Инквизиtor (СИ)

― Извините, не сильно задел? ― Вадим обратился к девушке.
― Не сильно, ― строгой интонацией прервала Анна желание мужчины к беседам.
После третьего звонка свет в зале выключился. Первые аккорды музыки наполнили зал. Анна, словно зачарованная, прониклась атмосферой единения с искусством. Вадим, развалившись в кресле, широко расставил локти на два подлокотника, чем доставил неудобство рядом сидящим. Пётр Сергеевич рассматривал излучение Анны, в попытке найти хоть какую-то зацепку для обвинений, но всё было тщетно. Не совсем понятно, что вызвало в нём нежные чувства: концертный зал, нахождение в ореоле Анны или мелодии, звучащие вокруг. Но через двадцать минут Апостол ощутил, как что-то тяжелое словно вытягивается из него воронкой, покидая тело, он чувствовал нутром, его оставляют привычные силы. Он превращается в мягкотелого, покладистого. Внутренне это развило саботаж подсознания, будто дикого зверя заманили в капкан.
Другая мысль смущала его ещё больше, операция провалена, девушка не подпустит к себе. Его обволакивал страх признаться себе, Анна может стать первой, кто за годы его опыта так и останется нераспознанным Объектом. «Марсианка, сука»! ― промелькнула мысль, поддёрнув самолюбие мужчины разрядом тока от укора, что ещё больше усилило в нём желание, сблизиться, откачать энергию и оставить девушку в рамках поля, где шансов на развитие личности почти нет. Петру уже неважно было отсутствие доказательств, он упивался своими представлениями о планах мести за свой внешний вид. Даже если он выпотрошит эмоционально эту куклу, с целью собственного восстановления, в любом случае, его деяния будут гораздо продуктивней от полученного ресурса. Он сопротивлялся своему волнению. Посмотрел на часы в ожидании окончания первого акта. Поймал себя на мысли, что истощён и коньяк в буфете не поможет. Он уйдёт раньше, не дождавшись окончания концерта.
Вадим, словно одержимый на церковной службе, ёрзал в кресле, задевая при этом локтем Анну. Сотрудник заметно нервничал от происходящего, начальник давил его сигналами, уничижая за отсутствие элементарных знаний поведения на подобных мероприятиях. Его раздражала музыка, ситуация, давил шею галстук. Казалось, ещё немного, и он взорвётся от нетерпимости. Аня деликатно пыталась отодвигать его локоть хотя бы в рамки его зрительского места. Но он возвращался снова с упрямством, характерным приматам, при овладении территорией. Первый акт подошёл к концу. Аня, приняла решение: она покинет концерт. И больше никогда не согласится на посещение мероприятий «с целью поднятия духовно – нравственных ценностей населения», потому как на них нет никакой гарантии, что рядом не будет сидеть такой же неотёсанный мужлан. Решительно направилась к выходу. Нога затекла, напоминая о недавней травме. Появилась краснеющая припухлость.
Апостол вышел первым, закурил на выходе, всматриваясь в окружающий пейзаж города. «Отбой» ― отправил смс Вадиму. Постепенно с клубами табачного дыма Петра наполняли привычные силы. Он понял: в своей духовной трансформации уже преодолел возможность бросить всё и начать жить другой жизнью. Вдруг почувствовал лёгкое дуновение свежести, которое, рассеивало облако дыма. Обернулся, рядом проходила Анна, прихрамывая от боли. Их разделяли несколько метров. Она ускользала от него.
― Уходите? ― не сдержался он от вопроса.
― Пытаюсь! ― ответила Анна, скорчив нелепую гримасу.
Пётр Сергеевич затушил сигарету, движением указательного пальца отбросив бычок в воздух. Догнал Объект. С каждым шагом сближения, его накрывали волны ауры девушки, меняя восприятие мира.
― Я никогда себе не прощу, если вы не согласитесь, чтобы я вас довёз до дома! ― Апостол собрал все свои внутренние силы, чтобы перевернуть ход ситуации. Добавил уровень подавления воли собеседника, в сочетании с очарованием. ― У вас нет шансов, соглашайтесь.
― Только если вы настаиваете, ― девушка посмотрела на мужчину пронзительно. Зелёные, ясные глаза, длинные ресницы, мягкие, манящие губы.
Апостол, удивлённый происходящим, встрепенулся внутри. Неужели, силы вернулись, и он сам, без привлечения посторонних лиц, сможет выполнить задачу? То, что казалось запутанным и сложным, стало простым и очевидным. Он мужчина – она женщина. Он ведёт, она следует за ним. Аура по-прежнему сохраняла свой ровный радужный рисунок. Она не боится его. Она подпустила его к себе близко, не отторгая, как немощного старика, в которого он превратился после ухода Елены. Объект не отреагировала на флирт молодого сотрудника, но вот она – стоит перед ним открытая, в полном доверии, даже не подозревая, какие хищные замыслы мужчина имеет по отношению к ней.
 
― Позвольте вашу руку, я помогу спуститься.
Анна, окинув взглядом череду ступеней, которую ей предстоит преодолеть, объективно оценила свои силы, позволив мужчине ей помочь.
― А почему вы ушли с концерта? Не понравилось? ― поинтересовалась девушка.
― День был напряжённый, захотел домой.
Анна уверенно держала Апостола за руку, опираясь на него в момент, когда слабая нога касалась ступени. Пётр, смущённый нахлынувшими эмоциями, вглядывался украдкой в профиль Ани. Почему близость с ней у него не вызывает сексуальный интерес? Просыпаются давно забытые чувства и эмоции, запах весны, блики ночного города. Ему хотелось поцеловать её, погладить и это накатывало так отчётливо, что сменялось смущением: вдруг девушка одурманивает его?
Одна его половина твердила: «Вспомни! Это ты – настоящий». Вторая: «Не сбивайся с намеченного плана, тебе необходим ресурс, как кислород». Но если она его не закручивает в оборот, что происходит? Гипноз? Не похоже… Ферментативный фон девушки спокоен. Жрица? С каждой ступенью Пётр Сергеевич, ощущал, как тяжесть прожитых лет остаётся позади, ссыпаясь, словно труха с поеденного молью драпового пальто. Мужчина жил в ином измерении: он не осознавал, что именно помощь девушке в сложной ситуации придаёт ему сил. Нет необходимости выбивать или изматывать потрясениями, достаточно просто протянуть руку помощи. Которую сейчас хрупкими ладонями обхватила Объект. Ещё пять минут назад, мужчина был уверен, что точка невозврата пройдена, но сейчас он, чувствует себя подростком. В голове нет никакого плана, что делать дальше, кроме как довериться судьбе и отвезти девушку до дома. Это злило, он не считал себя ведомым: если возникали моменты, в которых шло не по его плану, обязательно рядом находился тот, кто строил планы в отношении него. Он не готов был забыться, погрузившись в омут с головой. А может, это и есть его «седина в бороду, бес в ребро». С чего она такая спокойная? Он ей никто! Но она уверена в том, что зла он ей не причинит.
  
Выписка
 
Мирон вышёл из клиники. Майское, по-весеннему ласковое солнце, щебет незатейливых воробьев из размашистого кустарника. Он шёл по бульвару. Давно не гулял пешком по улочкам города. Отсутствие смартфона, на период лечения, сыграло важную роль в восстановлении нервных клеток. Ему совершенно не хотелось включаться в рабочий режим сразу и рассматривать прохожих не с точки зрения профессиональной деятельности, а просто, как обычных людей. Когда не выпрыгивают лики ящеров, не очевиден затуманенный взгляд, не наблюдаются сущности, идущие рядом. Много ещё чего, что превращает его обыденность в необходимость постоянного контроля и фиксирования нарушений.
Город мужчина знал достаточно хорошо: у него всегда была быстрая ориентировка на местности и географическая память. Возможно, в этом сыграли свою роль исследования с друзьями окрестностей посёлка. Ещё в детстве он мог точно запомнить место, где они построили шалаш или спрятали важную им провизию, на случай, если кто-то из них уйдёт из дома. В обычной жизни было спокойно: мамочки играли с детьми на детской площадке, влюблённые парочки безмятежно обнимались на лавочках. Только он осознавал, что стоит ему переключить канал нейронных связей, перейти на другой уровень восприятия мира, и беззаботность вмиг исчезнет. Он не хотел этого.