Затерянная планета Древних (СИ)

— Соллис, слышишь меня?
— Ка… п-ш-ш-ш… пит… Переб… п-ш-ш-ш… — слышалось шипение в ответ.
Ещё через пару минут вибрация корпуса стала пугающей, после этого вырубился автопилот. Я еле успел схватить штурвал, который начал проворачиваться сам по себе.
Ещё через минуту отказал главный двигатель…
  
Глава 11
 
Ситуация вырисовалась не просто необычная — чрезвычайная!
Ранее я с такими проблемами на высадке не сталкивался никогда!
— Соллис, Соллис, ты меня слышишь?
В ответ раздавалось лишь шипение.
Я смог удержать управление, но носовой крен начал резко возрастать. Приборы показывали, что шаттл всё ещё летит по курсу, но уже началось отклонение, а вскоре начнётся свободное падение.
Потянул рычаг запуска маневрового двигателя — ничего…
Снова потянул — опять ничего!
Мигали датчики на панели — заклинил один из клапанов. Как такое возможно?
Счёт шел на секунды, поэтому я отстегнул ремни, подорвался и побежал в заднюю часть шаттла, где были ручные затворы управления клапанами. Около нужного мне мигала красная лампочка предупреждения об аварийной ситуации.
Стиснув зубы, пришлось откручивать затвор клапана подачи топлива на маневровый двигатель, чего в принципе не должно было быть. Но разбираться в причинах я буду потом, сейчас моя главная задача — не упасть на поверхность и не сгореть!
Молнией вернулся в кресло и произвел запуск маневрового двигателя сразу на реверс — буквально через двадцать секунд скорость существенно замедлилась.
Автоматически активировалась противоударная система. Ещё через минуту я смог стабилизировать курс и удалось ещё больше замедлить скорость — практически до стандартной посадочной, однако поверхность приближалась с пугающей быстротой. Хоть я и попытался экстренно затормозить и выпустить шасси, но удар от столкновения с поверхностью был страшный…
Последнее, что я помнил — множество деревьев, которые сбивал мой шаттл, будто кегли, и окутывание меня коконом-подушкой безопасности.
Пришел в себя от сильнейшей головной боли и от разрывающего уши и мозг звука сирены. Кое-как смог её выключить.
Первое, что бросилось в глаза — огромная трещина в стекле кабины. Второе — какое-то то ли болото, то ли озеро за окном в обрамлении лучей заходящего солнца.
Естественно, я был пристегнут, а ещё противоударная система сработала как полагается, иначе бы мои останки когда-нибудь по естественным причинам опали бы с бронестекла кабины на пол.
— Су-у-у-ка, что же произошло? — прохрипел я.
Грудь сдавливали ремни. Несколько минут я ватными руками пытался их расстегнуть. Наконец, это мне удалось. Стянул лётный шлем, поскольку его шланг подачи воздуха разорвало в двух местах.
Из кокона-подушки с шипением выходил инертный газ — сверхпрочная торсиополимерная ткань лопнула в пяти местах, но спасла меня от гибели.
Хотелось пить, очень кружилась голова, а тело ощущалось будто деревянное. К естественной планетарной гравитации пару суток придётся привыкать, специальные медикаменты ускорят это дело.
Я начал вращать тумблеры частот — связи не было. Вспомнил, что говорила мне Соллис про помехи — это абсолютно меня не обрадовало.
Видимо, я попал под действие какого-то очень мощного средства радиоэлектронной борьбы, раз дело дошло до такой аварии.
Шаттл лежал как-то боком — под углом, и весьма большим. Левый бок завалился в какие-то отвратительного вида заросли, правый, наоборот, значительно приподнялся.
Добрые четверть часа я приходил в себя, потом выпал из кресла и прополз в салон. Часть ящиков завалились влево, сорвавшись с фиксаторов.
В нейроимплантате я активировал планограмму и осмотрел салон — двадцать шесть ящиков немного разбросало, что не так и критично, как показалось мне на первый взгляд.
С болота послышалась какая-то трель, потом урчание. Я открыл ближайший оружейный ящик и достал пистолет-пулемет с двумя рожками.
Открыл левую пассажирскую пневмодверь — в лицо пахнуло запахами леса и болота. Вдохнув и выдохнув несколько раз, я огляделся и спрыгнул на поверхность, какую-то траву или мох. Твёрдая вроде.
 
Вонь была очень характерная для болота. Кроме того, солнце практически зашло за горизонт.
Вокруг была трава и камыш, а в паре сотен метров вокруг — какие-то заросли. Не знаю, показалось мне или нет, но почти напротив меня было какое-то шевеление — недолго думая, я разрядил в ту сторону целый рожок, потом опомнился и пришел в себя.
— Спокойно, господин капитан Тремейн! — прошептал я сам себе.
Вспомнил, что для начала надо было проанализировать здешний воздух. Но раз ещё не задохнулся, то дышать вполне можно.
Я вернулся в кабину — связь не просто не работала, а была вырублена наглухо. С таким мощным средством РЭБ я сталкивался впервые, поскольку ничем иным такое положение было не объяснить. Скорее всего, сгорела какая-то из коммутационных плат — они очень чувствительны к подобному воздействию. Противоударная система тоже забрала на усиление щита огромное количество энергии одномоментно.
Я попробовал и основные каналы шаттла, и запасные на передатчике голосвязи, даже протокол синхронизации имплантата — ничего, полная тишина в эфире. Электроника вообще не работала — шаттл полностью выключился и стал куском металлолома.
Ситуация предельно удручающая, но далеко не безнадёжная — я снова активировал погрузочный манифест и сфокусировал взгляд на ящиках.
Работы предстояло много, и я не стал терять времени. Разгрузка двух десятков крупных и не очень ящиков заняла почти полтора часа — и чувствовал я себя весьма паршиво, и угол был крайне неудобный, потому мне пришлось прилагать большие усилия, чтобы выгрузить и вытащить груз на травку возле камышей.
Было уже весьма темно, но проделанную шаттлом гигантскую борозду было ещё неплохо видно метров на двести в сторону леса, где были несколько поваленных деревьев. Мне даже стало интересно — какая у неё длина? Надо будет посмотреть, когда посветлеет.
Я достал один из небольших фонариков и начал перебирать ящики — винтовка «Фари» с боеприпасами, энергоплазменный пистолет, бинокль, прожекторы, портативный переводчик, ящики с гранатами, ракетницей, сканерами и комплектом средней брони очень меня взбодрили.
Вернулся в кабину — снял коробку с мечом, нейромодемами и прочей мелочью. Тут же были адаптационные медикаменты — закатил рукав и вколол первый из трёх. Знал, что после такого укола лучше не пить час или два, хотя и очень хотелось.
Выйдя наружу, снял лётный комбинезон и облачился в броню «Рейдовик» — лучше изначально быть защищённым, чем потом жалеть об упущенных возможностях.
Зарядил винтовку, рукоять меча поцепил на пояс, туда же повесил пистолет-бластер, три гранаты и за спину закинул пистолет-пулемет. Настроение улучшилось.
Включил прожектор и тщательно осмотрел шаттл — он немного погрузился в болото, но запуск маневрового двигателя ситуацию мгновенно исправит. Вот только остаётся его запустить, но он совсем не хочет запускаться.
— Не утонет! — констатировал я, пару раз обойдя вокруг. — Ну и вонь!
Оставалось выяснить — где примерно я нахожусь, как мне восстановить связь с кораблем и что в принципе мешает это сделать?
Ещё раз в зашел в кабину — там все было в полной отключке, помигивали несколько датчиков, но панели не работали. С таким я сталкивался впервые за всю свою карьеру наёмника.
Находился я в каком-то болоте, но вокруг был густой лес — многие деревья были выше пятиэтажного дома, их кроны почти закрывали небо. Хотя оно и просматривалось, но звёзд видно не было, только свет луны пробивался из-за туч.
Запашки были такие, что оставаться здесь не хотелось, да и комары особо доверия не внушали. Некоторое время я осматривал периметр, потом решил спуститься немножечко вниз, потому что находился на возвышенности.
«Соллис говорила, что здесь сейчас раннее лето. Лес похож на буковый, судя по всему, но есть и пихты, и дубы. Все такие огромные, просто поразительно! Очень древний лес, наверно. Как же здесь приятно пахнет», — я включил фонарик и направился в сторону зарослей, за которыми и были деревья.