Краеугольников (СИ)
Пришлось пристыженно замолкнуть, борясь с внутренними демонами. Хоть и постарался не подавать вида, но удивился знатно. Ибо Батя сейчас упомянул о тех эпизодах, коими я никому не хвастался. Не те это подвиги, чтобы трубить о них на каждом шагу. Вот только — откуда информация у Андрея Андреевича? Неужто по каким-то секретным каналам?
— Иногда мне кажется, что вокруг — сборище идиотов, — уже гораздо спокойнее заявил шеф, — И чтобы гарантировать результат, нужно за любую работу браться исключительно самому. Но я не могу разорваться, понимаешь? — он уставился на меня, будто главный герой какой-нибудь трагикомедии, — Не могу!
Помолчали. Батя вновь взялся за раскладывание бумаг; я все также сидел, понурив голову.
— И дело ведь не в каких-то особых навыках, а в обычной соображалке! — вновь вспыхнул Андрей Андреевич, но как-то быстро сник, — Ладно, давай пошаговый доклад. Разберем твои ошибки.
Я начал рассказ заново, будто бы не излагал его перед этим уже раз десять. И Андрей Андреевич слушал с таким вниманием, словно перед ним на столе не лежал тщательно изученный рапорт с моими донесениями. Но, надо отдать должное, теперь Батя не просто слушал — перебивал. И заставлял краснеть своими вопросами.
— Почему не заметил слежку? — резко поинтересовался он, — Это же первое, чему учат в… да где угодно!
Ответить на это мне было нечем. Про «детскую» ошибку уже Василий объяснил, да что толку теперь, задним числом. И пусть такую оплошность допускают все… но не все платят за нее жизнью напарника.
— А ты что? Уставился в одну точку, а про другое и знать позабыл? Как осел, перед носом которого морковкой помахали!
Помолчав для солидности, тихо продолжил рассказ. Но уйти далеко в повествовании не успел.
— Почему не проверил отель? — сурово перебил Батя, — А вдруг маньяк ждал бы там?
Тут он, если разобраться, не совсем прав. Нельзя объять необъятное. Бросился бы проверять номер — оставил бы парочку без присмотра в клубе. По итогу то на то бы и вышло. Разве что привлечь еще людей. Но… на тот момент дело не казалось настолько сложным. Не вдесятером же за одной дамочкой бегать?
Впрочем, говорить об этом сейчас бессмысленно. Тут уж шеф сношает больше для проформы, а не по действительной надобности. Пройди все гладко — о таких оплошностях никто бы и не заикнулся. Но не прошло…
— Почему не проводил до дверей? — не унимается босс, — Ты с Голяковой глаз не должен был спускать!
И тут Батя не совсем прав: все же нужно еще и блюсти режим скрытности. Вряд ли Елена Николаевна вела бы себя столь раскованно, если бы поняла, что за ней наблюдают. А я, как ни крути, не обладаю навыками ниндзя, чтобы оставаться незаметным, находясь прямо перед глазами.
— Дальше, — сурово чеканит Андрей Андреевич, — Что за история с нападением? Откуда взялась эта шпана? Почему не удалось избежать конфликта? Саша, ты ведь уже не мальчик, чтобы влезать в подобные разборки!
Вот тут, конечно, шеф правильно сказал. Не имел я права расслабляться, тем более — попадать в окружение уличных хулиганов. Слишком рано выключился из операции; решил, что дело уже сделано.
— Мало того, что попал в переделку, едва не стоившую самому жизни, так еще и Василия отвлек! Он был вынужден вмешаться, чтобы спасти твою шкуру от побоев!
Это правда, и крыть тут нечем. Очень глупо вышло. Если не сказать — по-детски.
— Почему ты оказался без оружия?! — яростно выкрикнул шеф, — Банальный баллончик или шокер? — он выхватили из выдвижного ящика тазер, помахал у меня перед глазами, — Неужели мозги совсем не работают?!
Электрошокер отправился обратно в стол, босс тяжело дышал, раздувая ноздри.
— В клуб не пускают с оружием… — пристыженно пробормотал я.
— Ты что, идиот?! — рявкнул Батя, — А оставить у охраны не судьба?! Для чего, по-твоему, у них оборудованы камеры хранения?
Мда… Об этом точно не подумал. Никогда не пользовался, вот и забыл, что подобный сервис вообще есть. Чертовски глупо получилось.
— И, наконец, последнее, — шеф раздраженно вытянулся в кресле, — Почему не контролировал выходы из отеля? Ты понимаешь, что мог бы схватить негодяя? Или предотвратить нападение? Хотя бы рассмотреть убийцу — и то польза была бы! А что мы имеем в итоге? Неизвестный маньяк легко проникает в номер отеля, обманув слежку; убивает тренированного детектива, пытает и едва не отправляет на тот свет женщину. И уходит. Легко и непринужденно. Так, что даже никто не заметил, откуда он появился и куда делся. Не находишь все это слегка странным?
«Слегка», пожалуй — слабо сказано. Все это очень странно. Так, что даже кажется невероятным. Убийца, с одной стороны, действует с какой-то излишней нерациональной жестокостью, будто настоящий буйнопомешанный. С другой стороны — орудует, как настоящий профессионал, знающий, что и как нужно делать. Определенно, у него должна быть весьма специфическая подготовка, чтобы провернуть несколько смертей с такой легкостью.
— Одним словом, вся операция — ошибка на ошибке! — подводит черту Батя, — Можно писать хрестоматийное пособие «как не надо делать дело»! Очень плохо, Александр. Оценка — неудовлетворительно!
Он разочарованно отвернулся, словно больше не желая разговаривать. Но у меня еще есть вопросы, поэтому терпеливо жду. Жду, пока на меня снова обратят внимание.
Минут пять шеф шуршал бумагами, делая вид что чрезвычайно занят. Я сидел, угрюмо насупившись. Смотрел исподлобья на его возню, упрямо не желая покидать кабинет. Наконец, он воздел хмурый взгляд, словно случайно вспомнил о моем существовании.
— Ну что еще?! — гаркнул Андрей Андреевич, отодвигая кипу документов.
Ничего, пусть себе бесится. Теперь все на взводе. Не каждый день гибнет коллега. Но мне нужно кое-что выяснить. Иначе так и буду себя чувствовать не в своей тарелке.
— Почему вы ничего не сказали про Василия? — спросил тихо, но вполне уверенно, — О том, что кроме меня в операции участвует кто-то еще?
Откинувшись в кресле, Батя изобразил кривую недобрую усмешку. Его руки легли на живот, пальцы скрестились в замок. Всем видом мужчина изобразил крайнее неодобрение.
— Честно говоря, я думал, что ты сам в состоянии провести простейшую операцию, — отчеканил босс, — Без серьезных ошибок! Но… поскольку уже тогда дело виделось довольно важным, я решил подстраховаться. Отрядил Василия, чтобы он проконтролировал стажера, гарантировал благоприятный исход. Да как видно — зря понадеялся! Расслабились оперативники, засиделись на кабинетной работе!
Он щелкнул пальцами, задумчиво глядя куда-то в пол. Продолжил говорить, будто рассуждая сам с собой.
— Ну ничего… Сейчас всех отправлю на внеочередную проверку. Вы у меня побегаете! Попрыгаете! Научитесь действовать безошибочно. А потом тест — приму лично! И кто не сдаст… вплоть до увольнения!
Я невольно вжал голову в плечи. Плохое начало карьеры. Выходит, мой неудачный дебют выйдет боком всей конторе. Как бы потом коллектив не начал искать виноватых…
— Василий меня спас, дважды, — тихо выдавил из себя, — Он действовал правильно…
— Хватит! — Батя отмахнулся с кислой физиономией, — Я сужу не по действиям, а по результатам! А результат у нас… плачевный! И с Василия, уж поверь, я спрошу отдельно — по всей строгости! Он, все-таки, давно уже не стажер; с него и спрос особый. Так что не переживай — воздастся всем!
Возразить тут особо нечего. Я скупо шмыгнул носом, из легких вырвался протяжный вздох.
— Пойми одно, парень, — Андрей Андреевич наклонился вперед, заговорив теперь вполне спокойным, проникновенным тоном, — Простейшая с виду операция оборачивается полнейшим провалом. Убийством. И это третья смерть в серии! Мы бессильны, полиция в полнейшем раздрае! Понимаешь, что это значит?
Честно говоря, не особенно. Но Батя и не ждал ответа. Он продолжил говорить, будто репетируя заранее заготовленную речь перед важным выступлением.