Близнецoвoе Пламя (СИ)

Мэл знала, что Сеилем только что вылез из ванной.
— «Конечно» — по его тону было ясно, что он на секунду залез в её голову и теперь был в курсе.
Не прошло и минуты, как у кустарника закопошились. Воздыхатели и сплетники грозились выколоть себе глаза — так они прижались к изгороди.
— Он подошёл к окну, — комментировала девушка для той, что не нашла себе лазейки. — Святой Демиург! Он с голым торсом, — пропищала она. — Открыл окно…
Они завизжали в четыре глотки и бросились прочь от изгороди. Раздался плеск воды. Херувимы сбежали вниз по холму и чуть не загремели носом на террасу: облокотившись на перила, на них смотрела Мэл. Частично мокрые, они снова закричали и полетели врассыпную.
— «Отличная работа, Сеилем» — Мэл запрокинула голову и улыбнулась. — «Спасибо».
— «Всегда пожалуйста».
***
— Не порадуете ли нас песней, Ваше Императорское Высочество? — обратился к Сеилему гость, что сидел по правую сторону.
Сеилем замер на мгновение, раздумывая, прилично ли по херувимским меркам петь на пиру в честь собственной свадьбы. Омниа еле заметно кивнул мужу.
— Конечно, — ответил принц-консорт, — почему нет? — он махнул слугам. — Вынесите арфу, будьте добры.
Сегодня Сеилем был одет в тёмно-зелёное. По правде говоря, он буквально присвоил себе этот цвет: больше никто в Теосе не решался его носить. Серебряный лавровый венок дополняли ожерелье и серьга из чёрного жемчуга. Сеилем мог бы носить золотую корону, как гражданин Империи, но сам говорил, что серебро идёт ему больше. До свадьбы его голову украшал триплет гения.
Сеилем встал из-за стола, что разместили поперёк зала, прошёлся вдоль огромного полукруглого окна. Обогнул длинный стол, примыкающий к главному, за которым и сидели гости. Вежливая улыбка, взгляд, вовремя поданная рука — все это было для Сеилема таким же естественным, как вдох и выдох. Он быстро прижился при дворе.
Арфу поставили между столами для гостей, ближе к Императору. Сеилем опустился на табурет с перекрестными ножками, что казался крохотным рядом с инструментом. Стихли последние звуки разговоров, кубки отставили, приборы легли на тарелки. В огромном зале с множеством гостей было слышно, как Сеилем откашлялся. А потом он запел.
Каждый раз его голос застигал врасплох. Даже если ты слышал эту песню раньше, потому что Сеилем никогда не пел одинаково. Омниа смотрел на него так же, как и на завтраке в Сиитле. Изумлённо. Жадно. С любовью. Может, в этом и был секрет их счастья?
Сеилем немного научил Омниа русалочьему. Мэл подозревала: исключительно чтобы тот понимал, когда близнец заменяет слова песен на что-то откровенное. И вот опять у Его Высочества запылали уши, он схватился за ножку кубка, как утопающий — за соломинку, и отпил. А его муж стрельнул в его сторону зеленющими глазами.
Когда песня закончилась, гости начали просить ещё. «Ещё, ещё!» — они так и подначивали Сеилема, готовые стучать пустыми чашами о стол. Не успел принц-консорт ответить им — входная дверь распахнулась. Херувимы ахнули, сбились друг к другу, схватили ножи и вилки.
В светлой зале Лиен была чёрно-красным пятном в военном снаряжении. Хотя она сдала оружие — её вид всё равно пугал херувимов. Прижав шлем к боку, она оглядела пирующих, и остановилась на близнецовых пламенах и Омниа. Лиен широкими шагами направилась к главному столу, её высокий хвост чуть развевался от сквозняка.
— Подождите, я должен Вас объявить! — залепетал херувим на входе.
— Ваше Высочество Кан Лиен, — Омниа отсалютовал ей кубком и улыбнулся, — ты опоздала.
— Извини. Королевство Алмазных Копей не хотели сдаваться на день раньше.
Гости отмерли, но иногда бросали взгляды на джиё. Десятилетиями они считали горцев врагами, а теперь всё изменилось, и северной границе Империи больше ничего не угрожало. Слуги поняли, что продолжения концерта не будет, и унесли арфу. Свободных мест для гостей не осталось, так что Лиен прошла между боковыми столами к главному. Развернула табурет, на котором до неё сидел Сеилем, и устроилась напротив молодожёнов. Она водрузила шлем между блюд.
 
Кан Лиен короновалась не когда на её голову водрузили золотую корону со спадающими на щёки цепями. И не когда каменное копьё пронзило стрелка, а её отец испустил последний дух. Она заслужила признание, когда в одиночку вошла в Западную Галерею и вернулась с близнецовыми пламенами. Конечно, джиё решили, что прекращение землетрясений — знак от Демиурга. Первой Королеве быть.
— Император Омниа Феликс, — она положила руки на подлокотники и забросила ногу на ногу, — ты всё-таки сделал это, — она посмотрела на Сеилема и улыбнулась.
Омниа начал продумывать свою систему, как только вернулся в Теос. Она должна была приучить граждан выбирать: от выдачи триплета гения до представителя в Сенате — чтобы, когда время придёт, херувимы избрали нового Императора.
— То же могу сказать и о тебе. Кто следующий? Золотая Жила?
Лиен усмехнулась. Монархи поднялись и обнялись, насколько позволял широкий стол, ломящийся от яств.
— Близнецы… — Лиен смотрела то на одного, то на другого и не знала, к кому из них податься.
Сеилем первым взял её за руку и коснулся тыльной стороны ладони губами. Чтобы обнять Мэл, Королеве пришлось чуть ли не перегнуться через стол.
— Близнецы? — шептались по правую сторону. — Но ведь они даже не родственники!
***
Когда гости напились достаточно, чтобы не заметить их отсутствие, близнецовые пламена и два правителя сбежали в сад. В ту его часть, какую обычно не показывали. Она была захвачена природой, здесь правила хаотичность, прямо как в Сиитле. Последним оплотом ухоженности была беседка, её плоскую крышу из балок целиком обвила светящаяся вистерия. Иногда Омниа представлял, как они будут сидеть вместе с мужем под гроздьями цветов, два старика, и с улыбкой вспоминать свою ненасытную молодость.
— Лариша и Хеяра приезжали? — спросила Лиен.
Она лежала на ковре, подперев голову рукой, и таскала по одной виноградины.
— Да, они были вчера и сразу уехали в Мерон, — ответила Мэл, — хотели отплыть в ту же дату, чтобы положение звёзд совпадало.
Лиен опустила глаза долу. То ли по изгибу орлиных бровей, то ли потому что он тоже был правителем, Омниа догадался, о чём она думает.
— Тебя беспокоит, что Беатар теперь знает о нас?
Лиен тут же повернулась к нему. Она села с прямой спиной, как будто была на совещании или приёме. Джиё мешкалась, то поджимая губы, то приоткрывая, и смотрела в одну точку.
— Нет. Драконы же не могут перелететь океан, Хеяра сама говорила.
— Тогда вопрос в том, как быстро они построят флот, — сказал Сеилем.
Они усмехнулись, и Омниа тоже, однако его улыбка быстро исчезла. В груди что-то кольнуло, зерно сомнения посеялось в его душе. «Что, если?..» — но он помотал головой, отгоняя эти мысли. Не сегодня, когда он счастлив.
— Хеяра сказала вчера кое-что занятное, — подала голос Мэл. Лиен внимательно слушала. — Нуранское видение… Ей наконец хватило сил добраться до него.
— Оказалось, что их два, — закончил Сеилем. Уголки его губ опустились. — У нас в голове два абсолютно одинаковых воспоминания из разного времени.
Лиен нахмурилась, недоумевая, и перевела взгляд на Омниа. Но тот лишь пожал плечами.
— Как это? — почти возмущенно сказала джиё: ей не нравилось что-то не понимать.
— Может, придёт время, и мы узнаем, — Мэл прикусила губу.
Они подчистую съели всё, что умыкнули с праздничного стола, составили посуду и улеглись на пол. Лиен подложила руки за голову, Мэл раскинулась звёздочкой, Сеилем лежал на Омниа, а тот перебирал его локоны. Любимый мурлыкал какую-то мелодию и постукивал пальцами по ковру.
— Как думаете, после того, как мы состаримся и умрем в один день, появятся другие близнецовые пламена? — спросила Мэл.
— Хм-м, — Лиен закинула ногу на ногу. — Таяна как-то сказала: «то, что случилось однажды, может случиться снова».
— И ты согласна с ней? — Мэл перевалилась на бок.