Он вам не демон (СИ)
— Знаешь, у меня двойственные ощущения… С одной стороны, твоя мама объяснила мне, что без тебя моя жизнь теперь вообще ничего не стоит. А с другой — мне хочется попробовать тебя убить! — кровожадно облизнулась она, а потом абсолютно нелогично бросилась ко мне, и поцеловала в губы.
Это определённо он! Стокгольмский синдром.
Ровно в четыре часа позвонила Клара. В дверь. Когда я эту дверь открыл, то обнаружил за ней абсолютно счастливую подругу с двумя большими клетчатыми сумками с рынка.
— Ты чего не позвонила? Я бы помог с сумками… — спрашиваю её, отбирая баулы.
— Сумки принёс отчим. Он просто уже ушёл.
Мама оторвалась от ноутбука, чтобы встретить гостью. Или уже не гостью?
— Девочка, раздевайся, проходи, мы сейчас будем пить чай с тортиком.
Тортик, кстати доверили выбрать мне. Правда я по привычке выбрал тот, что со скидкой. По акции. Я всё равно в тортах не разбираюсь.
Когда все расселись за стойкой, взяли по чашке ароматного чая и по блюдечку с тортом, слово взяла мама.
— Алексей сегодня уезжает и появится только в понедельник. Я еду с ним, поэтому можешь пока занять мою комнату, — посмотрела она на Клару. — А в понедельник мы переезжаем!
— А куда? — спросила моя подруга. — Далеко?
— Улица Озёрная дом семнадцать. Комнат там много, хватит на всех! Только вот нужно будет поучиться водить машину.
Мама уже рассказала, что нам в качестве трофеев от Чернова, кроме самого дома, достались три машины. А слуги, которые рабы… М-да, нужно будет узнать, как их принято называть по-русски. Хотя пусть будут слуги! В общем слуги сделают нам с мамой водительские права и найдут инструктора.
Дальше девушки начали обсуждать свои, несомненно, очень важные женские вещи, а я опять вспомнил дурацкую книжку про демонов, которую читал ровно неделю назад. Гарем, говорите?
Нет! Семья!
Без пяти одиннадцать мы с мамой попрощались с девушками и вышли во двор. Москвич, нужно отдать ему должное, очень пунктуален. Ровно в одиннадцать к нам подъехал белый Мерседес. Я усадил маму на сиденье за водителем, а сам сел рядом и положил сумку, между нами. Здесь была невиданная мной до сей поры конструкция сидений второго ряда: два отдельных кресла с подлокотниками.
Молча сели, молча поехали.
Двадцать минут спустя, когда машина разогналась по загородной дороге я почувствовал новое чувство: острое недоверие к человеку за рулём. Нет, вёл он нормально, но меня раздражала невозможность контролировать этот процесс.
Ещё через десять минут мы выехали на «мусорную дорогу». Именно по ней к нам добирался из столицы породистый Московский мусор.
Старожилы рассказывали, что дорогу эту построили в семидесятые, чтобы ускорить доставку в Москву бетонных изделий для строящихся панельных многоэтажек. Поскольку в ту сторону от города тянутся болота и топи, то дорогу построили из железобетонных плит, соединённых между собой. Плиты за это время пообкрошились по краям, поэтому движение машины сопровождал стук колёс, почти как на поезде. Судя по всему, водителя этот звук очень раздражал. А ещё нам на встречу часто попадались гружёные Камазы, которые пёрли по центру, очень неохотно уступая полосу. Из-за этого приходилось часто притормаживать. Наверное, поэтому уже через полчаса мы свернули на грунтовую дорогу, по которой въехали в какую-то деревню, где уже был асфальт, по которому ещё через полчаса мы выехали на федеральную трассу.
Мама к этому времени уже давно спала, а я всё никак не мог избавиться от раздражающего чувства потери контроля и пялился в окно.
В половине четвёртого утра машина остановилась у крыльца четырёхэтажного здания.
— Приехали. Покажешь там паспорт и тебя устроят. Завтра… То есть уже сегодня в четыре часа за тобой заедут. Сегодня представление участников и банкет. Мать не бери и оденься попроще. И изобрази дикаря, только без перегибов. Пусть тебя с самого начала недооценивают. — дал указания «Алексей».
Мы выбрались из машины и зашли в холл заведения, именуемое «Гостиница г. Москвы». Там ещё была нечитаемая аббревиатура в середине, но глаза слипались, и я её проигнорировал. Пожилой мужчина за стойкой, осмотрев мой паспорт, нажал кнопку на стойке, после чего из двери за его спиной вышла сонная женщина. Она проводила нас на третий этаж, где открыла дверь номера и отдала ключ. Что характерно, всё происходило без единого звука.
Номер был довольно скромный, но нам не привыкать. Главное, в нём была кровать и душ.
Мы быстро умылись с дороги и завалились спать.
Глава 9. Шаббат. Или правильно шабаш?
Проснулся по забытому на кнопочном телефоне будильнику в семь утра. Как ни странно, но проснулся полностью отдохнувшим и выспавшимся. Видимо моё отличное самочувствие и высыпаемость связаны не с переездом в новую квартиру, а всё-таки с инициацией в демоны. А я-то уже грешил на всякие газы в старых домах.
Рядом зашевелилась мама и прижалась ко мне спиной. Но без всяких подтекстов. Сложно вдвоём разместиться на одноместной кровати.
Вся моя неловкость по отношению к ней куда-то исчезла после того, как она стала играть роль… Ну наверное сестры. Старшей сестры. Ей, судя по всему, такая роль тоже понравилась, и она решила остановиться на ней. Шутки ниже пояса она начала направлять в сторону Клары и Мегуми, которые видимо смущались гораздо увлекательнее чем я.
Аккуратно вытягиваю свою руку, ночью служившую ей подушкой, и иду умываться. Когда выхожу, мимо в душевую прошмыгивает мама в белом махровом халате. Здесь дают халаты?
Одеваюсь и достаю купленный вчера девушками новый смартфон. Что там у нас сегодня в городе «подслушано»?
Стоит только открыть группу, как я получаю небольшую порцию Благодати.
Ну-ка, где я уже успел засветиться? — спрашиваю я себя и просматриваю последние посты.
Вот фотографии Мегуми в этом своём наряде невесты. Или всё-таки гейши? Так и не узнал.
А вот мама в чёрном деловом костюме, что-то рассказывает группе людей, активно жестикулируя. Рядом стоит Мегуми в красном платьице. Мегуми здесь — само воплощение милоты!
Вот фото с другого ракурса. Видны холёные лица и дорогая одежда людей, окруживших маму. Но слушают её, судя по всему, очень внимательно.
И ещё фото. За спинами людей, на полу лежит лысый мужчина бандитского вида, в джинсах и пиджаке. Лежит, скрючившись и держится двумя руками за живот.
Возвращаюсь к предыдущей фотографии и вижу, что, если большинство, открыв рты внимают моей маме, часть людей с опаской косится куда-то в сторону. На милаху Мегуми — понимаю я.
Под фотографиями куча комментариев.
«Обалдеть, наш город захватывают Триады! Или это итальянская мафия?»
«Узнали того перца, который валяется? Это же наш кладбищенский царь Иванько! Наконец то получил за свои художества!»
«Может хоть мафия наведёт наконец у нас порядок? От правительства уже давно ничего не ждём!»
«Иванько уделала та девочка-китаянка! Я сам видел! Он только что-то вякнул, и как улетит метров на сто!»
«Ты китайских боевиков не пересмотрел?»
«Нет! Отвечаю! Не, ну не на сто конечно, но классно летел!»
И всё равно непонятно, откуда Благодать? Обновляю страницу и… На самом верху оказываются фотки Мегуми в этом её дурацком прикиде, а поста про мафию уже нет.
Куда всё исчезло? Удалили? А кто потребовал удалить?
Мама — вон в душе полощется. ФСБ?
ФСБ следит, чтобы разборки демонов не выходили в мир людей? Да ладно!
Тогда возвращаюсь к Благодати. Если рассуждать логически, то получается, что Благодать мне достаётся не только от внимания людей к моей персоне, но ещё и от внимания, которое получают мои слуги.
И ведь это даже ещё лучше! Можно набрать в слуги блогеров или певичек и грести Благодать лопатой. И конечно же не я первый об этом задумался. Значит самые крутые демоны — это всякие продюсеры?
Но тогда новый вопрос. Почему благодать появляется не в тот момент, когда событие происходит, или о нём опубликовали пост? Почему я её чувствую, только когда сам увижу этот пост?