вызвала охрану Ильи. И уже почти сутки не вижу Дениса.
Попав в аварию, я переживала за ребенка. А сейчас… сейчас я начала его любить. После слов Ильи, что будь это ребенок от Дениса, он бы отправил меня на аборт. И после вчерашнего разговора с Денисом мне до боли стало жаль этого малыша. Он не родился еще, у меня даже живот пока не намечается – плоский, как и был, почти впалый. А там ребенок, который уже всем вокруг что-то должен. И всем мешает одним фактом того, что появится на свет.
Из-за этой жалости, из-за обиды, из-за несправедливости и родилось мое желание защитить этого малыша. А затем появилась и робкая любовь. Да, будь у меня выбор, ребенок был бы от Дениса, но выбора нет. А решение я знала с самого начала – рожать. Не могу я идти на сделку с совестью, и делать аборт в угоду Денису. Знаю, он не примет сына Ильи, да и с Ильей я оставаться не собираюсь.
Мне просто нужно вырваться из этой клетки, и жить своей жизнью.
Либо с Денисом, либо без него. Но со своим ребенком в любом случае.
- … мутит что-то. Ни за что не поверю, что весь этот пи*дец, что произошел за эти месяцы, был случайным. Все этот щенок. Я упустил что-то. Но ведь слушал его, присматривал, - бормочет Илья. – Упустил! Надо избавиться от него, наказать. Надо…
- Мне нехорошо, - я встала со стула, со стоном распрямив спину.
- Сиди. Я же сказал, что юрист приедет. С нотариусом. Перепишу на тебя все, наконец.
- Зачем, Илья?
- Чтобы с голой жопой не осталась, если меня убьют, - снова с чего-то разозлился Илья, и я поняла – врет. Плевать ему на мою голую жопу, как он выразился.
Денис говорил мне ничего не подписывать, вот только выполнить это нереально.