Когда земли окутает мрак
Внутри замок оказался точно таким, как Хейта и ждала: сырым, холодным и темным. Высокие своды густо заплела паутина, камни прорезали трещины. Но, несмотря на запущенность, он не казался ветхим. От него точно исходила могучая древняя сила. И сила отнюдь не добрая. Гулкий звук шагов заставил девушку поднять глаза.
По щербатым ступеням хищной походкой спускалась Рукс. Хейта вновь с горечью убедилась, что черты Рукс-торговки из Хольтэста истаяли навсегда. Теперь та была облачена в черные кожаные штаны и зеленую льняную рубаху, у пояса поблескивала рукоять ножа, густая копна огненно-рыжих волос была стянута на затылке – всё это делало Рукс похожей на наемницу. Остановившись перед Мерек, лиса-оборотень с почтением поклонилась.
– Здравствуй, моя госпожа. – Она перевела взгляд на Хейту. – Приветствую и тебя, Чара. Вы как раз вовремя. Горячая вода готова, обеденный зал успел прогреться, а блюда будут поданы с минуты на минуту.
Хейта едва не подавилась при этих словах. Как же ловко лиса-оборотень меняла маски! Теперь она изображала преданную слугу. Хейта передернула плечами от отвращения и твердо произнесла:
– Я желаю увидеть Фэйра.
При этих словах дружелюбная маска на лице Рукс дрогнула.
– Думаю, это не очень разумно, Хейта. Ты явно голодна и продрогла. Вы проделали долгий путь. Сперва тебе нужно хорошо отдохнуть, а уж потом…
– Отведите меня к Фэйру, – упрямо повторила Хейта.
– Но… – попробовала настоять Рукс.
– Ты слышала ее, – вмешалась химера. – Отведи Хейту к нашему пленному гостю. Она ждала этого слишком долго.
Рукс почтительно склонила голову.
– Да, моя госпожа.
Они спускались пыльной винтовой лестницей. Каждый звук эхом разносился по замку, усиливаясь, точно зловещее предзнаменование. Хейта шла следом за Рукс, и при виде напряженной спины лисы-оборотня сердце ее наполнялось тревогой. Что-то было не так.
Хейта чувствовала холод, исходящий от Рукс. Точно всё существо той неожиданно покрыл иней. Девушка не сразу распознала его, а когда распознала, ужаснулась. То был холод страха. Липкого, подлого страха. Сердце Хейты судорожно сжалось. Что же ждало их впереди?
Бесконечная лестница сменилась таким же бесконечным коридором. Голодная пустота и запущенность подземелья, массивные камни стен точно давили со всех сторон, стремясь расплющить непрошеных гостей. Наконец впереди замаячил свет, и стражник-укрут, поспешно подскочив из-за стола, торопливо ринулся к железной двери, на ходу перебирая ключи.
От Хейты не укрылось, что Рукс помедлила, прежде чем шагнула в темницу. Они успели пройти совсем немного, когда Хейта увидела друга, и сердце ее пропустило один удар.
Фэйр лежал на грязной соломе, мокрой от крови и мочи. Он был без сознания. Голова его упиралась в острый холодный камень. У ног парня, лакомясь остатками черствого хлеба, копошилась толстая крыса.
Фэйр был так страшно бледен и худ, что Хейте на мгновение помстилось, будто она опоздала и он уже успел умереть. Но внутреннее чутье уловило остатки жизни, теплившиеся в недрах его существа, подобно догорающим уголькам, и девушка с облегчением выдохнула.
Некогда блестящие кудрявые волосы Фэйра ныне свалялись в колтуны и слиплись от крови. Правый глаз закис от гноя. Под рваной рубахой в одних местах чернели синяки, в других виднелись запекшиеся раны.
Пальцы Хейты предательски задрожали, лицо пошло красными пятнами, глаза потемнели, озарившись совсем не добрым пламенем. Она резко обернулась к химере и сдавленно прорычала:
– Так вот каково твое гостеприимство?
Но лицо Мерек было тоже перекошено от бешенства. Она круто обернулась к Рукс и рявкнула:
– Я велела заботиться о нем! Он должен был быть сытым, чистым и довольным. А это что? Это ты называешь заботой?!
Рукс вжалась спиной в колючую каменную стену.
– Он был жутко упрям, – сбивчиво пробормотала она. – Не желал ни есть, ни пить.
Мерек недобро прищурилась и прошипела:
– А избивал он себя тоже сам?
Коршуном накинулась она на Рукс. Пощечина. Другая. Третья. На щеках лисы-оборотня расцвели бордовые пятна. Химера опасно сузила глаза, взметнулся, поднимая пыль, ядовитый хвост, мeтя Рукс прямо в лицо.
– Последнее время ты испытываешь мое терпение, рыжая, – яростно выплюнула Мерек. – Когда-то я спасла твою шкуру. И ты поклялась, что я об этом не пожалею. Так будь верна свой клятве. Пока от тебя не стало больше проблем, чем пользы, и мне не пришлось от тебя избавиться!
– Да, госпожа, – выдавила Рукс, страшно побледнев. Глаза ее были прикованы к смертоносному жалу, маячившему перед глазами подобно острию копья. – Я к… клянусь.
Хейта наблюдала эту сцену со смешанным чувством ужаса и отвращения. Она несколько иначе представляла себе отношения Мерек и Рукс. Думала, Мерек относится с почтением к своей приспешнице, а та помогает ей из уважения и привязанности, а не из страха. Но, видимо, жестокая самолюбивая химера не могла никого уважать или, чего пуще, любить и сама не вызывала подобных чувств у других. Мерек бы с легкостью отняла жизнь у любого, кто стал на ее пути, даже у Рукс.
– Его раны нужно залечить, – прошипела химера. – Постелить чистую солому, напоить и накормить.
– Я могу помочь с ранами, – сказала Хейта.
Химера, пораздумав, кивнула.
– Я позову укрутов, – с готовностью отозвалась Рукс.
– Нет! – рявкнула Мерек. – Это твое дерьмо. Ты его и разгребай!
Рукс послушно склонила голову.
– Отворите темницу, – нетерпеливо попросила Хейта.
– Я бы предпочла этого не делать, – ответила Мерек. – Кто знает, что ты можешь выкинуть, оказавшись с ним наедине.
– Но я не дотянусь до него, – упрямо сказала Хейта. – А его раны серьезны.
Химера нехотя кивнула укруту.
– Отвори.
Тот спешно кинулся к двери и щелкнул замко́м.
Хейта шагнула в темницу Фэйра на деревянных ногах – столь сильным был переполнивший ее ужас. В светлых глазах девушки стояли слезы. Она бережно прикоснулась к синякам на руках целителя, золотые змейки соскользнули с ее пальцев, и кожа его стала стремительно обретать привычный оттенок.
Задрав мокрую рваную рубашку, Хейта застонала, увидев почерневший от синяков живот, и метнула гневный взгляд в сторону Рукс. Воздев над животом Фэйра светящиеся ладони, Хейта просидела так какое-то время. Когда она убрала руки, кожа была совершенно чиста.
Химера наблюдала за творящимся действом с нескрываемым любопытством. Ей впервые доводилось видеть, как Чара твориит волшебство. Даже Рукс глядела зачарованно, на время позабыв о страхе, обуявшем ее.
Хейта проделала то же самое с ногами Фэйра и со всем искалеченным телом, пока не добралась до головы. Тяжелее всего поддался исцелению загноившийся глаз. Первый раз, когда Хейта убрала руки, он исцелился не до конца, и Хейта вновь упрямо воздела сияющие ладони. Наконец лицо Фэйра обрело привычное выражение. Внезапно парень застонал и приоткрыл глаза. Он прищурился, разглядывая Хейту, губы его вдруг растянулись в улыбке.
– Ты явилась ко мне во сне. Чу́дно. Хотя бы во сне…
– Я здесь, глупенький, – прошептала Хейта. – Это действительно я. Во плоти. Вот, пощупай мою руку. – Девушка вложила пальцы в его ладонь. – Она теплая, настоящая.
В глазах Фэйра вспыхнуло радостное изумление.
– Но ты прав, – поспешно добавила Хейта. – Тебе надо поспать. Ты еще слишком слаб. Набирайся сил, дорогой друг. – Она провела сияющими пальцами по его щеке, и веки Фэйра сомкнулись.
Хейта решительно поглядела на химеру.
– Я хочу забрать его отсюда.
– Этого я позволить не могу, – качнула головой та. – Вместе на свободе, Чара и целитель, умеющий творить волшебные вещи, – слишком непредсказуемо и опасно.
Хейта гневно сверкнула глазами.
– Я его тут не оставлю.
– Ты у меня в гостях, – нарочито дружелюбно улыбнулась Мерек. – В моем замке. И должна следовать моим правилам. О целителе побеспокоится Рукс. Не волнуйся, он будет в порядке.