Снотворец (СИ)

— Хочешь, я тебе его нарисую? — неожиданно спросил Чар, а я аж неверяще покосился на телефон, лежавший на тумбочке.
— Нарисуешь? Здесь, в этом мире?
— Ну, конечно. А где еще? — усмехнулся он. — Но это будет единичная акция, хорошо? Мне не очень нравится рисовать темных дрэйдов.
— Круто. Спасибо, я очень буду ждать этот рисунок, — проговорил я, все еще не веря в такую возможность. — Чарли, можно еще просьбу? Узнай, пожалуйста, что теперь с Эйеном. Он спит или все же вышел из глубин сознания?
— Хорошо, я узнаю. Но что мне все же передать мистеру Кроуну?
— Скажи ему… Скажи, что я скучаю, но не уверен, что получится вернуться, — ответил я, вздохнув.
— Не уверен? Эндрю, ты что-то собрался с собой делать? — настороженно спросил Чарли, а я грустно улыбнулся.
— Нет… Или не знаю. Никаких идей, которые дали бы стопроцентный результат, у меня нет, а рисковать я попросту боюсь.
— Правильно, не нужно рисковать. У тебя семья, друзья, бойфренд. Даже если он тебе не так дорог, как твой этот темный дрэйд, то ты ему важен ровно так же, как и всем, кто тебя знает. Подумай, как им будет плохо, если ты с собой что-то сделаешь.
— Чар, не надо меня лечить, я и сам все понимаю.
— Хорошо. Тогда я позвоню, как поговорю с Кайсеном. А ты не падай духом. Пока.
Скинув звонок, я потер лицо рукой, пытаясь прогнать нахлынувшие упаднические настроения. Теперь я смогу видеть Кая только на рисунке. Чертова операция, чертовы умелые хирурги, чертовы исследования! Ну почему, почему я просто не впал в кому? Я бы мог хотя бы еще пару лет пробыть рядом с моим демоном. Пусть без семьи и малочисленных друзей, я же их всех почти забыл и так, но зато я был бы счастлив, а теперь… Теперь я могу только предаваться воспоминаниям и сожалениям.
Однако долго заниматься самокопанием мне не дал стук в дверь.
— Войдите, — негромко сказал я, ожидая увидеть Дженн.
Но когда дверь открылась, в палату зашла совсем не она.
— Эл? Но… — выдавил я, глядя на него почти не моргая.
Хотелось спрятаться от его взгляда, но я и пошевелиться не мог. А вот Эллиот прошел к кровати и поставил на стол рядом небольшую корзинку с фруктами.
— Не знаю, любишь ли ты все это, но так вроде как принято, — сказал он, садясь на стул перед кроватью, на котором обычно сидела мама. — Ну, здравствуй, спящий красавец.
— Привет, — слабо улыбнулся я. — Я думал… ты хотя бы позвонишь сначала.
— Зачем бы? Твоя мама написала, что ты наконец не против увидеться, а я только этого и ждал. И вот я здесь, — развел он руками.
А я отвел взгляд, поджав губы.
— И что? Рад тому, что видишь?
— Честно? Очень, — ответил он, ничуть не запнувшись. — Я боялся, что будет хуже. А ты даже в таком виде довольно привлекателен.
Я снова удивленно посмотрел на него, а потом усмехнулся:
— Врешь же. И не краснеешь.
Эллиот тоже разулыбался и хохотнул:
— Почти не вру. Я правда рад, что ты наконец очнулся и пошел на поправку. Ну, как ты, расскажешь?
Я не стал ничего от него утаивать. Рассказал и про провалы в памяти, и про плохо работающую левую руку, и про головокружения при смене положения тела в пространстве, и про то, что ходить без поддержки мне не светит еще месяца два точно, и о других прогнозах. Но также не забыл упомянуть, что раковая опухоль продолжает уменьшаться, а патология после операции больше не прогрессирует, и будущее мое, в общем-то, выглядит довольно радужно.
А Эллиот в свою очередь рассказал, что приходил ко мне периодически, что созванивался с моими родителями, что именно он им и сказал о наших отношениях, а они хоть и были первое время в легком шоке, но, видимо, из-за обстоятельств быстро смирились. А также упомянул, что несколько раз, навещая меня, он сталкивался с Максом и пару раз они даже выпили вместе.
После всех этих разговоров мне стало намного комфортнее находиться в его обществе. Да и он явно расслабился, сначала взяв меня за руку, а позже и вовсе поцеловав. Конечно, я не сопротивлялся, мы же пара в этом мире. Хотя осознавать это было просто до одури непривычно, как и чувствовать забытый вкус его губ. Да и, если честно, я был удивлен. Я думал, что ему не то что трогать меня в таком виде не захочется, но и смотреть в мою сторону. А он прикасался ко мне и так странно смотрел… Что-то в его взгляде было такое, чего раньше я не замечал. Только бы в любви не начал признаваться, а то мне захочется сквозь землю провалиться, ведь ответить взаимностью я ему не смогу. Люблю я другого. И если бы этот другой жил в моем мире, я бы даже не сомневался, кого выбрать.
 
Наш поцелуй прервал голос Дженнифер, которая прямо из дверей пропищала:
— Вечно я не вовремя, что ж такое?
— Привет, рыжая, — сказал Эллиот, обернувшись к ней, а потом слегка махнул рукой. — Ты нам не помешала, проходи.
— Привет-привет, — усмехнулась она, послушно проходя к кровати. Переведя на меня хитрый прищур, она поставила одну руку на бедро, принимая показушную позу, а наманикюренным пальчиком другой руки стала тыкать на себя. — Ну что, кто всегда оказывается прав? Ну скажи, кто?
— Ты всегда права, да, — не смог удержаться я от смеха. — Спасибо тебе.
— Это вы о чем? — непонимающе спросил Эл.
— О тебе, — пожал я плечами, не желая вдаваться в подробности.
А Дженнифер в это время практически радостной рысью обскакала кровать и, пристроившись на край с другой стороны, обняла меня. Я приобнял ее в ответ правой рукой, левой все еще слабо сжимая ладонь Эллиота. Почему-то я не ожидал, что меня так будут здесь ждать. Я думал, что обо мне быстро забудут, но такое внимание невероятно грело душу. Хотя это тепло и не вытесняло той пустоты, что я испытывал из-за потери Кайсена.
Я немного поговорил с Дженн, рассказывая ей все то, что недавно рассказывал Элу. А потом слушал их рассказы о наших последних совместных гуляниях. Было забавно, ведь по ходу повествования воспоминания рисовались в голове, будто я и не забывал ничего.
Они оба ушли под вечер, когда приехала мама. На самом деле уйти их попросил я, потому что не хотел, чтобы они смотрели на все экзекуции, которые мать со мной проводила. А вот мама обрадовала: они с отцом решили забрать меня из больницы к выходным, то есть через четыре дня. Это была просто шикарная новость, ведь больничные стены более чем за три недели уже порядком надоели.
На следующий день я ждал звонка от Чарли, но он не звонил, и потому я его не тревожил, мало ли. Но что удивляло, это что Макс не давал о себе знать. Я даже написал ему, когда он был онлайн, но он так и не ответил. Выглядело странно, но навязываться я не стал. В течение следующих дней меня навещали то Эллиот, то Дженнифер, а вот в день перед моей выпиской Макс все же написал и начал далеко не с приветствия:
«К тебе Эл сегодня приедет?»
Я насторожился, но все же ответил:
«По идее, нет».
«Тогда приеду я, если ты не против».
Конечно же, я был не против. Через полтора часа, которые я провел в догадках, почему Макс не хочет видеть моего парня, ведь сам Эл говорил, что они вроде как сдружились, друг вошел в мою палату. И он явно не был рад, что вообще находится здесь. Мимолетно посмотрев на меня, он отвел взгляд и сел на стул.
— Привет, — первым начал я. — Макс, я прямо не знаю, что и думать.
— И правильно, — понуро отозвался он, засунув руки в карманы и откинувшись на спинку. — Я виноват перед тобой. Прости.
— Ты о чем? — еще сильнее напрягся я, нахмурившись. — Говори уже, раз начал.
— Он просил молчать, но я не могу так, — все так же невесело продолжил Макс, глядя куда-то в пол. — В общем… Пока ты был в отключке, мы с Элом переспали. Дважды.
========== 37. Странный десерт ==========
Я невольно замер, глядя на друга. А на друга ли? Теперь уже нельзя было точно сказать. Сердце стало больно выбиваться из груди, в голове зашумело. Обидно и противно.
— И Эл… просил мне не говорить? — вполголоса переспросил я, не в силах сдерживать отвращение на лице.