О-3-18 (СИ)

— Я Надин, приятно познакомиться.
— Шайль.
Одна из «бит» злобно косится в сторону детектива. Получив в ответ неприличный жест, отворачивается. Надин торопливо шаркает рядом с Шайль.
— Не спеши, — бурчит беловолосая. — Держись позади.
Надин послушно отстает на несколько шагов. Детектив идет, осматриваясь. Здесь трупов не видно, за районом следят волколюды. Но дальше должно быть хуже. Надо пройти переулками. В них легче работать с дробовиком, меньше шанса попасть под огонь из винтовок.
— Шайль! — Надин уже догоняет. — А скажи, ты хорошо город знаешь?
— Плохо знаю, — отмахивается детектив.
На всякий случай.
— Хорошо! Нам надо будет заглянуть кое-куда.
— Конкретнее.
Шайль косится в сторону главной улицы. Широкой, на ней когда-то ходили люди. Дальше будет фуникулерная остановка, а держаться надо нижних уровней города. Шайль сворачивает в сторону, к небольшому проулку, ведущему ступеньками вниз.
— У меня в О-2 брат живет.
— С ним все в порядке, — Шайль машет рукой, прогоняя невидимое насекомое. — Гарантирую.
— Почему так?.. — Надин старательно пытается вышагивать в одном темпе, но явно не поспевает за широким шагом.
— Я утром гадала на кофейной гуще. У всех в городе сегодня все хорошо. Так что поторопимся, надо до ночи пройти как можно больше.
— Не знала, что ты еще и гадалка! — Надин увлекается темой разговора, искренне веря словам детектива. — А у меня брат на костях мелких животных гадать умеет.
— Замечательно. Теперь будь добра — три шага назад и не болтай.
Спутница Шайль хмурится, но ничего не говорит. Слушается. Казалось, что слушается. Но стоило спуститься в переулки более угрюмые, Надин тут же нашла повод для разговора:
— А не безопаснее ли держаться ближе друг к другу?
— Не особо.
Шайль не имеет ни малейшего понятия, чего сейчас ждать от Освобождения. В теории, двум волколюдам никто не должен мешать. На практике может случиться что угодно, ведь еще недавно на детектива напала четверка ублюдков.
Угрюмые хибары по бокам переулка, одно трехэтажное здание. Даже в лучшие времена здесь нечем было поживиться. Можно считать это относительно безопасным проходом.
Вот только… проходом куда? Движется ли вообще Шайль? Или она все еще под эффектом «Нитро»?
Девушка встряхнула головой. Достала из пачки сигарету. Щелкнула зажигалкой. Какова вероятность того, что это галлюцинаия? На самом деле, вплоть до сотни процентов. Вчера Шайль не осознавала, что бредит. Сегодня — это сегодня. Поэтому лучше не забивать себе голову. Нужна болтовня. Беловолосая бросает взгляд через плечо:
— Расскажи что-нибудь.
Надин издает удивленный возглас, что-то в духе: «Оу, а…» Но второй раз просить не пришлось — деваха начала болтать. О многом. Такой набор идиотских историй даже под «Нитро» не придумаешь.
Ладно. Не идиотских. Это просто рассказы. О жизни, немного о семье. Слышно, что Надин много чего утаивает. Не в духе «страшной тайны о препарате», а просто, по-обывательски. Мало кто на первой встрече захочет рассказать истории об унижениях и тяготах. Надин умело находит грань между «личным» и «незначительным». Это выдавало в ней общительную личность.
Гэни сказал, что волколюд «ученый». Не похоже. Шайль не знакома тесно с этим братством, но попутчица говорит без занудства.
— … и брат мне тогда: «А ты сама чего не сходишь?» Я тогда так растерялась. В смысле, на первое свидание и сама? Как это?! У меня тогда мысль о мальчишке вызывала тряску.
— Ага, понимаю, — кивает Шайль, невольно усмехаясь.
У нее давно не было братьев, которые могли бы присмотреть за ней на свидании. Детектив хорошо помнит свою первую «романтическую» встречу. Парень терялся, не зная, о чем говорить с волколюдкой. Дошло до того, что Шайль пришлось самой взять инициативу. Все ради того, чтобы в конце услышать неискреннее «было интересно».
Женские разговорчики приятно скрашивали мысли о вчерашнем. Шайль смогла отвлечься и сосредоточиться на моменте: гуляющих по крышам хибар птицах; тоскливо лающих вдалеке собаках и, конечно же, остатках городской жизни. Все это — момент. Болезнь-болезнью, а люди по-прежнему пытаются жить. Кто-то поливал рассаду, подвешенную под окном. Кто-то просто гулял. На девушек никто не засматривался, каждый занимался своим.
 
— Теперь ты расскажи что-то, — просит Надин, уже сократившая дистанцию.
Шайль почувствовала нотки дешевой туалетной воды и задумалась над этим. Попутчица обычная волколюдка. Зачем ей вонять?
— Я детектив. Уже два года служу, — Шайль бросает взгляд в переулок, но не замечат ничего интересного. — Семьи нет, дом тут, в О-3.
— Давно в Освобождении?
— Года четыре. До этого жила в диких землях со своим… опекуном. Бромпиром. Большую часть времени он занимался скотоводством, так что я была предоставлена сама себе, — улыбается Шайль.
Даже если сейчас ее кроет «Нитро», она хотя бы не видит ничего пугающего.
— Как так вышло, что ты жила с опекуном? Стаю перебили?
— Меня выгнали. Я безмордая. Разве Гэни не говорил?
— Он просто сказал, что ты «противная сорвиголова, которая пытается всем подосрать».
— Ха-ха, о да, это меткое описание. И правдивое, — Шайль улыбается еще шире, самодовольно поправляя кобуру. — Когда работаешь детективом за жалкие копейки, и не такой дрянью станешь.
— Почему тогда ты работаешь детективом? Разве не легче было бы устроиться охранницей?
— Вышибалой-то? Ай, пустая затея, — Шайль отмахивается, снова прогоняя несуществующее назойливое насекомое.
Которые волколюдов особо не трогают. Разве что тех, кто позволяет себе слишком яркую одежду.
— У нас в общине многие охранниками работают. И вполне неплохо, — Надин вновь решается сократить дистанцию, чтобы потренировать широкий шаг. — Платят хорошо, проблем нет.
— Не мое это. Я не усидчивая.
— Какая же ты? По твоим ощущениям.
— «Противная сорвиголова, которая…»
— Не заканчивай, я поняла.
Девушки замолкают. Шайль на ходу поправляет лямку дробовика, мысленно возвращаясь во вчерашний день. То, что она видела в квартире стариков, — правда?.. Что вообще ее дернуло натворить такую херьню? Оружие-то необходимо, бесспорно. Но не такой ценой.
С другой стороны, что у нее вообще за модель дробовика? Шайль не сильна в подобном. Ей хорошо знакомы пистолеты и револьверы, немного — винтовки. Дробовиками в Освобождении почти не пользуются. Они нелегальны. Нелегальны настолько, что лучше ходить с пакетом ангельской пыли в руках, чем иметь при себе хоть один картечный патрон.
Детектив скидывает с плеча лямку. Хватается за цевье, другой рукой — сжимает рукоять-приклад. Вертит оружие, разглядывая детали.
У каждой пушки есть свой серийник. Кроме, видимо, этого поганца: на металлических деталях ни намека. При этом выглядит новеньким. Шайль короткими взглядами осмотрела дробовик от и до.
Ни украшающей резьбы, ни номера. Как будто кто-то ветку с дерева срезал и по волшебству превратил ее в дробовик.
— Что такое? — интересуется Надин, наблюдавшая за Шайль.
— Дробовик странный. Нашла вчера, но тут ни серийника, ни чего-то еще.
— Может, в другом городе делался. Я слышала, что йельфы вообще никак свое оружие не маркируют, просто делают и все.
— А как простенький дробовик от йельфов попал в Общий мир? — мрачно спрашивает детектив, закидывая лямку.
— Кто его знает? Мы идем по городу, который почти выкосила болячка, а ты оружию удивляешься.
Шайль неохотно пожала плечами. И правда.
— Что там с твоим братом? Ты знаешь, где он живет?
— Конечно же. Но нам немного не по пути, крюк придется делать, — Надин говорит так, словно все хорошенько обдумала.
Но вопрос простой: лучше идти напрямую к О-1 и рисковать встрять в неприятности ночью… или сделать крюк и заночевать в относительной безопасности? Шайль точно знает, что сейчас далеко не первые доли дня. Скоро солнце щелкнет. После этого придется искать убежище на ночь, потому что тащиться по О-2 в потемках… можно рискнуть, но не с Надин за спиной.