Забытые богом

– Стой! Куртку расстегни! Медленно!
Обладателю визгливого ломающегося голоса страсть как хотелось казаться отважным бойцом. Даже прячась за мешками и пулеметом, он отчаянно трусил. Макар, подняв голову, впервые рассмотрел пулеметчика вблизи. Так и есть, подросток. Лет семнадцати, должно быть. Вытянутое рыбье лицо поросло клочковатой пегой щетинкой, в ушах чернеют дыры тоннелей. Посреди неровно выбритой макушки широкая полоска ирокеза. Из-за нее голова пулеметчика издали напоминала ракетный конус.
– Я сказал, куртку расстегни! Быстро!
– Сперва ты говорил расстегивать медленно, – как можно спокойнее напомнил Макар.
Белесые брови пулеметчика поползли вверх:
– Чё?!
– Хрен через плечо! – вполголоса ругнулся Скворцов. Вслух же крикнул: – Может, мне и штаны сразу снять?
– Чё?.. – глупо повторил парень и от удивления заморгал, часто-часто. – Зачем?!
– Ну, твой дружок ко мне со спины крадется. – Макар уже совсем успокоился и вовсю развлекался, подначивал. – Я подумал, снасильничать хочет.
За спиной громко выругались и клацнули затвором. Второго парня Макар заприметил, пока шел. Сначала решил, что Енот увязался следом, но на самом краю видимости мелькнули армейские ботинки на высокой шнуровке, из которых росли тощие ноги в гражданском камуфляже. Чужие ноги, не Енотовы.
– Куртку давай расстегивай, комедиант, мля!
Стоящий за спиной, похоже, постарше, года на четыре. Голос грубее, увереннее. Нотки властные. Он в этой паре за старшего. Не подросток – молодой мужчина.
– Оружие есть?!
– Конечно, есть! Только дебил будет сейчас без оружия расхаживать! Я что, похож на дебила?
Позволив раздражению высунуться наружу, Макар неторопливо развернулся. Надо было запутать этих малолетних придурков, огорошить посильнее.
– Вот ты мне скажи, я похож на дебила, да?!
Второй действительно оказался старше. Долговязый узкоплечий бородач лет двадцати двух, с АКМ наперевес, сканировал Макара серыми глазами. Камуфляжная «цифра» и бронежилет с надписью «ПОЛИЦИЯ» явно были ему велики. Худое скуластое лицо в обрамлении черной бороды – бесстрастно. На макушке такой же дурацкий гребень, как у пулеметчика. На носу очки в толстой хипстерской оправе. Линзы толстые, значит, носит их не по воле моды. До конца света этот задохлик мог работать каким-нибудь системным администратором или айтишником. Он выглядел поумнее своего товарища, а значит, был опаснее. Но ненамного.
На вопрос Макара Очкарик ответил красноречивым покачиванием автомата. Дескать, не болтай, а выполняй. Магазин оплетала синяя изолента, и Скворцов едва не засмеялся, сообразив, что парень примотал к нему еще один, как в видеороликах про войну. Сдержался, памятуя, что оружие у идиотов все же заряжено. Повинуясь приказу, расстегнул молнию, разведя полы куртки в стороны. Безропотно дождался, пока Очкарик освободит его от оружия. Наконец, подгоняемый стволом автомата в спину, двинулся к автобусу.
– Допрыгался, сука! Допрыгался! – веселился Енот, вновь возникший за левым плечом. Семеня следом, он едва не подпрыгивал от возбуждения. Макар с трудом сдержался, чтобы не съездить ему локтем в горло.
ЛиАЗ перегородил узкую улочку от дома до дома. Небольшой проход занимали аккуратно уложенные мешки с песком. Огневых точек здесь было на целую роту. Протиснувшись в проход, Макар оказался внутри маленькой крепости, обустроенной с неброским спартанским удобством. С другой стороны улицу тоже перегораживал автобус, а за ним наверняка тянулась аналогичная полоса препятствий. Между двумя ЛиАЗами образовался небольшой дворик с просторным камуфляжным тентом по центру.
Под тентом, окруженный битыми кирпичами, горел костер, над которым на походной треноге висел закопченный котел. Легкий ветер донес до Макара запах мяса, жареного лука и еще чего-то, давно забытого, неимоверно вкусного. Очкарик автоматом указал на стоящие у костра плетеные кресла-качалки. Макар сел, вытянув к огню промокшие ноги. В тепле тело размякло, растеклось киселем. От аппетитных ароматов сводило желудок. Дым норовил забраться в глаза, ущипнуть побольнее, но Макар лишь довольно жмурился. Очкарик сел в кресло напротив, пристроив автомат на тощих коленях. Спустившийся с автобуса Пулеметчик встал рядом, положив трясущуюся руку на кобуру, которую от волнения даже забыл расстегнуть.
 
– Как звать? – наконец коротко бросил Очкарик.
Изнывающий от глупости происходящего, Макар едва не выпалил: «Рэмбо, Джон!» Этот фарс, баррикады и панки, словно сбежавшие со съемочной площадки «Безумного Макса», страшно его раздражали. Впервые с тех пор, как старый мир перестал существовать, он столкнулся с таким фееричными придурками.
– Макар, – пересилив себя, представился он. – Макар Скворцов.
– В Нижнем с какой целью? – Очкарик старательно корчил из себя опытного дознавателя.
– Где? – не понял Макар.
– Здесь. В Нижнем Новгороде. Цель визита?
Макар с интересом огляделся. Вот, значит, куда его занесло… В своем бесконечном крестовом походе он выбирал путь, доверяясь интуиции, а не карте. И еще снам. Сны вели его через всю страну, бросая то в одну, то в другую сторону. Он шел, пока идется, ехал, пока не заканчивался бензин, и уже давным-давно не смотрел на указатели, изредка узнавая места по приметным архитектурным памятникам. Эти молокососы не видели снов, иначе давным-давно пустили бы Макара в расход на радость Еноту. Выходит, несмотря на все бахвальство и тонны огнестрельного оружия, крови на их руках нет. Разговор с покойным Дубровиным, воевавшим в Афганистане, помог сложиться пазлу: новые правила ставили знак равенства между убийцами и сноходцами. Перед Макаром были жертвенные бараны. Но бараны вооруженные и потому смертельно опасные в своей непредсказуемой тупости.
– Выживших ищу.
Уж в чем-чем, а в этом он ни капли не соврал.
– А пистолет зачем? – продолжал допытываться Очкарик.
– Глупый вопрос. – Макар устало вздохнул, откидываясь в качалке. – Неделю назад прямо в городе от стаи собак убегал. Зверье теперь вообще ничего не боится. Да и люди, как оказалось, тоже не шибко дружелюбные.
Он послал Очкарику укоряющий взгляд: дескать, что же вы так? Тот, хоть и остался внешне каменным, все же смутился. Макар заметил, как дернулись обветренные губы. В кулаке Очкарика появился скальпель с кусочком пенопласта на острие.
– А это? – вкрадчиво поинтересовался он.
– А это – скальпель. – Скворцов пожал плечами. – Я хирург, без инструмента не могу. У меня полный рюкзак такого добра.
Отсюда начиналась привычная полуправда, легко перетекающая в откровенную ложь. Если бы Очкарик на секунду включил мозг, он мог бы задаться вопросом, почему хирург таскает скальпель в кармане. Но парень был слишком занят демонстрацией собственной крутости. К тому же при слове «хирург» лицо его осветилось такой надеждой, что Макар понял: проглотит.
– Не врешь?
– Врет! – резко гаркнул Енот. – Чё вы с ним трете?! В расход падлюку!
– Нет, не вру, – открыто улыбнулся Макар и предложил развязно: – Ты не стесняйся, спроси меня что-нибудь, про резекцию или абляцию…
Бойцы многозначительно переглянулись. Макар все никак не мог привыкнуть, что уцелевших сразу двое. После Савельевской такого не было. В разных уголках страны он выследил и убил семь человек, уставших от одиночества и отчаяния. Потерянные, напуганные, подозрительные, они все же подпускали Макара вплотную, на расстояние вытянутой руки. И эти подпустят, никуда не денутся. Смерть за смертью Макар становился знатоком человеческой психологии и сейчас видел апокалиптическую парочку как на ладони.
Их двое да он сам – три человека возле одного костра. Великая толпа по нынешним временам! Не то чтобы это было проблемой, но и жизнь не облегчало. Устав от гляделок и подмигиваний, Макар перехватил инициативу:
– А у вас тут что? Ролевой фестиваль любителей «Сталкера»?
Он с любопытством покрутил головой, отмечая новые детали лагеря. Парни подготовились основательно. Автобусы отрезали кусок улицы, защищая с двух сторон центральный подъезд пятиэтажной «сталинки». Похоже, там-то бойцы и жили. В пользу догадки говорили распахнутые форточки на втором этаже и газон под ними, усеянный окурками так густо, что почти не видно было робкой весенней зелени. У подъезда высилась неаккуратная поленница, стояли бочки с горючим – стратегический запас топлива. Наверняка в доме найдется генератор. Скорее всего, даже не один. Невдалеке от входа, прямо на пешеходной дорожке, примостился биотуалет.