Студиозус 2 (СИ)
Закончив с размышлениями, я решил попытать удачу и выйти из палаты. Повторять судьбу Матвея точно не хотелось, поэтому даже смотреть не буду в сторону той двери. Просто гляну, как здесь обстоят дела и где остальные ребята. Шуйский в палате по соседству, значит, и остальные должны быть где-то здесь.
Дверь оказалась открытой, и я вышел в коридор. Мгновенно рядом появились у же знакомые мне люди в белых халатах, явно с недобрыми намерениями.
— Я не собираюсь уходить. Просто хочу убедиться, что с моими одногруппниками всё в порядке. — подняв руки, сказал я.
Никто на меня не бросился сразу, да и через пять секунд, значит, можно проходить. Вот только и оставлять меня разгуливать здесь одного эти люди не собирались. Все шестеро пошли следом.
Сперва заглянул в соседнюю палату, где на кровати лежал Матвей. Руки и ноги были привязаны к кровати кожаными ремнями. Ещё один лежал рядом с головой, её привязывать не стали. Ну здесь всё понятно, я сам видел, как это произошло. Да и волноваться по поводу здоровья Шуйского точно не стоит. У него такая регенерация, что от любых травм избавится за пару часов, а мы здесь находимся гораздо дольше.
— Куда мне идти дальше? — спросил я у одного из белых халатов. Парня в голубой шапочке, натянутой поверх пышной шевелюры.
— Палаты номер три, четыре и пять. — ответил парень и вновь вернулся к наблюдению за мной. Ну ладно, пускай смотрят, мне не жалко.
Только сейчас заметил номер семь на палате Матвея. Выходит, что я лежал в шестой и идти мне нужно в другую сторону. Шестёрка развернулась следом за мной. Кроме них, я больше никого не видел. Дядька, что обезвредил Шуйского, ушёл сразу после этого.
Интересно, где Маша? Она уже успела достать местных целителей? Ругани я точно не слышал, может, ещё и не достала.
— Я уже думал, что ко мне никто не зайдёт. — стоило мне только открыть дверь, заявил Руслан.
Он лежал на кровати, а левая нога была подвешена на специальном приспособлении, стоявшем возле кровати. Сама нога была забинтована. Других повреждений я не видел.
— Придавило, прилетевшим куском железа после очередного взрыва. Я поэтому так долго и ковылял к тебе на помощь. Пришлось сперва разобраться с железякой, а уже потом кое-как идти спасать тебя. — увидев, куда я смотрю, сказал Романов. — А ты, вообще, красавчик! Конечно, я был на полигоне и видел тренировки наших безопасников. Да и на пару дел они меня с собой брали, но чтобы вот так. Ты где, так научился прыгать? Словно ниндзя какой-то. А потом, прямо в огонь полез. Я в последний момент успел тебя щитом прикрыть. Все силы на него выжал из себя. До сих пор ещё не восстановились. А чего ты молчишь и так странно на меня смотришь?
Наконец, он замолчал.
— Думаю, когда у тебя язык устанет, чтобы хоть одно слово вставить. — улыбнулся я.
— Ещё не скоро. Язык, это вообще, самая сильная мышца в нашем организме. Она никогда не устаёт. Ещё ни разу не было, чтобы у меня язык устал, сколько бы я ни говорил. Ну чего, ты на меня так смотришь? Да я перенервничал, да я боялся. За себя боялся и за вас боялся. А ещё я впервые убил человека. Даже двух. И помог убить третьего. Конечно, у меня теперь эмоции бьют через край. Ещё эта чёртова приспособа, из-за которой я двигаться не могу. Представляешь, сказали до завтра вот так висеть придётся. Сразу целительством нельзя, сперва нужно костям вернуть нормальное положение.
Слова Руслана заставили меня слегка поморщиться. Не он один впервые убил человека. Все мы сделали это впервые. Наверное. Насчёт Скуратова я не уверен. Слишком он радовался этому заданию. Да и не знаю, убили свои цели Кеша и Маша? Но я уже смирился с этим. Не убей мы наёмников, и они убили бы гораздо больше ни в чём не повинных людей: женщин, детей и стариков. А их было очень много на площади Восточного.
— И что теперь? Ты считаешь нас всех убийцами? — задал я вопрос, который интересовал и меня самого.
— Дурак совсем? — скривился Руслан. — Убийца — это тот, кто убивает с удовольствием. Либо сам кайфует от этого, либо получает за это деньги. Вот — это убийца. А мы предотвратили трагедию, которую собирались устроить те наёмники. Теперь я понял, почему мне сказали, что обучение на факультете старшей крови перевернёт жизнь с ног на голову. А ведь это задание было только началом. Как нам говорили одно из самых лёгких. Даже представить не могу, что же у них за тяжёлые задания.
— Вот и не нужно этого представлять. В любом случае Годуновы смогут нас удивить. И теперь мы знаем, что не самым приятным образом. Но в том, что не считаешь нас убийцами, я с тобой согласен. Мы спасли много жизней, но и допустили много смертей. — на несколько мгновений я замолчал, вспоминая тела полицейских, разорванных силой последнего наёмника. — Поэтому давай постараемся в следующий раз не допустить ни одной.
Наверное, впервые с момента нашего знакомства вижу Романова таким серьёзным. Даже представить не мог, что он так умеет.
— К следующему полевому испытанию мы будем готовы гораздо лучше. — кивнул Руслан.
— Так вот, ты где. — влетела в палату Маша, а следом за ней вошла Василиса.
Голова Годуновой была перебинтована, а в глазах читалось превосходство. Только я не понимал, в чём именно? Испытание второй группы оказалось не менее сложным, это сразу понятно, раз пострадала даже провидица. Ректор и куратор не пощадили собственную кровь, чего уж о нас говорить.
— Все живы? — спросил я у Василисы, проигнорировав целительницу. Этот вопрос сейчас волновал меня гораздо сильнее.
— Обошлись парой синяков и ушибов. Вам досталось сильнее. Но я знала, что вы справитесь. А без меня мог погибнуть Василий. — словно оправдываясь, ответила Годунова.
Но я так не считал. Она просто сказала, почему приняла решение перейти в другую команду, а на тот момент не могла об этом рассказать.
— Рад, что все мы вернулись. А синяки и ушибы заживут. Как, только что сказал Руслан, — к следующему испытанию все мы подготовимся гораздо лучше и не допустим…
— Нет, — перебила меня Василиса. — Даже Годуновы не могут предсказать все события, учесть все возможные риски и непредвиденные ситуации. Все мы должны понять, что это невозможно. Невозможно спасти абсолютно всех. Порой приходится кем-то жертвовать. А порой жертвы просто неизбежны. Стоит всегда об этом помнить и в любой ситуации оставаться с холодной головой и не бросаться в бой, наплевав на собственную жизнь.
— Я был уверен, что справлюсь. — сразу поняв, о чём говорит Василиса, ответил я.
— А если бы за тобой последовали другие ребята? Они бы справились?
В тот момент я об этом совершенно не думал. Просто видел перед собой противника, который уже отнял много жизней и хотел забрать ещё и наши. Понятия не имею, смог бы кто-нибудь из ребят выстоять в сражении с огневиком. Это у меня сразу три очень мощных защитных артефакта. Да и помощь всех людей, кто в меня верит. А ещё тот же Руслан прикрыл водяным щитом. В общем, кто-нибудь другой точно не отделался бы так легко. Да и убить наёмника одним ударом вряд ли смог.
— Я тебя понял. Больше не допущу подобного. Только если гарантированно буду один.
Василиса закрыло лицо рукой и покачала головой.
— Завтра утром отец собирает всех нас для объявления результатов испытания. Все с ним справились и получат оценки соответственно своим заслугам. Постарайся не опаздывать и не иди на поводу у Романова. Ему до завтра нужно оставаться в палате.
— Чего сразу началось-то? — возмутился Руслан, но на него никто не обратил внимание, в коридоре началась новая потасовка и мы выбежали туда.
— Удержать всех до завтра здесь будет очень сложно. — произнесла Маша, наблюдая за очередной попыткой Матвея оказаться на воле.
Всё же здесь довольно весело.
Глава 2
Говорят, что утро добрым не бывает? Но это только те люди, что привыкли искать во всём только плохое. Для таких людей вообще мало что бывает добрым. Летом слишком жарко, зимой слишком холодно. Весной и осенью — слякоть, пронизывающий ветер и вообще жить не хочется. Утро добрым не бывает, день тянется слишком медленно, а вечер вообще незаметен. Сахар не сладкий, соль не солёная и так дальше. Можно продолжать до бесконечности.