Всё не так, как кажется (СИ)

Прохожу в комнату и обнаруживаю мальчика лежащим на разложенном диване. Рядом на тумбочке нахожу бесконтактный градусник – чудесное изобретение, особенно для измерения температуры у детей. Тридцать семь и четыре. Отлично, хотя к вечеру наверняка снова поднимется.
- Давай знакомиться. Меня зовут Алексей Викторович, можно просто дядя Лёша, меня так племянники называют. А тебя?
- Миша.
Мальчик слишком доверчив – нужно переговорить с матерью, чтобы объяснила ему, что нельзя так легко доверять незнакомцам. Ведь на моём месте мог быть и какой-то бандит. Впрочем, в данный момент эта доверчивость облегчает мне задачу – ребёнок легко идёт на контакт.
- Отлично, Миша. Умеешь широко рот открывать и говорить "ааааа"?
Малыш послушно открывает ротик. Горло красноватое, но не критично. Слушаю – в лёгких всё чисто. Судя по всему, обычный вирус, которыми даже самые здоровые дети болеют по несколько раз в год. А значит, необходимо обильное тёплое питьё и свежий воздух в комнате. В больницу везти никакого смысла – не примут, ещё и засмеют. На первый взгляд, вчерашнюю высокую температуру он перенёс без осложнений. 
- Я чайник поставил. Ты голодный? Есть хочешь?
- Нет, только пить. Я всю ночь пить хотел, но мама мне не разрешает включать чайник.
- А ты всегда маму слушаешься? – кивает. – Молодец. Идём-ка на кухню, а тут пока проветрим.
Выхожу из комнаты, малыш семенит за мной следом. Завариваю кипятком найденное в холодильнике малиновое варенье – хорошее натуральное средство для снижения температуры. Конечно, не такое действенное, как таблетки, но в комплексе действует отлично. Мама в детстве всегда давала мне малину во время болезни.
Малыш с жадностью выпивает полную чашку и кладёт голову на стол. Он очень слабый, лицо болезненно-бледное, что особенно бросается в глаза из-за обрамления чёрными волосами. "Видимо, на маму похож, она такая же черноволосая и белокожая", – мелькает мысль. Хотя, по правде говоря, я её толком не рассмотрел. Рану её хорошо помню, а черты лица совсем в памяти не отложились.
- Мне было так страшно ночью…
Следуя неожиданному порыву, обхватываю малыша и прижимаю к себе, глажу шёлковые волосы.
- Я знаю. Меня мама в твоём возрасте тоже вынуждена была оставлять одного, когда папа умер. И я тоже по ночам очень боялся.
Устраиваю малыша на диване и звоню в отделение дежурному врачу Валентине Ивановне, спрашиваю про пациентку Келлер.
- Спит она, всё стабильно. Что это ты так о ней печёшься?
По тону слышу, что подозревает меня как минимум в мировом заговоре.
- Она меня попросила проведать её сына. Когда проснётся, передай, что с ребёнком всё в порядке, пусть не волнуется.
Валентина хмыкает, но уверен, что передаст. У неё самой двое детей, она над ними трясётся, как квочка.
Смена сегодня тяжёлая. Устал адски, глаза слипаются.
- Двигайся. Я немного полежу с тобой, отдохну, а потом решим, что будем делать.
Но только я вытягиваюсь на диване, как меня срубает крепким сном. Засыпая, чувствую, как Миша мостится рядом и, прижавшись ко мне, затихает.
Просыпаюсь от звонка телефона. Подскакиваю и не сразу понимаю, где нахожусь. Малыш, видимо, ночью не спал и теперь навёрстывает упущенное. Хватаю трубку – Валентина.
- Тут твоя пациентка истерит, требует с тобой поговорить.
- Дай ей трубку, будь добра.
Через секунду слышу взволнованный голос:
- Алексей Викторович, как Миша? Вы сейчас где?
- Я же передал вам, что нормально всё. Температуру с утра померял – небольшая была, чаем с малиной напоил и спать уложил. Вы его разбудили. Сейчас соберёмся и поедем ко мне.
- А можно мне с ним поговорить?
Кто бы сомневался? Квочки – они такие. Моя сводная сестрица над своими так же трясётся. По сто раз на день звонит, когда я с ними остаюсь. Протягиваю мальцу телефон.
- Мамочка, мамочка, ты что, заболела? Когда ты вернёшься?
Видимо, мать ему что-то объясняет и даёт наставления. Слушает с серьёзным выражением лица, кивает, иногда поддакивает.
- Хорошо, мамочка, я буду послушным.
 
Когда возвращает мне телефон, снова вижу в глазёнках слёзы.
- Ну что, боец, давай собираться, поедем ко мне домой. У тебя тут очень хорошо, но мне нужно к себе. Показывай, где у тебя что лежит – возьмём немного вещей на смену.
Ситуация совершенно дикая. Я, военный хирург, переквалифицировался в няню и присматриваю за ребёнком случайной пациентки, которого вижу впервые в жизни. Сказать кому – не поверят! Да я и сам посмеялся бы, расскажи мне кто-то нечто подобное.
Пока достаю из доисторического скрипящего шкафа одежду, малыш приносит несколько книг, раскрасок и игрушек. Смотрит на меня взглядом кота из "Шрека", как будто я могу ему отказать!
Квартира у меня небольшая, мне подарил её Давид на восемнадцатилетие. С женой мы тут никогда не жили – ей было тесно и некомфортно. Зато после развода не пришлось ничего делить, я просто собрался и вернулся сюда.
Мишу устраиваю на диване в гостиной. К вечеру у него снова поднимается температура, и я вожусь с ним, пытаясь заменить маму.
- Дядь Лёша, ты хромаешь. У тебя ножка болит?
- Болит.
- Ты порезался или допрыгался?
- Меня на войне ранили.
- Так ты – солдат?
- Можно и так сказать. Я – военный врач, спасаю солдат и простых людей, если с ними что-то случается.
- Ух ты. И тебя там враги застрелили?
- Меня задело взрывом, когда мы выносили раненых из-под обстрела.
- А кто же тебя спас, если тебя самого ранили?
- Мне повезло – там был ещё один врач.
- А тебе было страшно?
- Конечно, всем на войне страшно. Даже тем, кто говорит, что ничего не боится.
- И даже героям?
- И героям, конечно.
- А ты – герой?
- На войне все герои. И солдаты, и командиры, и шофёры, и даже повара, которые еду солдатам варят. И врачи с медсёстрами тоже.
- А ты во врагов стрелял?
- Нет, я там уколы делал, пули вытаскивал, раны зашивал.
- Но ты умеешь стрелять?
- Конечно, я же военный.
- А я бы хотел быть, как Айболит, врачом для зверей.
- Это называется ветеринар. Тоже очень нужная профессия.
Незаметно за разговором Миша засыпает. Я гашу свет и наконец расслабляюсь. Возиться с ребёнком – та ещё работа. Люблю детей, всегда с готовностью сижу в выходные с племянниками, но они меня выматывают до изнеможения.
Утром звонит мама.
- Алексей, ты как сегодня? Приедешь на обед к нам? Я пирог твой любимый испеку.
- Не, мам, не получится, у меня тут форс-мажор.
- Что случилось? – голос тут же становится настороженным или даже напуганным.
- Я взял к себе мальчика.
- Что? Какого мальчика? Чей он?
- Пациентки, вчера на смене оперировал. Они иногородние, у них тут никого нет, ребёнка не с кем оставить.
- И ты решил сыграть роль матери Терезы? Ты в своём уме?
- Ма, не начинай. Ему всего шесть лет. Его мать в больнице с ножевым ранением. Не оставлять же его одного в квартире!
- Сын, ну почему тебе всегда больше всех надо? Есть же социальные службы, в конце концов!
Слышу нотки раздражения в её голосе. Но знаю маму и не сомневаюсь, что она поступила бы точно так же. 
- Я не понимаю, к чему этот спор. Ребёнок уже у меня. И завтра тоже будет, скорее всего. Он приболел и нуждается в заботе. Хочешь увидеться со мной и угостить пирогом – приезжай в гости. Заодно посидишь с мальчиком, а я схожу за продуктами в супермаркет.
- Хорошо, приеду. Не оставлять же вас голодными. Тебе бы жениться и своих детей завести, – заводит свою привычную песню.
- Мне бы для начала комиссию пройти и в армию вернуться. Кому нужен тридцатилетний инвалид с неопределённым будущим?
- Не прибедняйся. Не получится вернуться в госпиталь, будешь работать в обычной больнице. Главное – оперировать можешь, – знала бы мама, каких усилий мне стоит каждый раз отстоять на ногах операцию. – С твоей квалификацией ты везде себе работу найдёшь.