Моя ревность тебя погубит (СИ)

  
11. Только моей
 
В этот раз я вернулся домой ещё злее, чем в прошлый. Моя жена сидела за столом и что-то читала в телефоне, как ни в чём не бывало. Подойдя к ней, я забрал телефон у неё из рук и отложил на край стола.
— Что случилось?
— Ты решила рыться в моём телефоне, — резко сказал я, понимая, что сообщение Полины не могло исчезнуть само по себе. Хорошо, что она своей головой не додумалась ответить за меня что-то мерзкое. Осознание, что я женат, её просто убьёт. Причинить Полине любую боль — всё равно что взять нож и собственноручно воткнуть себе в шею.
— Решила посмотреть, не удержалась, — коротко ответила она, отводя взгляд. В её голосе отчётливо слышалась вина, несмотря на то, что она прочитала и увидела.
— Тем лучше. Тогда мои слова для тебя не будут неожиданностью.
В её взгляде карих глазах промелькнуло понимание.
— Стас, ты никогда не был верным мужем, — мягко начала она.
Это правда, я никогда не был верным — и у меня никогда не был чувств к моей жене. Когда мы поженились два года назад, я был уверен, что она беременна — и хоть у меня не было к ней абсолютно никакой любви, мне нужен был этот ребёнок, моя кровь. Её отец обрадовался, наверное, больше меня, потому что он только начинал строить свой бизнес и со своей стороны, по-семейному, я оказал ему поддержку.
— Но неужели ради какой-то интрижки ты собираешься пожертвовать своим браком?
Если бы я объяснялся перед каждым человеком, то не сделал бы и трети того, что у меня сейчас есть.
— Я хочу сказать, что готова закрыть глаза на это. Не стоит рушить брак из-за минутной слабости, — продолжила она, положив ладонь мне на грудь. Мне надоел этот цирк, я не собирался бросать её на произвол судьбы, но и продолжать терпеть этот брак, когда в моей жизни появилась такое сокровище, тоже не собирался.
— Мне нужен развод.
— Я не дам, — её зрачки расширились. Она сказала это, даже не обдумав, а на автомате. И было дико смешно слышать, ведь с моими связями мне принесут свидетельство о разводе лично домой, в зубах и пританцовывая.
— Скорее всего, ты что-то не поняла. Я не спрашиваю твоего мнения. Мне не нужно твоё присутствие, разрешение или согласие.
Сказав это, я пошёл к выходу, потому что не был в настроении даже находиться с ней в одном доме сегодня.
***
Все последующие дни я работал, как проклятый. Мне придётся уехать в другой город, в один из своих филиалов чуть раньше, чем планировал. Там начинается ряд масштабных работ, в виде строительства самого крупного торгово-развлекательного центра в городе, жилого комплекса и некоторых мелких проектов. И несмотря на то, что все документы я просматриваю в электронном виде, сейчас там необходимо моё присутствие и полный контроль
Перед своим отъездом я несколько раз ездил к Полине, отвозил её в школу и возил обедать в ресторан. Я не мог насмотреться на её немного смущающуюся улыбку, когда она мимолётом смотрела на меня во время приёма пищи.
— Стас, я бы хотела в будущем… — она немного замялась, опустив глаза вниз. Дотронувшись до её руки, я пытаюсь показать ей, что она может продолжить говорить. — Хочу познакомить тебя с папой.
Я уже понял и смирился с тем, что она была папиной дочкой и очень сильно его любила. Хоть мне и не хотелось этого признавать, но я был рад, что в её семье есть хоть что-то, что делает её счастливой. Несмотря на мою личную неприязнь к этому человеку, его бесхребетность и слабость. Я ненавидел слабых людей, потому что они ничего из себя не представляли. Полина была исключением, моим личным, о ней хотелось заботиться сутки напролёт.
— Ты уверена?
Для неё это, должно быть, большой шаг, поэтому волна удовольствия захлестнула меня.
— Да, я уверена, что ты ему понравишься.
— Я буду рад, — соврал я, чтобы обрадовать её.
Закончив с едой, я собрался отвезти её домой, но помедлил, когда мы вышли на улицу. Уже наступила зима, а Полина всё ещё ходит в тоненькой чёрной куртке. Я только обратил на это внимание, блять.
 
— Мне кажется, ты слишком легко одета для зимы, — сказал я, открыв для неё дверь машины.
Она уселась на место и осмотрела рукава своей куртки, таким виноватым взглядом, будто я осудил её.
— У меня нет другой верхней одежды, но мне не холодно, правда.
Не стоило мне рассчитывать на то, что у её матери неожиданно проснётся материнский инстинкт.
— Принцесса, не нужно мне лгать. Давай сейчас поедем и купим тебе нормальной одежды.
— Стас, я даже не знаю…
— Полина, — твёрдо произнёс я. — Не отказывай мне в этом.
— Ладно, — на этот раз она быстро сдалась, легко улыбнувшись.
Закрыв дверь, я сел на водительское место, когда она произнесла:
— Мне иногда кажется, даже если я откажу, это ничего не изменит.
— Ты уже начинаешь изучать меня, — ухмыльнулся я, выехав с парковки ресторана в направлении улиц с магазинами, в которых одевалась моя жена, которая скоро станет бывшей. Я знал это лишь потому, что несколько раз подвозил её.
Полина нахмурилась, когда я остановился у одного небольшого магазина посреди улицы. Внутри никого не было, когда мы зашли. Две девушки-консультантки сразу же подошли к нам. Они вежливо улыбнулись Полине, на что она ответила тем же.
— Здравствуйте, что вам подсказать?
— Всё, что посчитаете нужным. И главное — верхняя одежда, — требовательно попросил я, когда вторая из девушек сразу же побежала к вешалкам с одеждой. Я хотел порадовать её, купить ей побольше одежды, которая бы ей нравилась.
Хотя я вынужден признаться, для меня она была прекрасна в любом виде — даже в тех обносках, которые носила не по погоде.
— Пройдёмте, — девушка взяла Полину за руку, после чего она обеспокоено посмотрела на меня.
— Не стесняйся, принцесса. Выбирай всё, что тебе понравится. Я здесь, — шепнул ей я, остановив её на секунду.
Усевшись в белое кожаное кресло, я налил в стакан воды. Пока Полина выходила из примерочной ко мне, мне принесли кофе. Я улыбался каждый раз, когда видел её в новом платье. Она была ангельски красива в любой вещи, которую надевала. Я был влюблён в каждое её робкое движение, в каждый стеснительный взгляд и каждую искреннюю улыбку, которую она дарила мне.
Я не мог представить, чтобы она принадлежала другому мужчине, чтобы красовалась перед ним, робела перед ним, чтобы делала перед ним всё, что делала со мной.
Это бурлящее чувство, желание обладать ею, быть её единственным мужчиной. Оно не оставляло меня, даже когда Полина была настолько близко.
Когда несколько громадных пакетов вещей были готовы, я подошёл к кассе, чтобы расплатиться.
— У нас цены в иностранной валюте. У вас оплата картой или наличными?
— Картой, — сказал я, доставая одну из своих валютных карт.
— Большое спасибо за то, что посетили наш магазин. Будем ждать вас ещё.
Взяв пакеты, я вышел вместе с Полиной к машине и положил их на заднее сиденье. Когда уже я вёз её домой, она была молчалива и задумчива. Спустя какое-то время, когда мы уже подъехали во двор её нового дома и я открыл перед ней дверцу машины, она заговорила со мной:
— Стас, я могу спросить?
Каждый раз, прежде чем взять и задать вопрос, она это спрашивала. Наверное, мне не стоит с этим бороться.
— Спрашивай.
— Сколько ты заплатил за всё это?
— Это не имеет значения.
— Для меня имеет.
— У меня такое ощущение, что ты умышленно пропускаешь все мои слова мимо ушей, — проанализировав сказанное, я понял, что мой тон был слишком груб.
Она встала на ноги.
Теперь хотя на ней было тёплое пальто, в котором она не будет замерзать.
Её глаза нашли мои, я увидел в них заставшие слёзы, из-за которых был готов себя просто зарезать.
— Прости, если я постоянно тебя раздражаю этим, — хныкнула она. — Обо мне никто никогда не заботился так, как ты.
Обеими руками я обхватил её щёки, большим пальцем вытер одну пролитую слизу.