Бесценный дар

Энн очнулась от своих мыслей.
– Что?
– Свадьба.
– А, ну да… конечно же, свадьба. – Она слабо улыбнулась. – А в чем разница между традиционной свадьбой и обычной?
– Ну…
Тут в комнату вплыла Фиви и поставила на стол вазу с фруктами.
– Там огромный грузовик на дворе и везде кишат люди!
Рори отшвырнул свою салфетку и вскочил.
– Грузовик? О чем ты?
Энн выглядела озадаченной.
– Какой грузовик? – спросила она, вставая и тоже направляясь к окну, чтобы посмотреть.
– Вот этот, – ответил Рори, указывая на большой фургон. – Я пойду узнать, в чем дело. Здесь явно какая‑то ошибка.
Энн знала, что никакой ошибки нет, но мысль о том, что настал решающий момент, заставила ее глубоко вздохнуть. Расправив плечи, она пошла за ним.
В воротах Рори отказался даже взглянуть на документы, объявив, что произошла ошибка.
– Рори, – сказала Энн, стоя на ступеньках. – Нет никакой ошибки. Это я заказала.
– Вы? – Он нахмурился. – Но зачем вам… – он заглянул в накладную, – кухонные принадлежности и холодильник?
– Это для Фиви.
– Для меня? – поразилась домоправительница. – Вы говорите, для меня?
– Да. – Энн старательно не глядела на Рори. – Вы так хорошо готовите, что я надумала хоть немного отблагодарить вас. Это сэкономит вам немало времени и усилий.
– Но, дочка… – Фиви обеспокоенно взглянула на человека, которого считала хозяином. – У нас на кухне есть все необходимое…
– Но многие вещи уже устаревшие и неудобные.
– Для нас они достаточно хороши. – Рори скрестил руки на груди и выглядел внушительно, как никогда. Его поза привела Энн в полное смущение.
– Вам легко говорить, – упрекнула она. – Это же не вы готовите и моете посуду. – Она повернулась к растерявшимся рабочим. – Вы можете занести все по этой лестнице. Кухня внизу, по коридору направо.
Кивнув, главный из рабочих начал распоряжаться.
– Да погодите же, – взревел Рори. – Нам не нужны ваши новомодные печи и мойки.
– Действуйте, – приказала Энн рабочим. – Разгружайте. Рори, я хочу поговорить с вами наедине.
Он был близок к тому, чтобы броситься к ящикам и затолкать их обратно в фургон, но в конце концов отошел вместе с ней в сторону.
– Вы много на себя берете, Энн Форрестер, – проворчал он.
– Да, я знаю. Но иногда это единственный способ одолеть ваше упрямство. – Прежде чем он возмутился, она подняла руку: – Ладно, я не хочу задевать вас снова. Но давайте рассуждать здраво. Мы оба знаем, как тяжело приходится Фиви каждый день, а со временем она не становится моложе. Если я хочу ей помочь, почему бы мне не сделать этого? Вы не можете отказаться от этих приспособлений просто из‑за своей гордыни! Разве не так?
Он сердито смотрел на нее, воинственно уперев руки в бедра.
– Вы опасная женщина, знаете ли. Вы обращаете против мужчины его же чувство собственного достоинства.
– Я только заставляю вас посмотреть правде в глаза. Послушайте, Рори, давайте оставим решение за Фиви, о`кей? Если ей понравятся эти новшества, мы их оставим. Если нет – вернем назад.
– Ну хорошо. Но что нам делать со старой печью и холодильником? Они вполне хороши.
– Они были хороши лет двадцать назад, – возразила Энн, направляясь к лестнице. – Если вы не можете заставить себя расстаться с ними, почему бы не отдать их сельской общине или еще куда‑нибудь? Они там найдут им применение или отдадут кому.
– Да, я полагаю, мы можем так сделать.
Когда они вошли в кухню, то увидели Фиви, с восторгом разглядывающую новый холодильник. Он был вдвое больше старого, который рабочие подняли на тележку, собираясь увезти.
– Чудо, а не холодильник, – восклицала Фиви. – Посмотрите, какой красивый и просторный!
Энн метнула на Рори триумфальный взгляд, но он только сжал челюсти и обратил внимание на другой угол, где устанавливали новую посудомоечную машину.
– Вы точно не собираетесь совать сюда фамильный фарфор? – спросил он.
Фиви вслух хихикнула.
– За кого вы меня держите – за полную дурочку? Конечно, я не стану совать туда фарфор! Но мы ведь фарфор не часто используем? А для всего остального она подойдет. Энн была удивлена, что Фиви защищает современные кухонные приспособления. Домоправительница даже глазом не моргнула, когда внесли микроволновую печь и установили ее на столе.
 
– Фиви, я благодарна вам за то, что вы так хорошо приняли это, – призналась Энн. – Когда я говорила с Алисдайром, он предупредил меня, что вы можете отказаться от всех этих штук.
Черные глаза Фиви сузились, и она тряхнула головой.
– Это говорит о том, что мужчины ничего не смыслят в домашнем хозяйстве. Я гнула спину над этой печью двадцать лет…
– Почему же вы ничего не говорили? – воскликнул совершенно ошеломленный Рори.
– Если когда здесь заводился лишний пенни, он должен был пойти на ферму. Я неплохо управлялась, сынок, но теперь есть кое‑кто, кто хочет потратить на меня немного наличных, и я не стану отказываться от обновок. Я еще не рехнулась!
Энн позволила себе удовольствие усмехнуться – специально для Рори. Он слегка пожал плечами, словно не мог найти подходящие слова. Взгляд его зеленых глаз говорил Энн, что он считает себя преданным своей домоправительницей. Наверное, его грыз червячок вины, что он за столько лет не догадался облегчить труд Фиви на кухне.
Когда грузовик уехал и Фиви удовлетворила свое любопытство, осмотрев все новинки, Энн предложила помочь ей приготовить обед, чтобы показать, как пользоваться ими.
– Скажите, – предложила она, – почему бы мне не приготовить жареных цыплят, а вы бы мне немного помогли?
– Жареные цыплята? – задумалась Фиви. – Это как у вас в Америке.
– Точно – если мы отыщем в здешней зеленной лавке все необходимое.
– Лучше поехать в Кэмпбелтаун… – Фиви уже снимала свой фартук.
– Я вас отвезу, – вызвался Рори, поразившийся своему предложению еще больше, чем они.
Ужин имел успех. Фиви и Энн приготовили цыплят с картофелем, подливкой, горохом и луком, а на десерт испекли лимонный пирог. Рори с удовольствием наблюдал за их возней, и настроение у него поднялось.
– Кажется, я был не прав насчет новшеств на кухне, – сказал он. – Несомненно, вы сильно облегчили жизнь Фиви. Это очень любезно с вашей стороны, Энн.
Энн задержалась, собирая десертные тарелки, чтобы отнести их на кухню. Рори Мак‑Дональд на самом деле сказал кое‑что приятное для нее, без малейшего признака сарказма или насмешки. Это ее порадовало.
Несколькими минутами позже, когда она показывала Фиви, как загружать мойку, Энн приняла еще одно решение. Эта мысль преследовала ее с того дня, как она увидела заброшенные рыбацкие домики. Все, что надо было сделать, – позвонить Мак‑Криммону, а он знает, с кем поговорить об этом деле. Рори воспринял перемены на кухне так хорошо, что она осмелела: вспыльчивый шотландский лэрд определенно смягчился.
Рори подошел поближе к зеркалу, чтобы поправить свой черный галстук‑бабочку. Обнаружив на своем лице глуповатую улыбку, Рори приложил все усилия, чтобы вернуть привычное угрюмое выражение. Однако его настроение было столь непредсказуемым, что он начал чувствовать себя большой куклой, которую дергают за веревочки. То он был подавлен и расстроен, то неожиданно шутил и веселился. И чаще всего это было связано с Энн.
Он повторял себе, что им лучше оставаться порознь, но все же часто сердце восставало против голоса рассудка. Это бывало с ним тогда, когда их взаимное расположение заходило слишком далеко. Он был вынужден признать, что ему нравится, когда она спорит с ним – глаза блестят, подбородок вздернут. Ему нравилась Энн в ярости, отстаивающая свои права и права других. Видит Бог, ему действительно было приятно мериться с ней силой духа! Их жаркие споры заставили его снова почувствовать себя нормальным человеком, проявлять интерес еще к чему‑то, кроме жалости к себе и мрачных дум о будущем Данрэйвена. А когда он целовал ее, оживали его чувства, которые, как он думал, давно умерли. И еще он испытывал ощущение, что их отношения с Энн ярче и эмоциональнее, чем были у них с Элизой. И, насколько он успел узнать Энн, конца этим американским горкам не предвиделось.