Песнь алых кленов. Том 1 (СИ)

Сяо Тун тоже не спала, поправляла одежду и убирала по предполагаемым местам те ткани, что ночью заменяли им постель.
— Скоро будет готова еда, — предупредил Лин Ху, но в ответ получил:
— Не надо. Я пойду, пожалуй.
Он замер, не донеся корзину до места. Удивленно напомнил:
— Ты же хотела остаться. Боишься?
Наверняка она слышала про одержимость Фа Ханга. Конечно, это не безопасно, но они заклинатели. С этим как-нибудь управятся.
— Якобы одержимого? Нет. Просто передумала.
Фа Ханг негромко шепнул, на шаг приблизившись: «она слышала, вы говорили про ее клан», — затем снова отодвинулся. Он одевался.
— Тебе неприятно, что мы узнали? Не волнуйся, мы не выдадем, — пообещал Лин Ху.
— Чего и кому? — спросила Сяо Тун, резко обернувшись. Она выглядела рассерженной, и Лин Ху не мог понять, что такого они сказали. Даже если она слышала — ее хвалили.
— Ничего и никому. Мы все тут со странной репутацией и, как видишь, еще неизвестно, от кого будет больше проблем. Я знаю только одно. Если ты уйдешь — все будет как прежде. Если ты останешься — что-то изменится. Чего хочешь ты? Что-то изменить или оставить все как раньше? — Лин Ху знал, о чем говорил, потому что именно так он уговаривал себя. Опасно, странно, необычно. Но если он прогонит этих заклинателей — то снова останется тут один. И он готов был терпеть опасность, помочь им нести их ноши, лишь бы не прежняя тишина этого дома. Даже если это клан Джинхэй, даже если это одержимость демоном — ему нужны были такие же, как он. Те, кому нужно было спрятаться.
И Сяо Тун, похоже, тоже надоело убегать. Она заправила за ухо выбившуюся прядь, все еще не глядя на него, потом так же, не поворачиваясь, кивнула и смущенно согласилась:
— Я останусь.
Даже Фа Ханг обрадовался. Если у Лин Ху это отразилось только облегчением на лице, то Фа Ханг в полголоса, но все же слышно, радостно воскликнул и тут же перевел тему:
— Так чем мы сможем помочь?
Лин Ху до этого только мельком обдумывал эту мысль. Сейчас он сначала обрадовался, что ему освободят время от домашних дел и можно будет уделить его тренировкам.
— Сорняки, — выдохнул Лин Ху так, словно в любви признавался. Он ненавидел сорняки, поэтому откладывал борьбу с ними до того, что те практически захватили его огород. — Я никак не мог найти времени для сорняков. Если бы вы могли взять их на себя… Вы же знаете, что такое сорняки?
И Фа Ханг и Сяо Тун почти синхронно кивнули, потом переглянулись. Лин Ху до того, как стал жить тут, понятия не имел, зачем вырывать ненужные растения и как отличить морковную ботву от папоротника, поэтому был немного удивлен. С другой стороны, они оба приглашенные ученики, скорее всего из бедных семей, которым приходилось в одиночку трудиться в поле.
— Хорошо… нам нужны еще спальные места, не будете же вы спать на соломе, — тут же воодушевился Лин Ху. Сяо Тун пожала плечами:
— Ничего не имею против соломы.
— Вовсе не обязательно. Ученики Ланфэна спали на циновках.
— Какая замечательная идея, — отозвался от двери Ян Шанюан. — Молодое поколение может заняться домашними делами, а я помогу хозяину дома донести циновки. Заодно узнаю, что слышно в городе. Но для начала стоит поесть.
***
Круглый год клены на горе Сиван были красными. Поговаривали, что это был траур богини по почившему мужу, но небожители, которые жили на небесной горе достаточно долго, помнили, что красными эти земли были еще до его смерти.
Сама богиня плодородия, Дао Тиан, в одежде из легкой голубой перламутровой органзы работала в главном зале. Рабочий зал располагался на самой верхней площадке башни, по радиусу которой были открытые окна — огромные, от пола до крыши. Из-под потолка тонкой паутинкой струилась вода, но не опадала на пол, а, подобно серебряным нитям снова поднималась к крыше. В центре зала была карта подвластных богине территорий, над ней вполне реалистично плыли облака, шли дожди, в самой карте колыхалось море, текли реки. Присмотревшись, можно было увидеть и маленькие точки на проселочных дорогах, которые были людьми.
 
В своем голубом одеянии богиня плодородия была как выточенная из хрусталя статуэтка — так же стройна и прекрасна. Среди других небожителей ее так же отличали волосы цвета спелой пшеницы, непослушные и пышные. Она не любила забирать их в прическу и мягкая копна всегда лежала облаком по плечам и спине. Сейчас она задумчиво рассматривала карту, время от времени командуя:
— Дожди на север. Возьмите с северо-востока. Потеплее на юге, чуть менее жарко на юго-западе.
— Юг уже отчаянно нуждается в дождях, — напомнил один из слуг.
— Не весь же юг, — хмыкнула Дао Тиан. — Только одна страна.
— Люди же не виноваты в самодурстве правителя.
— Но они могут повлиять на него. Если никто не собирается его наказывать, то я этим займусь…
— Вот что значит баба на должности Бога, — небожитель выглядел так, словно только что влез в одно из окон. А скорее так оно и было. В сияющих доспехах, которые словно только для красоты и были созданы, не для боя, в желтом плаще и с мечом раза в полтора больше привычных мечей даже для небожителей. Он сидел на полу и переводил дыхание. Поднявшись, он заправил волосы назад и выпрямился, сложив руки на груди. При внимательном рассмотрении в нем можно было узнать того человека, что отчитывал учителей на пике Ланфэн, только моложе и богаче одетого.
— Остановите ливни в центральной части, — продолжала Дао Тиан, даже не обернувшись.
— Везде пытается идти на принцип из-за какой-то мелочи. Ну за что ты обиделась? Что правитель взял в наложницы девушку, которая была против этого? Разве же это плохо? Разве ее кто обижает?
— Вчера ее выпороли как служанку, — снова не оборачиваясь бросила богиня и вернулась к карте.
— Разве твой супруг не поступал так же? Не брал в ваш дворец любую девушку, которую желал?
— Кажется, я запрещала богам войны приходить в мои земли. Кто тебя пустил?
— Не злись. Я сам прошел. А кто меня не пускал, тем требуется исцеление. Но вроде кто-то там внизу этим уже занялся. Я не могу зайти в гости к супруге покойного друга? Почему ты так жестока? Впрочем, он всегда говорил, что характер у тебя…
— Зачем приперся? — Дао Тиан, наконец, обернулась. Одежда, что волочилась по полу, закрутилась вокруг ее ног от этого движения.
— Я потерял Фа Ханга.
— Я тут при чем?
— Что? Разве ты не следишь за ним постоянно? Не поверю, что ты пропустила хоть одну ночь заглянуть, как он спит. Какая у вас разница в возрасте? Двести, триста? Нет, погоди… Шестьсот сорок три года.
— Позвать охрану? — осторожно спросил слуга. Но против бога войны не только охрана, сама Дао Тиан не смогла бы выстоять.
— Разве ты не приставил к нему соглядатаев? Хотя я уже несколько раз тебе говорила, что ты ошибаешься и…
— … И что иначе ты бы давно убила Фа Ханга.
— Я никого не убивала, — с холодом в голосе возразила Богиня.
— Да. Те дети сами умерли. Сход селя, наводнение, засуха… Жуткие смерти. Лучше бы ты правда убивала их своими руками, меньше жертв. Но тогда к тебе возникли бы вопросы. Вот я и не понимаю, как парень жив еще.
— Потому что это не он, — Дао Тиан снова отвернулась. Она казалась успокоившейся. — Так что с соглядатаями.
— Прохлопали, разве не ясно. Кроме Ян Шанюана, но с ним не связаться никак. Твоих рук дело?
— Ты же знаешь, меня бесят твои шестерки.
— Но, если ты перетащила его на свою сторону, то он стал твоей. Понять только не могу, что вы задумали? Впрочем, это позже. Где Фа Ханг?
— Понятия не имею.
Сзади вскрикнул слуга, каменный пол обагрился кровью.