Измена. Новая Я (СИ)

— Ты не заболела? — Интересуется обеспокоенная мама.
— Немного, — хриплю все так же, — мам, пусть девочки у вас побудут, хорошо? Я послезавтра их заберу, сразу после работы.
— Ох, конечно родная, что то нужно привезти? Может Вова заедет и возьмет лапшу? Я сегодня сварила. — мама всегда очень заботливая и внимательная. Но о том, что Вова не заедет, о том, что причина моей хвори вовсе не вирус, говорить я пока, что не готова.
Я привыкла переживать все проблемы в себе, сама, в одиночестве. Я не хочу их вешать на маму, заставлять ее нервничать. Пустое все. Они с папой конечно обо всем узнают. Если…если Вовка все же не вернется, как год назад.
— Спасибо мамуль, у ме…у нас все есть, ничего не нужно. Девочкам с уроками помоги только.
— Хорошо Анют, но если что, ты звони. Мы привезем. Или Вовка пусть заскочет.
Прощаемся быстро, я ссылаюсь на головную боль.
Обвожу глазами зал. Стало одиноко и пусто в момент. Так было уже, но сейчас есть ощущение, что эта пустота никуда не денется и будет со мной вечно, рядом.
Стираю вновь накатившие слезы. Истерика прошла, но они все равно катятся сами по себе, будто кто-то краник открыл и соленые струйки потихоньку вытекают, катятся по щекам, скулам, шее и оседают на моей футболке мокрыми пятнами.
Растираю лицо руками, похлопываю себя по щекам. Ну давай же, соберись, тряпка. Он не первый раз ушел, ты это уже проходила, переживала.
Но сейчас ощущение боли намного сильнее, чем в прошлый. Последний ли он будет, я не знаю, хотя душа мне шепчет да.
Брожу привидением по комнатам. В детской легкий беспорядок, в ванной…все по прежнему — висит его полотенце, стоит зубная щетка. Бритвенный станок на своем месте. На кухне в шкафу его любимая чашка, он только в ней пьет свою порцию кофеина утром. А сегодня пил из другой и ничего мне не сказал. Странно да?
В гарбедробных шкафах висят его вещи. Достаю рубашку и вдыхаю знакомый аромат, я дарила на день рождения. Помню только начала зарабатывать маникюром деньги и вместо обучащих курсов, на которые я пахала последние четыре месяца, потратила на этот бутылек. Дура да?
Пффф…ну что же так больно?! Он об меня ноги вытер, ушел как последняя скотина, а я вспоминаю, жалею, и..жду.Как Хатико ждал своего хозяина.
Сколько раз я готова его прощать, принимать, стараться настроить наши отношения. Только я, я, я…
А сейчас получается, что только я работала над ними.
В животе урчит, потому что я не помню когда последний раз ела, не знаю который сейчас час, какой день недели, прошла ли ночь и когда приедут девочки.
Девочки, что я им скажу? Где их папа? Собрал вещи и ушел отдыхать от нас?
Что я им должна объяснить? Выгораживать их отца перед ними, чтобы его образ остался не рушимым. Папа добрый и хороший, а мама стерва и грымза.
Почему проблемы между нами я проживаю будто в анабиозе. Почему я не бью посуду?
Не крушу мебель. Не викидываю его вещи с балкона…
Одни почему, как в детском рассказе.
Самое важное, что я боюсь опустить это момент с дочерьми. Что им говорить?
И тут меня осеняет… А почему я дожна говорить с ними об этом?
Это твоя зона ответственности Вова, так будь добр это сделать.
Хватаю телефон, двадцвать девятое апреля, может не забирать девочек от мамы? Впереди праздничные выходные…
Но прежде я решаюсь сообщить Вове, что о разводе он пусть сам детям говорит. Сглаживает углы, ходит на собрания в школу… и о финансах тоже ему скажу.
— Да, — отвечает до боли знакомый голос. На фоне слышны мужские голоса, грохот… на работе он.
Когда муж работал торговым представителям, его телефон всегда был занят, сейчас такой загруженности нет.
— Вова, как мне быть с кредитами, на что кормить дочерей, чем платить коммуналку?
— Ты решила меня теперь по телефону доставать? — рычит.
И злит меня этой реакцией на вполне жизненные вопросы. Это его дети, его семья, а он…
— Вов, скажи мне, а что девочкам мне говорить, где папа? Они спрашивать начнут. Ты знаешь как они к тебе привязаны. — он молчит какое то время и шумно дышит в трубку.
 
Пока я слушаю его ответы, мои пальцы все крепче сжимают старенький телефон, потому что такое услышать я была не готова.
  
Глава 3
 
— Привет Нют, девичник в силе? — Женька, одна из трех моих лучших подруг.
Я варюсь в котле боли уже третьи сутки, спасибо, что родители к себе девочек забрали. На улице шпарит солнце, чирикают птички, ветер дует по — летнему тепло. А у меня в груди мороз сковал сердце и выстуживает душу.
— Привет, — хриплю, — я забыла уже, в датах потерялась.
— Ага, поняла, выходные они такие. Так что, мы сегодня у тебя? Даже Ника со своей работой может вырваться.
— А давайте, — соглашаюсь, — прихватите на меня бутылку полусладкого. Жень, только у меня в холодильнике пусто. Захватите пару нарезок, ок?
— Хм, у тебя и пусто? Ты что, заболела Плаксина?
— Есть немного, но уже получше, давайте все вечером, лады?
До назначенного времени я кое — как привожу себя в порядок. Только видок мой никаким тональным средством не скрыть. Щеки впали, под глазами мешки. Не похожа я на приболевшую, по виду понятно, что болела я недели две. Сильно причем, смертельной заразой.
Значит стараться не нужно. Хоть побелкой себя вымажь, не спасет.
Квартира сияет чистотой, есть у меня особенность — драить ее когда мне плохо. По правде говоря, за последние четыре года пыли не было ни на одной полочке. Это говорит о многом, да? Вместо литья слез я бегаю с тряпкой и убираюсь, убираюсь… Не могу я реветь хоть ты тресни. А в эти дни, словно кран во мне открылся. Прорвало.
Расчесываю гнездо на голове и заплетаю косу, Вова всегда любил у меня длинные волосы. Просил никогда их не укорачивать. За десять лет они у меня до поясницы отросли. Даже после беременностей не стригла, меня не обошла всеобщая проблема выпадения волос в период грудного вскармливания. Хотелось мужу угодить. Угодила….а он все угАдил.
— Салют! — разносится на всю квартиру нестройное девчачье приветствие. Шуршат пакеты и слышится звон бутылок.
— Запаслись вы на славу, да? — спешу встречать девчат, но как только появляюсь в поле их зрения их улыбки гаснут.
— Ты чем болела зай? — обеспокоено спрашивают девочки наперебой. — Это не заразно? Может нужно было ром купить? Выжечь бациллы…
— Нет, все хорошо, — пытаюсь улыбнуться, — давайте на кухню.
— Ты нам все расскажешь?
Да. И я все рассказываю.
— Охереть, ты почему молчала Ань?
— Все навалилось как-то и я не хотела вообще никого видеть девочки, простите, — ставлю на стол бокал и опускаю глаза.
— Ты решила, что он как в прошлый раз, да? — спрашивает Женька отпивая вино.
— Вот чмо, — заключает Агния. — Одни скоты кругом, как им верить после этого, девочки? То Артем, то этот мудозвон, — наш огонек расходится все сильнее, не стыдясь называть вещи своими именами.
— Ты забыла про Женьку, — напоминает ей Ника, — У нас практически клуб разведенок.
— Вот поэтому я не стремлюсь в ЗАГС, — подытоживает Агния.
— Рожаем мы девочки, всегда только для себя, — сухо подмечает Ника.
Мы все помним ее историю, еле вытащили ее из депрессии.
— На развод уже подал? Нужно на алименты подать, — Ника «включает» юриста. — Я помогу, попрошу в конторе за тебя.
— Ах… точно…А девочки, что вы им сказали? — обеспокоено спрашивает Женя. Она крестная моей младшей дочери.
— А тут я ему не помощница. Звонила ему, телефон оборвала. А в ответ получила такое… что — всхлипываю, — я не представляю как быть дальше. Кредиты эти непонятные, ипотека, кредит на машину, куда только на ней ездить. А про девочек он мне ответил « Ты мать, ты и объясняй.»
— Господи, дядя Олег ему еще яйца не оторвал?
— Ни папа, ни мама пока не в курсе. Вовка им как сын. Как мне стыдно девочки, я обо всем молчала. Год назад, про поездку к его сестре выдумала, выгораживала, а в этот раз…я не хочу. — слезы чертят дорожки по щекам уже без остановки. — Он просто ушел, оставил меня одну. Говорит, что нужно отдохнуть от нас. Что нет у него никого.