Золото. Назад в СССР 1 (СИ)

На лице капитана и его напарника появились улыбки. У второго на погонах три звездочки. Старлей получается.
— Стойте! Семибратов, вы внимательно посмотрели?
— Да. Все на месте, Кирилл Вениаминович.
— Так вы толком не посмотрели, посмотрите, может что-то и пропало? Бумаги с вашей последней экспедиции, пробы, всё на месте?
«Вот ты и выдал себя, дурилка картонная». Никогда не считал Куравлева умным человеком.
«Это ты проник сегодня ко мне в квартиру. Нашли кого нанять… Получив от меня отказ, решили договориться с замом по безопасности».
Я был лучшего мнения о конкурентах. Кто-то решил сэкономить.
Я ждал профи: ну там разведчика, спецназовца или киллера в отставке. Но не Куравлева.
— Что за бумаги с экспедиции? Какие пробы? Вы о чем?
Я сделал вид, что совершенно не понимаю, о чем идет речь.
Куравлев замешкался. Рация у полицейских зашипела и выдала что-то нечленораздельное.
— Ну мы поедем? А вы тут сами между собой разберитесь.
Капитан взял под козырек и кивнул напарнику на выход. Тот посмотрел с укоризной, мол, только время на вас потратили.
— Проводите товарищей, — Куравлев указал охранникам на полицейских, а потом развернулся ко мне, — потом не жалуйтесь Семибратов, если у вас что-нибудь пропало. Сдается мне, что вы халатно относитесь к своей работе. Я буду вынужден доложить генеральному директору об этом.
— Ну это ваше право.
Полицейские удалились. Один из охранников пошел их провожать.
— Покажите содержимое вашего портфеля.
— С чего бы это. И не подумаю.
— Нет, вы покажете мне! — он потянулся к портфелю
— Лапы убрал. Куравлев, ты много на себя берешь.
Он повернулся к оставшемуся охраннику кивнул в мою сторону головой и сказал:
— Обыщи его!
Охранник двинулся ко мне. Толя Смирнов вскочил, опрокинув свое кресло, и тоже двинулся в нашу сторону.
— Господин Куравлев, Михаил прав. У вас нет никаких оснований, а тем более прав обыскивать сотрудников. То, что вы сейчас пытаетесь совершить является нарушением закона. Подумайте, прежде, чем продолжите. Я буду свидетельствовать против вас.
Смело. Анатолий происходил из интеллигентной московской семьи и я от него совершенно не ожидал такой реакции. Он всегда был мягким и вежливым. А сейчас каждое его слово — будто тяжелый молот бьет по раскаленному железу.
Охранник в нерешительности остановился и посмотрел на своего босса. Тот сощурился и процедил мне сквозь зубы.
— Ладно. Ты еще пожалеешь! Ты здесь работать не будешь. Пошли.
Куравлев развернулся на каблуках и стремительно направился к выходу из кабинета.
— Какая жалость! — пробормотал я себе под нос и стал разбирать устроенный беспорядок.
— Миш, что происходит? — спросил Толя, когда оба вышли из помещения.
— Мы на пороге грандиозных событий, Толь, — процитировал я одного из киногероев, — кое-кто очень желает мне насолить.
— За что?
— Отказался сливать месторождение.
— Правда? Кто же?
— Завтра все узнаем.
— Куравлев?
— Нет, это гнида просто мелкая сошка в этой игре.
Толя присвистнул. И удивленно посмотрел на меня
— Мелкая сошка? Кто же тогда игроки?
— Кстати, спасибо тебе за то, что впрягся. Я догадываюсь кто эти игроки, но помолчу пока.
— Да не за что. Знаешь, я пораньше сегодня приехал. Смотрю, дверь изнутри заперта. Я ее и так и сяк. Хрен его знает, кто запер изнутри. Я каким-то образом сумел ключ в личинке провернуть. Смотрю, он у тебя в столе спешно роется. Я когда дверь распахнул — он как ошпаренный от стола отскочил. Я такой, Кирилл Вениаминович, что за дела? А он отвечает, мол, воры украли документы, и, что он полицию вызывает.
Я улыбнулся и посмотрел в окно.
— Полицию сам на себя вызывал?
— Нет, он главное, прикинь, ментам втирал, что кто-то ночью влез. А я-то понимаю, что это он сам.
Сучок, не получилось у меня дома, он устроил обыск на работе.
Думаю, Куравлев рассчитывал, что я брошусь к месту, где храню, действительно ценные для меня бумаги, тем самым выдам ему местонахождение.
В охрану из органов идут одни долби сурраунд, как самокритично шутил мой одноклассник Пашка Гусев, полковник полиции, устроившись в службу безопасности Газпрома.
 
Похоже, что это правда. Зная какие силы объявили охоту на меня и на результаты моей работы, я ни за что на свете не стал бы держать информацию в рабочем кабинете.
В одном они были правы. Документы, выключенный джипиэс трекер с координатами и пробы находились поблизости. В здании «конторы». В моем тайнике.
Мне предстояло незаметно извлечь моё «добро».
Я спрятал его там, где нет камер. Куравлев ни за что не догадается.
В хозблоке для хранения инвентаря и моющих средств.
На высоте трех с половиной метров, под панелями потолка армстронг. Там же находилась стремянка, позволяющая туда добраться
Дело в том, что он находился в глухом, не просматриваемом аппендиксе по коридору за углом.
Когда в НИИ монтировали систему видеонаблюдения, то руководство не стало вникать в тонкости, перепоручив дело «специалистам» мигрантам.
Те смонтировали сикось-накось и оставили кучу «слепых» пятен.
А главная ошибка горе монтажников заключалась в том, что распределительная коробка, запитывающая камеры на этаже находилась в мужском санузле.
«Ослепить» камеры на этаже при помощи крестовой отвертки не составляло для меня никакого труда.
Раздался телефонный звонок. Я посмотрел на экран смартфона на которой высветилась надпись: «Радистка Кэт».
Это прозвище закрепилось за ней в момент нашего знакомства, когда подсела ко мне на лавку в вертолете и коротко представилась — «Кэт».
Мне показалось, что я мог не расслышать ее имя из-за рева запущенных двигателей и, громко крича ей в ухо, спросил что-то типа: «Кэт в смысле Екатерина?». «Кэт в смысле радистка» прокричала мне в ответ девушка.
— Привет. Я на месте.
Я подошел к окну и выглянул. На площади перед НИИ стояла Катюхина черная «Инфинити». Старенькая, но очень резвая джишка-купе.
— Вижу тебя. Жди в машине. Только давай без выкрутасов и самодеятельности.
— Не командуйте, господин Семибратов. Я дама гордая и самостоятельная. Жду тебя. Аккуратнее, береги себя.
Ух, стерва. На самом деле она очень мягкая. Только я знаю, какая ранимая душа скрыта за этой «самостоятельной и гордой».
Пора было выходить. Я проверил паспорт и кошелек в кармане пиджака. Взял из ящика крестовую отвертку.
— Толь, если спросят, скажи к хроматографам пошел. Мне у них данные нужно забрать.
— Заметано.
Толя был прекрасным парнем, с которым мы неоднократно ходили в экспедиции и понимали друг друга без слов.
Но сейчас я совершенно не хотел подвергать его жизнь и здоровье риску.
Поэтому не стал делиться с ним информацией.
Выглянув в коридор, я поискал глазами охранников и никого там не обнаружив я двинулся в сторону санузла.
Быстро разобравшись с электрическим питанием камер и отключив их, двинулся в хозблок.
Добравшись, я еще раз проверился — в коридоре никого не было. Затем я прикрыл за собой дверь и ловко поднялся к тайнику по стремянке.
Всё было на месте.
Возможно, было бы безопаснее оставить данные в камере хранения или где-нибудь в банке.
Но с того самого момента, когда я сошел с трапа самолета, меня не покидало чувство, что за мной установлена слежка.
Определить, кто именно следит, я, увы, не смог.
Я сел в заказанное через приложение такси и направился из аэропорта прямиком в «контору».
Я попытался заснять на телефон машины, которые выехали вслед за нами, но ни одна из них потом не встретилась у здания нашего НИИ.
Что же касается банков, я прилетел в выходной день — все отделения и офисы банков были закрыты. К тому же я совершенно не умел пользоваться банковскими ячейками.
Теперь необходимо покинуть здание как можно быстрее. Куравлев хоть и кретин, но он тут же пришлет сюда людей, как только поймет, что камеры отрубились.