Леди-киллер

Открыв дверь, Эвелин увидела Патрика Келли.
— Здравствуйте! Кэйт нет сейчас дома, но все равно проходите. Я как раз собралась пить кофе.
В прихожей Патрика оглушили доносившиеся из комнаты Лиззи звуки.
— Это моя внучка! Если вы сочтете ее тугой на ухо, я, так и быть, вас прощу!
Следом за Эвелин Патрик прошел на кухню, расстегнул пальто и присел к бару.
— Я готовлю ужин, отличную молодую баранину.
— От такого аромата обалдеть можно.
Эвелин разлила кофе по чашкам.
— Стряпня — мое хобби. Она успокаивает нервы.
Патрик стал пить кофе, а Эвелин, усевшись напротив, закурила и с шумом выпустила дым из ноздрей.
— Чем могу быть вам полезна, если, конечно, ваш визит не продиктован общественными нуждами?
Патрик улыбнулся: ничего не скажешь, остра на язык!
— Я пришел поговорить о вашей поездке в Австралию.
— А в чем дело?
— Не думаю, что у Кэйт хватит на нее средств. Или я ошибаюсь?
Эвелин опять затянулась. Она знала, что Кэйт собирается взять ссуду в банке. Чтобы выполнить обещание, данное Лиззи, она готова даже продать машину и драгоценности, все до единой. Нельзя разочаровывать девочку.
Патрик догадывался, о чем думает Эвелин. Он со вздохом достал из кармана конверт и положил на стол.
— Что это?
— Два авиабилета первого класса до Сиднея с четырехдневной остановкой в Сингапуре. Старый, как мир, маршрут в Страну оз.  [29]Остановка в Сингапуре, поверьте, принесет вам много радости! Берите, не отказывайтесь, а Кэйт скажите, что у вас было немного денег… в общем, скажите что хотите, лишь бы она думала, что билеты оплатили вы.
Эвелин пощупала толстый коричневый конверт, потом взглянула прямо в глаза Патрику:
— Между вами что-то произошло, да?
Он кивнул: лгать было бессмысленно, и он рассказал ей о Дэне. Эвелин и глазом не моргнула.
— Вряд ли Кэйт это понравилось, да и мне тоже, по правде говоря. Но я реалистка, чего не скажешь о моей дочери, и уверена, что всякое действие вызывает противодействие. Хотите, дам вам один совет? Не забывайте, что для Кэйт главное в жизни — работа. Трудно себе представить, каких огромных усилий стоило ей добиться нынешнего своего положения. И при этом она все-таки решилась на связь с вами. Разве это вам ни о чем не говорит? В ее жизни был всего один мужчина — Дэнни Барроуз, бывший муж. А теперь вот вы. Или, может, следовало сказать «были» вы? Не знаю. Это известно только Кэйт. Если моя дочь вам небезразлична — надеюсь, что это так, — не забывайте о моих словах. В будущем вы тоже с этим столкнетесь. Характер у Кэйт прямой и ясный, как Божий день!
У Патрика хватило такта не отвести глаз, и Эвелин была ему признательна за это. Она знала, что он любит ее дочь: это чувствовалось по тому, как он произносил ее имя, по попыткам облегчить ей жизнь всеми доступными ему способами. Взять хоть эти билеты в Австралию! Дорого он заплатил за то, чтобы искупить свою вину. Но Эвелин хорошо его понимала.
В конверте лежали два билета на 4 марта 1990 года, рейс из аэропорта Хитроу. Эвелин нахмурилась.
Он взял у нее конверт и положил в карман.
— Разве я сказала, что отказываюсь их принять?
Голос ее смягчился. Он вернул ей конверт и через несколько минут вышел из дома, испытывая некоторое облегчение.
Эвелин проводила его и взглянула в сторону лестницы: музыка все еще гремела.
Дочь не должна знать, что приезжал Патрик. Но обмануть ее нелегко! Хотелось бы надеяться, что она поверит выдумке о страховочных деньгах, оставшихся у Эвелин после смерти мужа.
Пройдя на кухню, Эвелин сунула конверт с билетами в карман фартука, и на душе сразу потеплело: наконец-то она познакомится со своими внуками и внучками, которых никогда не видела. И это благодаря Патрику Келли!
Не важно, какая о нем идет слава, ей он симпатичен. Просто он продукт того мира, в котором все они живут, и стиль его жизни не вызывал в Эвелин ни малейшего протеста.
А что он так поступил с Дэном… Что ж, Дэн — негодяй, и получил по заслугам!
 
Жаль, что она не видела, как Патрик проучил его.
  
Глава 24
 
Джордж посмотрел на часы: было пять тридцать пять утра, еще не рассвело. В глаза будто попал песок. Он стал их тереть и вдруг ощутил исходивший от рук странный запах. При свете небольшой лампочки, которую он зажег, высунувшись из-под одеяла, он принялся их рассматривать и поморщился.
На пальцах и на ладонях были пятна ржавого цвета. Он долго изучал свои руки, будто видел впервые, и наконец сел в постели. Только сейчас он заметил, что спал одетым, и нахмурился.
Откинув одеяло, Джордж, пошатываясь, ступил на ковер.
Во рту пересохло, даже трудно было глотать. Чашка кофе — вот что ему нужно. Что-то мурлыча себе под нос, он спустился в кухню и повернул выключатель. С треском зажглась лампа дневного света, и он увидал тело Илэйн. Не обратив на него никакого внимания, Джордж прошел к раковине, налил в чайник воды и, переступив через Илэйн, подошел к плите. Сварив себе сладкого крепкого кофе, Джордж поставил кофейник на стол, принес из гостиной свои рождественские сигары, взял одну и стал раскуривать.
Кофе и сигары! Джордж вздохнул от удовольствия. Сигары и кофе! Какое блаженство!
Джордж улыбнулся: он совершенно свободен!
Наконец он взглянул на Илэйн.
Сегодня она исчезнет навеки! Он знал, как это сделать!
Но сначала надо принять душ.
После душа Джордж принялся за дело. Взял два больших черных мешка и стал засовывать в них Илэйн. Сперва голову, чтобы не видеть ее остекленевших глаз. Ее волосы прилипли к полу, где образовалась лужа уже свернувшейся и потемневшей крови. Надо будет отодрать их от плиток. Когда голова наконец оказалась в мешке, он обвязал его веревкой в том месте, где была шея, и бросил взгляд на нижнюю половину туловища. Затем перевернул ее лицом вверх, чтобы лучше видеть, теперь ноги ее оказались разведенными в стороны. Он представил ее себе без штанов и про себя улыбнулся, чувствуя знакомое возбуждение. Кровь, как всегда, вызывала в нем острое желание.
Ему нравилась, что кровь густая и липкая, она напоминала ему розоватую сперму. Стянув с Илэйн тренировочные штаны и колготки, он, словно завороженный, уставился на ее удивительно белые ноги. Из-под трусов вылезали грубые рыжие волосы на лобке, и это тронуло Джорджа. Сейчас Илэйн была его идеалом женщины: безликая, ничего не требующая и абсолютно доступная!
Он сунул палец в ее промежность, ощутив податливую, мягкость. Провел пальцем по шелковистой вкладке ее трусов и по волосам на лобке.
Потом слизнул выступившие у него над верхней губой капельки пота. Затем, сунув пальцы за резинку трусов, начал не торопясь стаскивать их, обнажая самые интимные части тела Илэйн.
Весь во власти ощущений, рождаемых болезненным воображением, Джордж расстегнул «молнию» на своих брюках и принялся массировать ее холодные упругие бедра. Попробовал снять с нее трусы и раздвинуть ей ноги пошире, но они почти окоченели и не двигались. Тогда он решил сделать это силой.
От прилагаемых усилий и сексуального возбуждения Джордж задышал часто и тяжело.
Илэйн верна себе. Джордж нахмурился. С ней всегда было трудно. Даже мертвая, она не подпускала к себе.
Холодной влажной ладонью Джордж провел по лицу и вдруг заметил, какой беспорядок у него на кухне. Надо сначала прибрать. А для развлечений у него уйма времени. И Джордж стал натягивать на Илэйн второй мешок, действуя быстро и ловко. Наконец он опустился на корточки, полюбовался делом своих рук. Упакованная в мешки, Илэйн напоминала цыпленка в полиэтиленовой оболочке.
Посидев немного, Джордж поднялся, застегнул брюки, заправил рубашку. Половина работы сделана. Он продолжит ее после чашечки отличного чая.
Келли ждал Кэйт у закусочной, куда они с Кэйтлином обычно ходили на ленч. У Кэйт сжалось сердце, когда она увидела его черный «БМВ». Кэйтлин с улыбкой сказал: